Двусторонние контакты в международной практике являются делом обычным и постоянным. Вот и визит госсекретаря Соединенных Штатов Америки Хиллари Клинтон 1-2 июня с.г в Норвегию, казалось бы, не был объявлен как нечто особенное. После пребывания в столице Норвегии городе Осло миссис Клинтон в сопровождении министра иностранных дел Норвегии Йонаса Сторе отправилась на север этой страны в город Тромсё. Здесь состоялись переговоры, касавшиеся проблем Арктики, а если быть точнее - проблем борьбы за Арктику, которая постепенно входит в активную фазу. Переговоры проходили за закрытыми дверями, многое за этими дверями и осталось, и судить о них можно лишь по последовавшей пресс-конференции.
О чем конкретно шла речь? Первое, что обратило на себя внимание, – это неумеренная активность двух политиков в сферах, где полномочий представителей только двух арктических стран явно недоставало.
Речь шла в первую очередь о возможности "интернационализации" ресурсов Арктики и Северного морского пути. Американцы и норвежцы выразили намерение "устанавливать правила" для этого региона мира. По словам Х.Клинтон, «администрация президента Обамы настаивает на ратификации закона Конвенции о морях, который обеспечивает международную основу для изучения новых возможностей в Арктике. Конвенция устанавливает правила движения, которые защищают свободу судоходства, обеспечивают безопасность на море, служат интересам каждой нации, которая пользуется морскими путями для коммерции и торговли, а также устанавливает основу для разведки природных ресурсов, которые могут присутствовать в Арктике». Казалось бы, все выглядит гладко, но за этой благозвучной фразой кроется большая проблема – проект закона Конвенции существует давно, но он так и не предложил универсального варианта разделения международной и национальной компетенции ни в прибрежных, ни в экономических зонах арктических государств. Его следует «довести до ума», но как раз этого американцам и норвежцам не нужно. С теми «дырами», какие проект имеет сейчас, он позволит истолковывать интересы разных государств в Арктике по праву сильного.
Более того, в Арктике не достигнуто разделение шельфов по национальной принадлежности, и соваться туда со «свободой международной деятельности» означает стремительно наращивать клубок проблем, чреватых самыми драматическими последствиями. Например, претензии России на владение хребтом Ломоносова ничего кроме смятения на Западе не вызвали. Российские ученые установили, что хребет, начинаясь от российского побережья, пересекает центральную часть Северного Ледовитого океана и простирается примерно на 1800 км от Новосибирских островов до острова Элсмир в Канадском Арктическом архипелаге. Ширина варьируется от 60 до 200 км. Это огромная территория, далеко выходящая за пределы 200-мильной экономической зоны РФ. В 2002 году Россия обратилась с заявкой в Комиссию ООН по внешним границам шельфа, в которой аргументировалось предложение об установлении новых границ континентального шельфа России, выходящих за пределы установленной 200-мильной зоны (однако в пределах российского Арктического сектора). Одним из аргументов российской стороны было утверждение о том, что подводные хребты Ломоносова и Менделеева являются непосредственным продолжением континента. Комиссия ООН не отвергла, но и не удовлетворила российскую заявку и вопрос о перспективах освоения шельфа завис в воздухе.
Это типичный пример того, что огромное Арктическое пространство в определенном смысле напоминает территорию Дикого Запада, в которую готовы устремиться переселенцы из разных стран, утверждая свои захваты правом сильного. Именно на это и похожи намерения американских и норвежских политиков.
В целях реализации своих амбиций они собираются использовать международный инструмент Арктического совета.
Арктический совет был создан в 1996 году по инициативе Финляндии для защиты природы уникальной полярной зоны. Он состоит из восьми государств (Канада, Дания, Финляндия, Исландия, Норвегия, Россия, Швеция и США). И занимается проблемами экологии Севера, а также сотрудничеством в авиационном и морском поиске и спасении.
Казалось бы, такого рода организации можно только приветствовать, если бы не одно «но». Но чем дальше, тем больше: совет становится органом на услужении основных западных участников, и в первую очередь США, а Россия все больше и больше отодвигается на периферию этой активности. Вот и на сей раз госсекретарь США обозначила в составе Арктического совета некий "центр" из пяти стран: США, Норвегии, Швеции, Исландии и еще одной, не названной страны (но явно не России), который и «станет ядром» освоения Арктики.
В Тромсё к 2030 году будет построен международный центр, и именно здесь разместится постоянный секретариат Арктического совета. К тому же США были названы «важнейшим» государством Арктического совета, как бы автоматически получая роль координатора и куратора его работы. О крупнейшей державе арктического побережья – России, контролирующей весь Северный морской путь, – не шло даже и речи.
Зато высказанные планы, как и положено, звучали благостно. В них и слова не было сказано о реальных амбициях участников, зато многоречиво повествовалось о спасении арктической экологии. В частности, Х.Клинтон заявила: « Соединенные Штаты и Норвегия намерены поощрять ответственное управление этими ресурсами(?) , и мы сделаем все возможное для предотвращения и смягчения последствий изменения климата. Я выделяю новые партнерские отношения, что я определила как "Коалицию за климат и чистый воздух" (the Climate and Clean Air Coalition), и мы очень рады, что Норвегия является членом ее. Поэтому я хочу поблагодарить Норвегию за внесение первоначального обязательства в полтора миллиона долларов, а также залог Норвегии в один миллион долларов специально на целевую программу по черному углероду в Арктике. Я очень благодарна, что у нас была возможность встретиться с главой Statoil и представителем новой компании Norwegianers и с ExxonMobil и обсудить с ними возможности сокращения выбросов метана и сажи нефтяными и газовыми компаниями в процессе собственного производства...»
Казалось бы, Х.Клинтон умело подменила арктическую проблематику проблемой экологии, только неясно, какое отношение участники имеют к «ответственному управлению (чужими!) ресурсами» и идет ли речь в программе по черному углероду в Арктике только о предотвращении разливов нефти или о чем-то другом?
Некоторое разъяснение этим вопросам дает следующая фраза Х.Клинтон: «…и вы правы, что многие страны поглядывают на то, что станет потенциалом для разведки и добычи природных ресурсов, а также на новые морские пути, и все чаще выражают заинтересованность Арктикой. И мы хотим, чтобы Арктический совет оставался главным учреждением, которое занимается вопросами Арктики. Таким образом, одним из вопросов повестки дня, как мы представляем, является возможность для других стран, очень далеких от Арктики, больше узнать об Арктике. Эти страны должны быть интегрированы в рамках сотрудничества, которые мы создаем и, по сути, устанавливаем некоторые стандарты, которым, нам хотелось бы, следовали все».
Миссис Клинтон мягко стелет. Но из сказанного становится очевидным, что Арктический совет превращается в структуру, курирующую весь процесс освоения Арктики, и это будет делаться под руководством узкой группы государств, обозначенной на встрече в Тромсё.
Процесс освоения Арктики без привлечения к нему России (или невключение ее в «ядро управленцев») будет являться подобием самозахвата чужой территории, потому что без претензий на «освоение» богатств, которые Россия считает своими, здесь обойтись не может.
Русская арктическая территория является богатейшей в этом районе. По подсчетам Министерства природных ресурсов и экологии, русская арктическая территория может содержать до 586 миллиардов баррелей нефти (нефтяные запасы Саудовской Аравии составляют 260 миллиардов баррелей). В Арктике есть крупные залежи угля, никеля, меди, свинца, цинка, золота, алмазов и титана. И огромная часть этих запасов находится на российских шельфах.
Кроме того, «самозахват» нельзя исключать потому, что реальные возможности РФ защищать свои интересы в Арктике резко снижены. Слабость конкурента всегда была для потомков покорителей Дикого Запада главным основанием для того, чтобы игнорировать его интересы.
Сильно ослаблено военное прикрытие Севера. Северный флот стареет и практически не пополняется новыми кораблями. В его состав входят (не считая атомные ракетные подлодки, относящиеся к СЯС) 16 атомных (7 в ремонте) и 7 дизельных (1 в ремонте) подлодок, 1 авианосец, 3 крейсера (1 в ремонте), 2 эсминца, 5 больших (2 в ремонте) и 6 малых (3 в ремонте) противолодочных кораблей, 3 малых ракетных корабля, 7 тральщиков, 5 десантных кораблей ( 3 в ремонте). Из ремонта в нашем ВМФ корабли возвращаются в строй крайне редко. Гораздо чаще из него идут на разделку. Из надводных кораблей более или менее современными и боеспособными являются лишь введенные в строй в 90-е годы атомный крейсер «Петр Великий» и БПК «Адмирал Чабаненко».
Если иметь в виду, что протяженность нашего арктического побережья насчитывает почти 20 тыс. км, а Северный флот, по сути, считается не только и даже не столько «северным», сколько «атлантическим» и призван решать стратегические задачи, то становится ясным, какова нехватка военно-морского потенциала на этом направлении. Для ВМС НАТО, состоящего из сотен боевых кораблей, это не соперник.
Не лучше обстоит дело и с охраной побережья. Группировка Вооруженных Сил РФ дислоцируется лишь на самом западном его краю, на северо-западе Кольского полуострова. Это 1 мотострелковая бригада, 1 бригада морской пехоты, 3 авиабазы и 2 зенитно-ракетных полка С-300П. Суммарно они включают примерно 100 танков, более 100 БТР, свыше 100 артиллерийских систем и 60 боевых самолетов, около 30 ударных и столько же транспортных вертолетов. Если двигаться вдоль побережья на восток, то еще найдется всего одна боевая часть – зенитно-ракетный полк С-300П под Северодвинском. Дальше – до Берингова пролива – нет ничего.
Атомный ледокольный флот деградирует и не обновляется более 20 лет. В случае если иностранные компании начнут массово ставить в экономической зоне РФ буровые платформы, то у России возникнет большая проблема силового воспрепятствования этой тенденции, так как для этого нужны специальные силы и средства. Тем более проблема вырастет, если эти буровые платформы возьмут под защиту ВМС соответствующих государств. Реальна ли такая угроза? В последние годы США, Канада, Дания, Норвегия резко активизировали свои арктические военные программы. Заговорили даже о Северном «Мини-НАТО» в составе Великобритании, Исландии, Швеции, Дании, Финляндии, Норвегии, Эстонии, Латвии и Литвы. Канада планирует создать к 2012 году арктические ВМС, построив 8 боевых кораблей арктического класса. Правительство Дании одобрило план создания в 2011–2014 гг. объединенного Арктического военного командования, развертывание военной базы на севере Гренландии, а также формирование Арктической группировки сил реагирования.
Отдельной главой следует рассматривать проблему Северного морского пути, проходящего вдоль российского побережья.
После экспедиции Отто Шмидта (1932 год) Северный морской путь Мурманск – Владивосток работал постоянно. Даже Отечественная война не смогла приостановить его работы. Но сейчас функционирует только отрезок от Мурманска до Диксона, а Севморпуть нужен мировой экономике в прежнем виде. Значит, вскоре обозначится интерес к его восстановлению со стороны зарубежных государств. Тем более что в результате глобального потепления значительная часть льдов Арктики и Антарктиды подверглась разрушению и Северный путь становится всё более доступным.
Северный путь более выгоден, чем путь через Суэцкий канал. Расстояние от Мурманска до Шанхая по Севморпути можно пройти за 22 дня, а через Суэцкий канал – только за 42 дня. Экономия времени, топлива, а это всё довольно существенные деньги, да и безопаснее – в Малаккском проливе и особенно в Красном море шалят пираты. Это лакомый кусок, который не может остаться без внимания международных корпораций. Поэтому уже сегодня в Южной Корее и КНР, не имеющих отношения к Арктике, быстрыми темпами развивается программа строительства ледоколов.
Что же делается Россией для выправления ситуации?
Российское правительство разработало «Основы государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» еще несколько лет назад. На первом этапе 2008-2010 гг. ничего существенного сделано не было. Все негативные тенденции, присутствовавшие и ранее, только усугубились. МЧС провела экспедицию с целью мониторинга опасных объектов - в Карском море мониторинг затопленных ядерных реакторов. На Новой Земле экспедиция детально обследовала реакторную сборку и реакторный отсек атомного ледокола «Ленин».
До 2020 года планируются:
- модернизация портов;
- МЧС России планирует создать систему специализированных аварийно-спасательных центров в российском секторе Арктики, в зону ответственности войдет и вся трасса Севморпути. Места будущих центров МЧС: в Архангельске, Салехарде, Дудинке, Тикси, Певеке и Анадыре. Новые подразделения оснастят пожарно-спасательным спецоборудованием, вертолетами со специально подготовленными экипажами, а также судами и катерами;
- в 2011–2015 гг. запланировано создание единого информационного пространства Арктической зоны России, рассматривают прокладку кабеля по дну арктических морей – систему «Поларнет»;
- есть планы создания в Петропавловске-Камчатском международного порта, крупного транспортного узла на Северном морском пути между Азиатско-Тихоокеанским регионом и Северной Европой.
Это все нужные и полезные планы, но они не предусматривают вероятность жесткого столкновения интересов в этом районе мира. Поэтому кроме мер, предусмотренных в «Основах государственной политики РФ в Арктике…», крайне необходимо:
- немедленно начать строительство нового ледокольного флота;
- стимулировать сырьевые корпорации на разработку национального шельфа независимо от его признания ООН;
- разработать комплексную программу по экономическому, социальному и культурному развитию арктических районов;
- немедленно начать восстановление и модернизацию Северного флота, переориентировав его на главную задачу – защиту Русской Арктики;
- создать специальное боевое подразделение, способное реально представлять силовые аргументы в точках будущего столкновения интересов в этом районе мира;
- на дипломатическом фронте жестко отстаивать свои позиции, не дать Западу добраться до русских кладовых Севера.
В целом же эксперты говорят о том, что потенциал русской Арктики дает возможность разработать национальный мегапроект, который стал бы одним из основных локомотивов модернизации экономики. Но для того чтобы включиться в начинающуюся «Северную гонку», России придется напрячь усилия и сконцентрировать на данном направлении колоссальное количество средств.
