Встреча глав Франции, Германии и Польши в рамках так называемого Веймарского треугольника обозначила новый этап в восточной политике Европы.
«Треугольник» появился в 1991 году, когда Франция и объединённая Германия перестроили свою политику на постсоветском пространстве. С распадом СССР постсоциалистическая Европа превратилась в зону непосредственных геополитических интересов Берлина и Парижа. Привлечение Польши, одной из самых крупных по численности населения и территории стран «новой Европы» в качестве «третьего угла», диктовалось тем, что немцы и французы стремились держать поляков в рамках диалога, осуществляя мягкий контроль над внешней политикой Варшавы.
Незадолго до очередного саммита Веймарского треугольника Польша принимала с официальным визитом президента Украины Виктора Януковича. Это была первая официальная поездка украинского президента в Польшу после его вступления в должность. В комментариях польских СМИ чувствовался вежливый упрёк в адрес главы украинского государства, который за 338 дней своего президентства побывал в 25 столицах и Варшавы среди них не было. Прошли времена, когда Польша была «локомотивом», который тащил Киев навстречу Брюсселю. Теперь «многовекторность» Киева заставляет Варшаву быть осмотрительнее, ведь полякам очень не хочется терять возможность влияния на Украину.
На территории независимой Украины по замыслу польских стратегов российское влияние должно ослабеть и скоро окончательно сойти на нет. В 1920-х годах Юзеф Пилсудский параллельно мессианской концепции польского «прометеизма» выдвинул геополитическую концепцию «Междуморья» – проекта конфедеративного государства, которое включало бы Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, а также, возможно, Финляндию и простиралось бы от Чёрного моря до Балтийского. Исполнись пожелания Пилсудского, и западные границы России были бы исключительно сухопутными, а на южных рубежах в распоряжении Москвы осталась бы только узкая полоска черноморского побережья.
В 1950-х годах польский политолог Юлиуш Мерошевский адаптировал концепцию «Междуморья» к геополитической реальности послевоенного мира в своей доктрине ULB (Украина – Литва – Белоруссия), изложенной на страницах эмигрантского польского журнала «Культура» в 1974 году. В концепции Ю. Мерошевского центральное значение придавалось украинскому независимому государству как лимитрофному образованию под контролем внешних сил, а Польше доставалась роль регионального лидера и почётный титул защитницы «латинской цивилизации».
Оскар Жебровский, польский историк и политический географ, предлагал условно разделить Центрально-Восточную Европу на два разнонаправленных полюса – юго-западный и северо-восточный. К юго-западу он относил Польшу, Чехословакию, Венгрию, Германию и т.д. Северо-восток включал в себя Украину (за исключением западных областей), Белоруссию, Молдавию и Россию. Разделительная линия между ними условно проводилась от Гданьска на Балтике до Одессы на Чёрном море. По Жебровскому, эта черта служила границей двух мировоззренческих парадигм, постоянно конфликтующих и конкурирующих друг с другом. И сегодня, анализируя отношения Варшавы с Киевом и Москвой, следует учитывать эти нюансы.
Переговоры Бронислава Коморовского сначала с Виктором Януковичем, а затем с Николя Саркози и Ангелой Меркель обозначили силовую линию политики Веймарского треугольника на востоке, где главными узлами выступают Польша, Украина и уже далее Россия. При этом Варшава, похоже, всерьёз принялась за устранение неурядиц в польско-российских и польско-украинских отношениях. Польские СМИ освещали визит В. Януковича с изрядной долей сарказма. Однако преобладание экономической тематики в диалоге двух президентов и их намеренный «уход от политики» означают понимание Варшавой того, что портить с Москвой отношения из-за «борьбы за Киев» не стоит.
И всё же Варшава не хочет терять инструменты воздействия на своего ближайшего соседа. Европарламент в лице Ежи Бузека уже попенял Киеву на ухудшение ситуации в области свободы слова и свободы прессы. Украинскому президенту напомнили, что оппозиция на Украине – «усыновлённое детище» Европы, которое «старший опекун» в одиночестве не оставит. Монолитная в политическом плане Украина значительно бы затруднила продвижение Запада на восток, поэтому поляки прилагают все усилия к тому, чтобы карьера украинской оппозиции не закончилась в период правления В. Януковича. В то же время откровенный нажим на Украину заставил бы В. Януковича ещё ближе сойтись с Москвой, что совсем не в интересах Варшавы. Е. Бузек подчеркнул, что надеждой Европы теперь является Кишинёв, стремящийся «приобщиться к европейским ценностям».
Поляки сейчас в двойственном положении. С одной стороны, они в какой-то мере теряют контроль над Украиной. С другой стороны, отказ от конфликтных отношений с Россией позволяет Варшаве оставаться в игре, выступая связующим звеном между ЕС и РФ. Многие вопросы Брюссель уже не может решить без России, но, наладив отношения с Варшавой, Москве нет надобности заниматься проблемами общеевропейского значения «через головы» поляков, на что последние всегда обижались. Варшава не исключается из диалога Брюсселя с Кремлём и не вызывает былого раздражения у Парижа и Берлина, а это значительно укрепляет авторитет Польши в Евросоюзе. Высказанная Брониславом Коморовским идея превращения Веймарского треугольника в «четырёхугольник», с приглашением к участию в нём президента РФ Дмитрия Медведева, конечно, столкнётся с трудностями. «Четырёхугольнику» воспротивятся США и Великобритания, так как образование оси Париж – Берлин – Варшава – Киев – Москва равносильно «похоронам» англосаксонского влияния в Европе.
Стремление Варшавы активно участвовать в строительстве новой Европы не означает, что Польша готова «отказаться» от Украины или Белоруссии. Отнюдь. Так называемые «восточные территории», к которым поляки относят западные районы Украины и Белоруссии, а также южную Литву, - это колыбель польской культуры, где родились и творили многие её представители. Отказ от «кресов всходних» для поляков немыслим. Несмотря на некоторое сближение Москвы и Варшавы, репортажи польских СМИ, вещающих на «восточные территории» или освещающих их проблематику, по-прежнему выдержаны в крайне русофобских тонах. «Восточные земли» - тот рубеж, который Польша не намерена оставлять ни при каких условиях. «Кресы всходни» для поляков - это сугубо польский вопрос. В лучшем случае - польско-украинский. И только вопросы общеукраинского масштаба рассматриваются Варшавой как элемент польско-российской проблематики.
