Преобразования, которым была подвергнута военная организация Сербии после распада СФРЮ, впечатляют по срокам, методам проведения и результатам, а в целом являются показательными и поучительными. Даже самые ярые «агенты перемен» внутри страны не догадывались, какая участь уготована сербским ратникам.
В сознании большинства сербов вооруженные силы традиционно рассматривались как символ и гарант независимости.На рубеже веков югославская армия считалась одной из самых боеспособных в Европе, и в сербском обществе справедливо полагали, что жестокое поражение, которое страна потерпела в результате прямой агрессии НАТО, вызвано не столько военными, сколько политическими причинами. Вскоре со всей очевидностью выяснилось, что пришедшие к власти в октябре 2001 г. путем отстранения президента С.Милошевича политики «новой волны» и сербские военные по-разному понимали цели и задачи дальнейшего военного строительства.
29 ноября 2001 года тогдашний начальник генерального штаба Союзной Республики Югославия генерал-полковник Небойша Павкович заявил: «Военную реформу невозможно начинать прежде, чем будет одобрена военная доктрина страны. Пока не ясно, какие изменения претерпела политика ведущих держав на Балканах, не совсем ясны также зоны и сферы их интересов».
Политическое руководство СРЮ, однако, уже взяло курс на интенсивное сближение с НАТО, несмотря на выдвинутые Западом откровенно унизительные условия. Новые руководители государства не скрывали, что вслед за вожделенным присоединением к программе «Партнерство ради мира» они будут стремиться к полноправному членству в Атлантическом союзе.
26 декабря 2001 г. Высший совет обороны (ВСО) утвердил «План рационализации и частичной реорганизации национальной армии», уточняющий основные положения общей программы строительства ВС на период до конца 2002 года. Главная цель была сформулирована очень пристойно - создать небольшую по численности, сбалансированную по видам и родам войск, с оптимальной организационно-штатной структурой армию, оснащенную современным вооружением, укомплектованную преимущественно профессиональными военнослужащими. В качестве первоочередных мероприятий были определены разработка новой военной доктрины, принятие законов об обороне и вооруженных силах, реформирование органов управления, сокращение продолжительности военной службы по призыву, а также передача функций охраны государственной границы министерству внутренних дел. В соответствии с программой численность ВС было намечено довести до 65 тыс. человек, то есть сократить за один год более чем на 40%.
К делу приступили сразу – в течение всего двух месяцев, к 27 февраля 2002 года, были упразднены штабы всех трех армий, а ВС перешли на корпусную структуру (семь армейских корпусов сухопутных войск, корпус ВВС, корпус ПВО и корпус ВМС). В ноябре 2002-го, выступая в Белграде на международном семинаре, посвященном военным реформам, министр иностранных дел Горан Свиланович посетовал, что темпы и масштабы сокращения недостаточны (на тот момент в ВС насчитывалось 77 тыс. человек). Министр, однако, объявил, что в 2003 году численность армии будет сокращена до 60 тыс. человек, а к 2010 году - до 45 тысяч. К 1 января 2003 года были расформированы армейский корпус (штаб в г. Крагуевац), единственная пехотная дивизия, 43 других соединения.
В феврале 2003 года Союзная Республика Югославия исчезла с политической карты мира, ее место заняло новопровозглашенное союзное государство Сербия и Черногория (СиЧ). Спустя несколько месяцев был одобрен свод конституционных законов, отсутствие которого представлялось как главное препятствие в разработке военной доктрины страны, однако она (доктрина) так и не появилась. Министерство обороны представило свой вариант, но он был отвергнут как «милитаристский». Военное ведомство не в состоянии реформировать само себя – таков был лейтмотив очередной антиармейской кампании, развязанной пришедшими (точнее – приведенными) к власти «демократическими силами». При разработке доктринальных вопросов, касающихся обороноспособности страны, решили обойтись без участия авторитетных армейских экспертов. В результате в своде новых законов, как отмечали независимые аналитики, не оказалось четкого определения военной организации государства, вследствие чего стали неясны ее функции и задачи. Фактически отвергался базовый принцип строительства вооруженных сил – единоначалие, поскольку вооруженные силы были подчинены ВСО – коллективному органу управления. В то же время министр обороны был наделен правом единолично назначать и смещать военачальников, включая высших.
Министерство обороны возглавил член Демократической партии Сербии Борис Тадич (после окончания средней школы изучал социальную психологию в Белградском университете, затем работал преподавателем психологии в Белградской гимназии). Уже через пару недель, в марте 2003-го, выступая на 2-й сессии Высшего совета обороны, он подтвердил, что главным приоритетом реформы является присоединение к программе «Партнерство ради мира» и переход на стандарты, принятые в НАТО. По мнению главы оборонного ведомства, максимальная численность ВС страны уже в ближайшие годы не должна превышать 50 тыс. человек. Министр отметил, что пока достаточно иметь три корпуса сухопутных войск по 6 тыс. военнослужащих (со штабами в городах Белград, Ниш и Подгорица), ВВС и ПВО целесообразно объединить, ВМС преобразовать в управление береговой охраны. Однако в дальнейшем численность ВС нужно сократить, структуру войск подвергнуть дальнейшей «оптимизации», а все гарнизоны вывести из крупных населенных пунктов и разместить в специально построенных учебных центрах с жилыми городками.
Такие планы вызвали резкие возражения профессионалов. Сербские военные эксперты полагали, что минимальная численность ВС страны должна составлять 60-65 тыс. военнослужащих. Они отмечали, что практика военного строительства в странах НАТО, на которую все так любят ссылаться, показывает, что, несмотря на некоторое сокращение численности ВС, эти государства стремятся поддерживать свои вооруженные силы на уровне, достаточном для обеспечения национальной безопасности. По мнению многих сербских военачальников, для их страны, с учетом имеющихся и потенциальных угроз, предлагаемые планы радикального сокращения означали низведение роли вооружённых сил до протокольного уровня, статуса роты почетного караула. Реакция демократического руководства Сербии не заставила себя ждать.
Существенной перетряске подверглись центральные органы военного управления. Одновременно под лозунгом «обеспечения гражданского контроля и открытости военных расходов» был практически полностью обновлен кадровый состав финансово-экономического управления ГШ, причем бывший начальник управления генерал Живорад Вуйчич отдан под суд по обвинению в мздоимстве, многие опытные старшие офицеры уволены, а вместо них набраны гражданские сотрудники.
В полдень 12 марта 2003 года в центре Белграда был убит один из главных идеологов прозападного курса премьер-министр Зоран Джинджич. Первоначально власти обвинили в содеянном столичную ОПГ, известную как Земунский клан, и немедленно приступили к задержаниям ее лидеров и активных членов (всего в банде насчитывалось до 200 человек). Однако уже через несколько дней стало ясно: идет широкомасштабная акция по сведению счетов и искоренению идеологических противников - за три недели по обвинению в «участии в заговоре против премьер-министра и правительства» было арестовано более 14 тысяч человек. Основные чистки были проведены в министерстве обороны и других силовых ведомствах.
В мае 2003 года советник министра обороны СиЧ по военной реформе Божан Димитриевич заявил в интервью белградской газете «Блиц»: «Главное в реформе армии - добиться понимания военными того, что ключевой фигурой в системе военной иерархии является министр, а НАТО более не противник, а партнер. К министерству обороны перейдут функции подбора и расстановки кадров, их обучения, финансовые и юридические вопросы, разведка и контрразведка. Что касается генерального штаба, то он должен стать структурным подразделением министерства, причем со строго очерченной компетенцией».
Г-н Димитрович знал, о чем говорил - еще 15 апреля 2003 года решением ВСО управление военной контрразведки было выведено из ГШ и переподчинено министру обороны, хотя по новому законодательству военная разведка и другие специальные службы должны были подчиняться премьер-министру. 6 мая на очередном заседании (4-я сессия) ВСО было принято решение создать координационный комитет по реформированию ВС и подчинить генеральный штаб министерству обороны. Одновременно были уволены в отставку пять высокопоставленных генералов, в том числе два заместителя начальника ГШ. Через неделю спикер парламента Д. Мичунович объявил о создании рабочей группы по разработке законов по реформированию ВС «в соответствии с европейскими стандартами». В ее состав вошли представители парламента, МО и ГШ, а также гражданские и военные специалисты из-за рубежа, причем должность советника министра обороны занял британский генерал-лейтенант Джон Мур-Бик. В середине мая указом главы СиЧ Светозара Марковича была введена должность советника президента по вопросам обороны и безопасности, которую занял отставной генерал Благойе Граховач (бывший военный летчик, уволенный указом президента Югославии С. Милошевича). Выбор был не случаен - этот черногорец в январе 2003 года призвал к более радикальному сокращению ВС. По его мнению, «военная реформа даже не начиналась, а то, что было сделано, сводилось к пусканию пыли в глаза и бессмысленному расточительству». Генерал заявил, что у Сербии и Черногории нет внешних врагов, а посему необходимо сократить численность вооружённых сил до 25 тыс. человек, отказаться от военной службы по призыву и отвести сербские войска от административной границы с Косовом вглубь страны.
Сменивший Джинджича на посту премьер-министра Зоран Живкович заявил, что «влияние сторонников Милошевича кое-где еще велико, особенно в армии». Г-н Живкович подчеркнул, что «раньше не верил армии ни на один процент. С назначением Тадича доверие возросло до 30 процентов... но есть надежда уже через несколько месяцев поверить в вооруженные силы на 100 процентов». Аналитики сошлись во мнении, что это был намек на очередную масштабную чистку, и прогнозы оправдались. 7 августа 2003 г. решением ВСО, обсудившего на своем очередном заседании ход военной реформы, были уволены 16 генералов и адмиралов – три заместителя начальника ГШ, генеральный инспектор ВС, начальник Главного управления кадров, заместитель министра обороны по строительству и расквартированию, пять начальников управлений ГШ, начальник Военной академии и три командира корпусов. Причем первоначально планировалось уволить их 16 июня – в День Армии!
Процесс стал набирать обороты - 16 сентября 2003 г. Б. Тадич заявил, что наиболее актуальной проблемой является несоответствие количества старших и младших офицеров (слишком много первых и явная нехватка вторых), а также «перебор гражданских служащих, многим из которых нечего делать». В качестве аргумента были приведены рекомендации НАТО, согласно которым максимально допустимая по экономическим соображениям численность ВС Сербии и Черногории составляет 50 тыс. человек, а в ближайшей перспективе должна быть сокращена до 30 тысяч военнослужащих. По состоянию на начало октября 2003 года в вооруженных силах СиЧ проходили службу около 62 тыс. военнослужащих (30 тысяч по контракту и 32 тыс. по призыву), а также 15 тысяч гражданских служащих. Количество должностей высших офицеров вооруженных силах СиЧ было сокращено до 49, а к концу 2003-го на службе почти не осталось генералов и адмиралов с опытом командования объединениями.
7 ноября 2003 года начальник ГШ генерал-полковник Крга заявил, что в ближайшие полгода в рамках проводимой военной реформы будет расформирован ряд пехотных, механизированных, бронетанковых и других бригад, а основными структурными подразделениями станут батальон, дивизион и эскадрилья - это позволит, по его мнению, обеспечить большую оперативность управления. Крга подчеркнул, что завершить реформирование армии намечено в 2010 году, и назвал главные препятствия на пути преобразования вооруженных сил - недостаток финансовых средств и отсутствие нормативных актов. Он заявил, реформа имеет свою цену и армия не в состоянии финансировать быстрые изменения из своего бюджета.
Действительно, хроническое недофинансирование стало одной из основных проблем армии. В военном бюджете СРЮ на 2001 год расходы на оборону составили 4,81% ВВП. Утвержденные оборонные расходы в 2002 году составили 41,39 млрд. динар (4,55% ВВП), из этой суммы лишь 17,7 млрд. было направлено на целевые программы. За год вследствие инфляции, а также роста процентов по старым долгам вооруженные силы потеряли 9 млрд. динар.
В связи с тем, что принятие свода конституционных законов постоянно откладывалось, в 2003-й год СРЮ вошла вовсе без государственного бюджета. Министерству обороны были выделены деньги только на первый квартал, по статье «временное финансирование». На практике армия получила в 3,5 раза меньше необходимого и этого едва хватило на оплату коммунальных расходов, продовольствия и обмундирования.
Примечательно, что бюджет МВД на 2003 год составил 21,9 млрд. динар (почти 10% расходов страны). В качестве обоснования выдвигался тезис, что роль данного ведомства становится лидирующей среди всех силовых структур государства, в связи с чем необходимо ввести в штаты МВД дополнительно более 6 000 офицерских должностей, закупить новое оружие и спецсредства, а также увеличить денежное содержание сотрудников на 15%. Между тем охрану 2 369 км госграницы (из их общей протяженности в 2 740 км) по-прежнему осуществляли военнослужащие МО.
В августе 2003 года экономист Бранко Драгаш, советник Конфедерации свободных профсоюзов, на пресс-конференции в Белграде сообщил о том, что внешний долг Сербии и Черногории достиг 13,5 млрд. долларов и продолжает расти, несмотря на списание долгов Парижским клубом. По его словам, Сербия попала в «долговое рабство». В частности, указал эксперт, если в 2002 году нужно было выплатить по внешним долгам 201 млн. долларов, то год спустя - уже 488 млн., а в 2008 году - 1,7 млрд. долларов. Между тем белградские СМИ сообщали, что при выполнении некоторых условий США могут выделить Сербии и Черногории в 2004 году сумму в размере 113 млн. долларов (98 млн. - Сербии и 15 млн. – Черногории).
В преддверии президентских выборов в Сербии, намеченных на 17 ноября 2003 года, в Вашингтоне завершилось обсуждение закона о финансовой поддержке иностранных государств. Сенат США отметил, что финансовая помощь Сербии и Черногории может быть оказана в случае подтверждения того, что официальный Белград полностью выполняет правила сотрудничества с Гаагским трибуналом и в полном объеме соблюдает Дейтонские соглашения и права человека. Эти же условия необходимо выполнять и для оказания Соединенными Штатами поддержки СиЧ в международных финансовых организациях, в первую очередь по линии погашения кредитов.
По признанию самого Тадича, тогда в качестве одной из главных задач было «выявление связей между лицами, разыскиваемыми трибуналом в Гааге, и должностными лицами министерства обороны». Фактически он обвинил военных в «покровительстве преступникам». Специальная комиссия ГШ по сотрудничеству с Международным трибуналом по бывшей Югославии (МТБЮ) была распущена, ее глава генерал Златойе Тержич обвинен в разглашении материалов следствия и уволен из ВС. 1 мая 2003 года министр обороны своим приказом обязал всех военнослужащих немедленно докладывать обо всех известных им сведениях, касающихся разыскиваемых трибуналом лиц, в первую очередь – о генерале Ратко Младиче. Спустя неделю ВСО принял решение снять гриф секретности с документов военных архивов, затребованных МТБЮ по расследованию военных преступлений на территории бывшей Югославии, а уже на следующий день Б. Тадич в сопровождении посла США в Белграде У. Монтгомери прибыл в Брюссель для доклада в штаб-квартире НАТО о проделанной работе.
Одновременно развернулась масштабная психологическая операция в самой Сербии. Несмотря на то, что известная «миротворческая миссия» специального представителя президента РФ на Балканах В.Черномырдина была расценена большинством населения как «принуждение к капитуляции в сговоре с Западом», многие сербы сохраняли добрые чувства к России. Этот «недостаток» и решили устранить: по новостным лентам запустили сообщение о задержании в Белграде по подозрению в шпионаже трех старших офицеров министерства обороны. Согласно СМИ, арестованные «добывали разведывательную информацию для одной крупной восточной страны», а радиостанция «Свобода» на своем интернет-сайте прямо указала, что «арестованные сотрудничали с Россией». Пошли гулять самые разнообразные небылицы, вплоть до совершенно фантастических: так, аналитик сербского информационного агентства «Бета» Томислав Кресович заявил, что «русская разведывательная служба, по ориентировочным подсчетам, имеет на территории СиЧ около 700 агентов»!
Подтверждения ни одна из версий, естественно, не нашла, вышел конфуз и внимание было срочно переключено на другую тему: агентство ТАНЮГ со ссылкой на неназванный источник в штаб-квартире НАТО распространило иную сенсацию - выдача генерала Младича более не является обязательным условием для присоединения Сербии и Черногории к программе «Партнерство ради мира». Тот же источник якобы заявил: «После убийства премьера Джинджича страна продемонстрировала удивительный прогресс на пути к Атлантической интеграции, и среди оставшихся условий лишь три: установление гражданского контроля над ВС, полное сотрудничество с Гаагским трибуналом и отказ от претензий к некоторым странам НАТО и их руководителям за бомбардировки 1999 года».
Что касается Гаагского трибунала, то 20 октября 2003 года там обнародовали новые обвинительные заключения в совершении военных преступлений – на этот раз в отношении бывшего начальника ГШ генерал-полковника Н. Павковича, уволенного в 2003 году бывшего главкома СВ генерал-полковника В. Лазаревича, бывшего начальника госбезопасности МВД генерал-полковника В. Джорджевича и действующего начальника управления общественной безопасности МВД Сербии генерала Сретена Лукича...
(Окончание следует)
