Уход из жизни главы КНДР Ким Чен Ира, который не дожил двух месяцев до своего 70-летия, вызвал широкий резонанс в мире. Недоброжелатели «хоронили» его много раз, но когда он скончался, это стало неожиданностью для всех. Смерть вождя завершила один значимый период в истории северокорейского государства и открыла другой, выдвинув на первый план проблемы развития Северной Кореи без Ким Чен Ира.
В потоке недоброжелательных оценок и прогнозов можно выделить несколько типовых тезисов:
- наследник, Ким Чен Ын, 28-летний третий сын Ким Чен Ира, слишком молод и неопытен, физически, психически и умственно нездоров, не способен стать полноценным руководителем государства и не будет принят населением страны в таком статусе, станет игрушкой в руках старших родственников;
- в результате среди различных групп высшего политического руководства КНДР возникнет желание не просто управлять страной из-за спины наследника, а захватить престол целиком, что приведёт к острой борьбе за власть, мятежам военных, тотальной дестабилизации внутриполитической ситуации в стране вплоть до гражданской войны;
- в такой обстановке возникнут условия и потребность во вмешательстве, в том числе военном, со стороны американо-южнокорейского союза или Китая, или их обоих одновременно, а измученное диктатурой северокорейское население будет встречать иностранные войска как освободителей. Всё это и приведёт к долгожданной «смене режима».
Полемизируя с данными тезисами, необходимо подчеркнуть следующее. Тревоги по поводу физической и психической неполноценности объявленного в Пхеньяне «великим наследником» Ким Чен Ына - не более чем избитый штамп, перепев и ретрансляция уже набивших оскомину таких же негативных характеристик, которые использовались в отношении покойного Ким Чен Ира в период его вступления во власть в 1994 году. Однако созданный усилиями многих западных СМИ миф об ущербном, безнадёжно и во всём уступающем своему отцу Ким Чен Ире лопнул, как мыльный пузырь, при соприкосновении с действительностью окончательно - во время первого межкорейского саммита в июне 2000 г., когда в Пхеньян вместе с президентом РК Ким Де Чжуном приехала масса иностранных журналистов и своими глазами увидела здорового, сильного, в высшей степени компетентного во всех вопросах лидера КНДР. Так и сейчас, рисуя образ «больного» Ким Чен Ына, иностранные СМИ не замечают, как противоречат сами себе, фокусируя внимание на его учебе в колледже в Швейцарии, где он получил качественное европейское образование и увлекался не девушками, а спортом, в том числе любимым им баскетболом.
Картины всенародного горя, которые так поражают зарубежных зрителей, говорят о многом. Конечно, в такой хорошо организованной стране, как КНДР, коллективистское начало находит своё место и в формах выражения скорби. Вместе с тем наличие у северян особого отношения к вождю как отцу нации (в духе конфуцианских традиций) и искренних чувств в адрес усопшего объективный наблюдатель отрицать не станет.
Данный феномен, отражающий особую роль лидера и его востребованность в своеобразной политической культуре КНДР, имеет прямое отношение и к наследнику, обеспечивает легитимизацию его положения. Да, конечно, Ким Чен Ын очень молод и явно недостаточно опытен в искусстве управления государством. В официальном статусе наследника провёл чуть больше года. Однако за это время в качестве главного помощника отца он успел не мало и, что очень важно, не совершил видимых ошибок. Главное, народ воспринял его как наследника. Многие простые северокорейцы, в частности, подчёркивали, в том числе в разговорах и с автором этих строк, что им весьма импонирует то, что даже внешне Ким Чен Ын похож на своего деда, «великого вождя» Ким Ир Сена.
Конечно, обстоятельства, которые так рано привели Ким Чен Ына к власти, - серьёзный вызов и для него, и для страны. Многое теперь будет зависеть от его личных способностей, волевых качеств и т. д. На начальном этапе самостоятельной деятельности ему будут серьёзно помогать «старшие товарищи», отцовская старая гвардия, но это не означает, что он станет номинальным руководителем.
Сочетание лидерского и коллективного начал в руководстве КНДР вполне традиционно, хотя соотношение этих элементов подвижно меняется. Ведь даже Ким Ир Сен не всегда (на начальных этапах) был первым лицом в партии и государстве, и никогда, в том числе на пике своей активности, ни Ким Ир Сен, ни Ким Чен Ир не игнорировали коллективные органы управления - Государственный комитет обороны, ЦК ТПК и т. д.
Что касается ожиданий хаоса, раскола и борьбы за власть внутри политической элиты, то они беспочвенны. Для любого компетентного и объективного наблюдателя очевидно, что ситуация в стране стабильна, организованные оппозиция и проявления протеста отсутствуют.
Различие взглядов на конкретные вопросы национального развития в руководстве страны, как в любом государстве, естественно, существуют. Это, в частности, ярко проявилось в альтернативных подходах к формам и темпам осуществления экономической реформы, начатой в 2002 г. В ноябре 2009 г. была предпринята попытка провести конфискационную по своим целям акцию по деноминации национальной валюты, в чём эксперты не без оснований увидели стремление вернуть страну к дореформенному состоянию. Однако уже через несколько месяцев, убедившись в негативных последствиях такого шага, правительство от него отказалось и сняло все ограничения на рыночно-торговую деятельность. Это стало свидетельством решительной победы реформаторского крыла в руководстве республики.
В то же время такое различие взглядов и интересов не принимают форму противоречий. Не способствует появлению фракционности и фактор внешней угрозы. В Пхеньяне прекрасно знают о стратегии его оппонентов, направленной на «смену режима» в КНДР, поэтому внимательно отслеживают разрабатываемые в рамках американо-южнокорейского союза военные планы действий в чрезвычайных обстоятельствах на Корейском полуострове, под разряд которых подпадает и внезапная смерть лидера КНДР. Недавние события в Ливии и судьба М. Каддафи стала для северян ещё одним наглядным уроком того, как Запад поступает с непокорными противниками. Кстати, Пхеньян тут же сделал для себя однозначный вывод, отражённый в официальном заявлении. Суть его – роковая ошибка М. Каддафи состоит в том, что он проявил наивность, поверил обещаниям Запада и обменял национальную ядерную программу на международные гарантии безопасности. Как только он лишился «ядерного зуба», с ним расправились. КНДР же такую ошибку совершать не намерена и будет впредь укреплять свою обороноспособность, в том числе ядерные средства сдерживания, которые только и являются гарантией безопасности.
Политическая элита Северной Кореи, как и многочисленная политически активная часть общества, не испытывает никаких иллюзий относительно своей собственной участи, включая физическое выживание в случае насильственной «смены режима». И это сильнее любых идеологических установок заставляет её сплачиваться вокруг вождя, в зародыше подавляя внутренние разногласия.
По меньшей мере в кратко-среднесрочной перспективе в КНДР сохранится преемственность внутренней и внешней политики. Молодой вождь, скорее всего, будет демонстрировать приверженность наследию и заветам отца. Подходы Пхеньяна к важнейшим внешнеполитическим проблемам, к числу которых относятся российско-северокорейские отношения и шестисторонние переговоры по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова, останутся неизменными. Покойный Ким Чен Ир много сделал для укрепления традиционных дружественных отношений между Россией и КНДР. Символично, что его последний зарубежный визит состоялся именно в РФ, где в августе 2011 г. в Улан-Удэ он встретился с президентом Д. Медведевым. Так что есть основания полагать, что двусторонние связи КНДР – РФ, включая намеченные крупные проекты экономического сотрудничества, будут успешно развиваться.
Нельзя не сказать и о том, что рассматриваемые события открывают новые возможности и для оппонентов КНДР. Вопрос в том, как они ими воспользуются. Сейчас громко звучат голоса консерваторов, которые, как например, кандидат в президенты от республиканской партии США М. Ромни, призывают использовать замену сильного лидера Ким Чен Ира неопытным молодым сыном для активизации политики «смены режима». Вместе с тем очевидна и возможность открыть новую страницу в межгосударственных отношениях, завязать личные позитивные контакты с молодым руководителем КНДР. Первым шагом на этом пути обычно становится выражение соболезнований. Обнадёживает то, что Сеул сейчас совершил этот важный шаг в отличие от ситуации с кончиной Ким Ир Сена в 1994 г. Но всё-таки потенциально наиболее активную роль могут сыграть США. В арсенале их внешней политики традиционно существует практика одновременной разработки альтернативных сценариев и способность к быстрому развороту на 180 градусов. Достаточно вспомнить заключение Рамочного соглашения США - КНДР в 1994 г. сразу после смерти Ким Ир Сена, когда двусторонние отношения были переведены из состояния на грани войны в фазу продуктивного сотрудничества. Нечто подобное повторил и Дж. Буш-младший в 2007 г.
Известно, что в последние дни госсекретарь США Х. Клинтон проводит интенсивные консультации с партнёрами всех соседних с КНДР стран. Состоялось несколько её телефонных разговоров с министрами иностранных дел РФ и КНР. Содержание бесед нам неизвестно. Можно предположить, что Вашингтон пытался заручиться хотя бы молчаливой поддержкой планов по «смене режима». Если это так, то навряд ли его усилия увенчались успехом. Пекин с целью подчеркнуть особый статус отношений с Пхеньяном и то, как он этими отношениями дорожит, осуществил беспрецедентную протокольно-дипломатическую акцию – для выражения соболезнований посольство КНДР посетил не только лично глава КНР Ху Цзиньтао, но и восемь других высших лиц в государственной иерархии Китая.
Однако можно допустить и другое. Памятуя о смелых и неожиданных инициативах, в том числе недавнем визите Х. Клинтон в Бирму, которую Вашингтон долго третировал как одного из главных «изгоев» в современном мире, нельзя исключить возможность подготовки такого же революционного прорыва и на северокорейском направлении (ведь прецедент существует – М. Олбрайт была в Пхеньяне в 2000 г.). Во всяком случае, шанс выйти из тупика в американо-северокорейских и межкорейских отношениях сейчас возник уникальный.
И в качестве резюме. Ситуация в КНДР остаётся стабильной и предсказуемой. Москва и Пекин твёрдо выступают за сохранение статус-кво, мира и стабильности на Корейском полуострове. Вашингтон и Сеул стоят перед выбором: ужесточить давление на Пхеньян в надежде дожать его окончательно (на наш взгляд, это и нереалистично, и опасно) либо пойти на серьёзное обновление своей политики в отношении Северной Кореи.
