Единая Европа с 2010 года находится в состоянии кредитного кризиса. И что примечательно: ни одна страна, входящая в Европейский союз, за это время не объявила официально о своем дефолте, то есть о неспособности или нежелании выполнять свои обязательства по государственному долгу. Едва ли не каждый день СМИ сообщали о том, что не сегодня-завтра какая-то страна такой дефолт объявит, но сенсации не происходило. В чем же дело?
Управляемый дефолт - новое средство спасения Европы
Некоторые считают, что секрет таится в изобретении, которое в Брюсселе окрестили «управляемым дефолтом» (УД). УД можно определить как сокращение долговых обязательств участников финансовых рынков, которое заранее согласовывается кредиторами и должниками или которое планируется финансовыми регуляторами и затем доводится до сведения кредиторов и должников. УД рассматривается как средство предотвращения стихийных дефолтов, которые могут вызвать цепную реакцию и породить масштабный финансовый и экономический кризис. Особенно актуальным является использование инструмента УД в Евросоюзе, где в «одной лодке» находятся 28 государств. Дефолт в любом государстве ЕС может тут же спровоцировать дефолты в других странах Европы, привести к развалу Евросоюза, породить страшнейшие социально-экономические кризисы на всем европейском пространстве.
Управляемый дефолт похож на спуск с высокой и крутой горы. Альпинисты знают, что такой спуск состоит из большого количества последовательных операций. Сначала закрепили канаты и произвели первый спуск. Затем отдохнули, закрепили и опять пошли вниз. И так до тех пор, пока не выйдут на относительно пологий склон, где можно двигаться без специальных приспособлений. Здесь любая ошибка опасна тем, что альпинист может полететь в пропасть. А если несколько человек идут в одной связке? Тогда в пропасть полетят все. То же самое может произойти с командой под названием «Европейский союз». Все члены команды ЕС рискуют полететь в пропасть страшнейшего экономического кризиса, который может перерасти в социальную катастрофу.
До какой отметки долговой горы, учитывая её высоту, могут потребоваться управляемые дефолты? Приведем простой пример.
Предположим, что государство берет займы на финансовом рынке под 5% годовых. Предположим, что темпы прироста ВВП данной страны в среднем составляют 3% в год. Нетрудно рассчитать, что для того, чтобы страна могла без затруднений обслуживать свой государственный долг, его уровень не должен превышать 60% ВВП. Именно при таком уровне весь 3-процентный прирост экономики будет идти на погашение процентов по государственному долгу. Между прочим, именно такой предел государственного долга был определен в Маастрихтских соглашениях о создании Европейского союза. Однако нашу задачу следует несколько усложнить, поскольку за счет прироста ВВП приходится обслуживать не только государственный долг, но и другие виды долга – банков, частных компаний, фондов и т.п. Так что 60% ВВП по идее могли бы быть нормативом общей задолженности. А предельный уровень государственной задолженности должен быть существенно ниже. Общая задолженность некоторых государств, входящих в ЕС, в разы больше 60% ВВП. Например, внешний долг Великобритании (государственный плюс частный) приближается к 500% ВВП.
Однако наш расчёт несколько оторван от реалий европейской жизни, поскольку с конца прошлого десятилетия страны ЕС находятся в состоянии экономической стагнации. Их экономики не обеспечивают прироста ВВП даже на скромную величину в 3 процента в год. В условиях такой стагнации даже норматив в 20% был бы достаточно сложным для европейских экономик. А у целого ряда стран уровень государственной задолженности уже перевалил за 100% ВВП. Это страны, которые злые на язык журналисты окрестили группой PIIGS (в нее входят Португалия, Ирландия, Италия, Греция, Испания; название группы составлено из первых букв названий стран, что в переводе с английского звучит как «свиньи»). Да и во всём Евросоюзе, согласно последним данным, уровень государственного долга в 2012 году был равен без малого 90% совокупного ВВП. Между прочим, совокупный ВВП Европейского союза в 2012 году составлял примерно 16 трлн. евро. Сокращение долга ЕС всего лишь на 1 процентный пункт эквивалентно 160 млрд. евро. Это очень серьезная сумма. Например, в прошлом году государственный бюджет экономически самой мощной страны ЕС – Германии – был немногим больше 300 млрд. евро. Предположим, что стандартным шагом в рамках управляемого дефолта является именно величина в 1% ВВП ЕС. Чтобы опуститься с высоты 90% до высоты 60% ВВП потребуется 30 шагов. Чтобы спуститься на более безопасную высоту, равную 20% ВВП, потребуется 70 шагов. Можно себе представить, какой путь по схождению с долговой горы надо проделать Евросоюзу, учитывая, что в команде ЕС 28 членов, что они находятся в одной связке и должны действовать слаженно.
Греческий долг: планы управляемого дефолта
Управляемый дефолт в крупных масштабах был опробован в 2012 году на Греции. Ее государственный долг в начале 2012 года превышал 160% ВВП, правительство страны объявило, что оно не сможет произвести очередной платеж по процентам держателям долговых бумаг. Держатели долговых бумаг греческого правительства – отечественные и зарубежные банки, страховые компании, хедж-фонды, государственные и частные пенсионные фонды, а также Европейский центральный банк (ЕЦБ). Фактически власти Греции предупредили о неизбежном дефолте. В СМИ фигурировали оценки совокупных потерь инвесторов (держателей долговых бумаг правительств разных стран ЕС) в размере около 1 трлн. евро. Такие оценки содержались в секретном докладе Института международных финансов – ИМФ (IIF — Institute of International Finance), членами которого были банки и другие финансовые компании, большинство из которых имели в своих портфелях облигации стран еврозоны. Было даже высказано мнение, что произошла «утечка» информации из этого доклада для того, чтобы запугать держателей греческих бумаг. А запугать надо было для того, чтобы навязать добровольно-принудительную реструктуризацию греческого долга. Высшие чиновники из состава пресловутой «тройки» (Еврокомиссия, ЕЦБ, Международный валютный фонд) заговорили о необходимости провести в плановом порядке «прощение» инвесторами части греческого долга и изменение условий погашения оставшейся части. Это и называется «реструктуризацией». Поначалу предлагали скостить около 20% основной суммы греческого долга, потом стали появляться цифры в 30, 50 и даже 70%. В конце концов, к началу 2012 года сложилась согласованная общая схема реструктуризация.
Долг Греции: добровольно-принудительное «обрезание»
Обратим внимание на важные моменты этой схемы. Реструктуризации подлежали не все долги Греции, а лишь часть. Общий суверенный (государственный) долг страны в январе 2012 г. был равен 352 млрд. евро, он состоял из долга по облигациям казначейства (260 млрд. евро) и долга по кредитам (92 млрд. евро). Долги Греции по кредитам (среди них кредит от МВФ на 20 млрд. евро) реструктуризации не подлежали. «Обрезанию» предлагалось подвергнуть лишь требования по долговым бумагам. Однако и здесь было сделано исключение. Бумаги на сумму 55 млрд. евро находились на балансе ЕЦБ, они выводились из-под ножа реструктуризации. Таким образом, МВФ, ЕЦБ и некоторые другие финансовые организации получали статус «привилегированных» инвесторов и кредиторов (всего на сумму 147 млрд. евро). Под реструктуризацию попадали долговые бумаги на сумму 205 млрд. евро. Их держатели - банки и страховые компании, хедж-фонды, пенсионные и иные социальные фонды Греции и некоторых других стран.
Реструктуризация предполагала обмен бумаг старого образца на бумаги нового образца. В результате обмена происходило «срезание» основной суммы долга на 53%. Часть оставшегося долга конвертируется в бумаги с более длительными сроками погашения и более низкими процентными ставками. Небольшая часть оставшегося долга конвертируется в векселя Европейского фонда финансовой стабильности (ЕФФС), созданного в рамках еврозоны в 2010 году. Фактически с учетом более низких процентов за весь период погашения непривилегированные держатели греческих бумаг лишались более 70% своих требований.
Мы отметили, что реструктуризация носила добровольно-принудительный характер. Ведь инвесторам предлагалось отказаться почти от 109 млрд. евро основной суммы долга, а с учетом пониженных процентов – от 140 млрд. евро. Несмотря на протесты части держателей бумаг, решение о реструктуризации было «продавлено» совместными усилиями властей ЕС и Греции. О деталях этой драматической страницы европейской истории мы говорить не будем. Отметим лишь, что «непротивление» многих греческих и европейских банков (прежде всего французских и немецких) было куплено. Чем? Обещаниями компенсировать их потери помощью из общеевропейских «кошельков» - ЕЦБ и ЕФФС. Добившись всеми правдами и неправдами согласия на добровольное списание долгов у непривилегированных инвесторов, Брюссель провел в марте 2012 года масштабную одноразовую реструктуризацию суверенного долга - крупнейшую не только в европейской, но и мировой истории. Некоторые злые языки сравнивали проведенную операцию с масштабной конфискацией имущества. Другие говорили, что речь идет не о конфискации, а очень щедром жесте со стороны инвесторов. Воздержимся от окончательных суждений. Ведь победителей (в данном случае Брюссель и Афины) не судят.
А победителям, между прочим, удалось провернуть еще одно важное дельце. Многие участники финансовых рынков всё-таки решили, что проведенную реструктуризацию греческого долга следует считать дефолтом. В первую очередь, этого хотели держатели финансовых инструментов под названием «кредитные дефолтные свопы» (КДС). Это что-то наподобие страховок на случай возникновения дефолтов по самым разным видам долгов. Продавались эти инструменты крупными банками США и Европы. Активная торговля товаром под названием КДС велась с начала прошлого десятилетия, что, между прочим, способствовало возникновению финансового кризиса 2007-2009 гг. Банкам-эмитентам КДС очень не хотелось, чтобы в Греции возник прецедент крупных выплат в пользу держателей КДС по дефолту в Греции. Власти ЕС объявили, что в Греции в марте 2012 года не было настоящего дефолта. Мол, в крайнем случае, его можно назвать «управляемым дефолтом». А в этом случае платить держателям КДС не надо. Потому-то идея «управляемого дефолта» обрела мощную поддержку со стороны ряда банков мирового калибра.
Отметим, что в масштабах всего Европейского союза реструктуризация греческого долга эквивалентна снижению общего суверенного долга не более чем на 1 процентный пункт совокупного ВВП ЕС. Для полного успеха Евросоюзу надо проделать несколько десятков подобных операций в отношении суверенных долгов всех 28 стран-членов ЕС.
Управляемый дефолт под названием «конфискация депозитов»
Серьезным недостатком технологии управляемого дефолта является то, что его последствия трудно локализовать. Участники управляемого дефолта связаны тысячами и миллионами нитей договорных отношений с другими экономическими субъектами за пределами очерченного круга. Например, после реструктуризации греческого долга в 2012 году возникли проблемы у банков разных стран, которые держали крупные пакеты греческих облигаций. Это банки самой Греции, а также Франции и Германии. Греческим банкам еще до проведения реструктуризации чиновники из Еврокомиссии и ЕЦБ обещали помощь на пополнение капитала.
Для крупных банков Франции и Германии потери не были смертельными. Во-первых, потому, что в их портфелях на греческие бонды приходилась небольшая доля (гораздо больше у них бондов Испании или Италии). Во-вторых, потому, что банковские надзоры этих стран настаивали на переоценке греческих бумаг в активах кредитных организаций в сторону снижения их стоимости с учетом рыночной ситуации (получается, что у Греции бумаги отражаются по номиналу, а в балансах большинства германских и французских банков по более низкой, рыночной цене). Поэтому мартовская реструктуризация греческого долга не повлияла кардинально на балансы банков Франции и Германии.
А вот для такой небольшой страны, как Кипр, который тесно связан с Грецией, потери банковской системы оказались критическими. Банки Кипра иногда добровольно, иногда под принуждением скупали большие партии греческих бондов. После реструктуризации надо было срочно спасать банковскую систему Кипра. Все мы помним, как это было сделано. В марте 2013 года - ровно через год после реструктуризации греческого долга - была проведена конфискация депозитов в кипрских банках. Эту операцию также можно назвать управляемым дефолтом. Однако если в случае управляемого дефолта Греции его организаторы сохранили видимость предварительных консультаций и переговоров, то во втором случае (Кипр) условия реструктуризации были просто продиктованы властями ЕС. В первом случае спасали страну, во втором случае спасали банки. В первом случае конфискациям подвергались сотни (может быть, тысячи) экономических субъектов. Во втором случае – уже десятки тысяч.
Летом 2013 года Евросоюз принял решение о том, что в дальнейшем при возникновении опасных для банков ситуаций на спасение банков будут направляться не средства государственных бюджетов (как это было во время кризиса 2008-2009 гг.), а средства держателей депозитных счетов. Таким образом, Брюссель легализовал «жёсткий» кипрский вариант управляемого дефолта на всём пространстве Европейского союза.
(Окончание следует)
