В Багдаде давно уже не всё спокойно. К внутренним брожениям, регулярно выплескивающимся на иракские улицы террористическими актами, прибавились и внешние раздражители. Турция и власти Иракского Курдистана достигли соглашения об экспорте нефти Курдского автономного региона в северном направлении. Хотя турецкие и курдские источники характеризуют эти договорённости как учитывающие интересы центрального правительства в Багдаде, у последнего есть все основания подозревать Анкару и Эрбиль в совместной игре за его спиной.
2 декабря премьер-министр Курдской автономии на севере Ирака Нечирван Барзани огласил достигнутое с Турцией соглашение об экспорте нефти. Оно предусматривает строительство нового трубопровода и прокачку по нему 300 тыс. баррелей нефти в день. По словам главы курдского регионального правительства, по данному вопросу велись дополнительные консультации с центральным правительством в Багдаде.
Сразу после сообщения о нефтяной сделке турецкая сторона стала проводить мысль о том, что достигнут трёхсторонний компромисс. Его контуры были обозначены Анкарой накануне посещения президентом Иракского Курдистана Масудом Барзани турецкого Диярбекира. Идея заключается в получении Багдадом возможности контролировать поступление денежных средств от экспорта нефти Курдской автономии в Турцию. Доходы от продажи «чёрного золота» будут сосредоточены на специальном счёте в турецком правительственном банке. И Багдад будет не только контролировать поступление доходов, но и получать от этого проекта основную часть прибыли. Если верить средствам массовой информации, автономному региону будет отходить 17% прибыли, Ираку – 83%.
Однако вопрос, конечно, не в том, в каких пропорциях будет распределяться прибыль от нефтяного экспорта в турецком направлении. Иракским курдам важно зафиксировать свою способность вести непосредственные дела с соседними государствами, выступая самостоятельным политическим субъектом. Схемы распределения доходов в последующем могут быть пересмотрены, но получение Эрбилем юридически признанного выхода на уровень международных отношений уже необратимо. Багдад не мог больше продолжать противодействовать прямым связям Анкары и Эрбиля – ведь в авангарде сторонников налаживания Турцией и Иракским Курдистаном тесных рабочих связей негласно шествуют США. С подачи Вашингтона проводится мысль о необходимости укрепления политического и экономического потенциала Курдской автономии Ирака, в том числе через развитие связей между Анкарой и Эрбилем. Посол США в Турции Фрэнсис Рикардоне прямо высказал пожелание о том, чтобы «иракское правительство с радостью отнеслось к сделке Турции с курдским региональным правительством».
Применительно к схеме соглашения по нефти в треугольнике «Турция – Курдистан – Ирак» можно сказать, что в краткосрочной перспективе проигравших в результате заключения этой сделки нет. Однако приобретения Турции на порядок значительнее выгод Ирака.
Для политики Турции в курдском вопросе характерна смена этапов: от жёсткой конфронтации, включая ведение боевых действий против Рабочей партии Курдистана (РПК) в турецко-иракском пограничье и вылазки вглубь территории Ирака, до выдвижения мирных инициатив, как это имеет место сейчас, когда Анкара пытается охватить курдский вопрос во всей его полноте - и у себя дома (курдонаселённые юго-восточные провинции страны), и за его пределами. Конъюнктура благоприятствует этому. Война в Сирии, мирная пауза в отношениях между Анкарой и РПК, растущее недоверие между Багдадом и Эрбилем не позволяют курдам проводить единый курс в интересах разделённого несколькими государственными границами народа. У регионального правительства в Эрбиле сложные отношения с крупнейшей курдской организацией в Сирии – партией «Демократический союз» (ПДС). РПК активно действует на севере терзаемой войной арабской страны, но её отношения с ПДС также нельзя назвать устойчивыми. Аналитики указывают на то, что в отличие от прошлых лет пополнение рядов РПК выходцами из Сирийского Курдистана значительно сократилось. Причиной тому растущее желание местных курдов вступать в ряды ПДС (1).
Между различными группировками и политическими силами курдов идёт внутренняя борьба за «эксклюзивное право» быть выразителем политической воли курдского народа. Одним из ярких примеров такой разобщённости стали трудности с созывом Национальной конференции курдов в Эрбиле. Изначально она планировалась на конец августа 2013 года. Затем срок был перенесён на середину сентября. Конференция не созвана до сих пор. Главная причина – внутрикурдские разногласия. В частности, разногласия по поводу распределения между разными частями Курдистана квот на представительство в работе конференции. Общее число участников конференции определено в 600 человек. От каждого из четырёх ареалов географического Курдистана (его турецкая, иранская, иракская и сирийская части) предусматривалось равное количество делегатов – по 150 человек. Однако РПК выразила своё несогласие с таким «уравнительством». По мнению её руководства, поскольку в турецкой части Курдистана, политическим представителем которой выступает партия, проживает намного больше населения, чем в соседних курдских регионах, квота турецких курдов на общенациональной конференции должна быть выше.
Всё это благоприятствует Турции, которая выбрала один из наиболее удобных моментов для развития прямых связей с властями Иракского Курдистана. В такие периоды турецкие власти обычно активизируют скрытую от публики дипломатическую работу и деятельность спецслужб. Роль турецких спецслужб в организации секретных переговоров с Иракским Курдистаном трудно переоценить. Сравнительно недавно стало известно о проведении в 2008-2009 годах в Осло под патронажем англичан секретных переговоров турецких представителей с представителями Рабочей партии Курдистана. Налаженные по линии соответствующих служб и негласной дипломатии связи сообщают политическим отношениям оттенок доверительности. В этом и состоит особый интерес Анкары - обрести образ доверительного партнёра в контактах с наиболее влиятельными курдскими силами.
Кстати, ранее полевые командиры курдов в Сирии делились с информационными агентствами сведениями о замеченном ими в северных провинциях страны следе турецких спецслужб. Так, в августе 2013 года поступила информация о гибели двух офицеров Национальной разведывательной организации Турции (MIT) в Сирии. Со слов курдских командиров, это произошло во время стычек их подразделений с радикальными исламистскими группировками из числа сирийских мятежников.
Не исключено, что Анкара склоняется сейчас к тому, чтобы уйти от жёсткой конфронтации с Дамаском, сгладить противоречия в турецко-иранских отношениях и в целом произвести дозированную ревизию своего ближневосточного курса, переведя многое из того, что делалось ранее в публичном режиме, в скрытое поле деятельности - в надежде, что призом за это станет для Турции не только нефть Иракского Курдистана…
(1)Gareth H. Jenkins, One Step from the Brink: Turkey's Kurdish Peace Process Edges Closer to Collapse //«TurkeyAnalyst», Vol. 6, No. 16 September 2013.
