Валютные войны и Китай

Под валютной войной понимается одновременное применение несколькими странами заниженного курса национальных денежных единиц в целях стимулирования экспорта товаров и услуг, сдерживания импорта, выравнивания торгового и платежного балансов, стабилизации общей экономической ситуации в своей стране. Этот термин вошел в обращение в 2010 году, когда министр финансов Бразилии Гвидо Монега заявил, что ведущие страны Запада начали валютную войну против бразильского реала, который в 2009-2010 гг. укрепился на 30% по отношению к ведущим мировым валютам. Бразильский министр подчеркнул, что это результат не стихийной игры рынка, а сознательная политика ведущих стран, эмитирующих мировые валюты. Жертвами такой валютной войны помимо Бразилии стали и многие другие страны, а в октябре 2010 г. исполнительный директор МВФ Доминик Стросс-Кан предупредил об угрозе глобальной валютной войны.

Раньше валютные войны случались, но очень редко. В 1970-е гг. произошел развал Бреттон-Вудской системы с ее фиксированными валютными курсами. Многие денежные единицы стали свободно плавающими. «Плавание» происходит под влиянием рыночной конъюнктуры, но при необходимости может «корректироваться» центральными банками, которые прибегали в этих случаях к валютным интервенциям, изменениям процентных ставок по своим активным и пассивным операциям, пересмотру норм резервирования коммерческих банков и т. д. В XXI веке на первое место среди всех этих методов вышло включение на полную мощность печатного станка.

В XIX-XX вв. апологеты мировой финансовой олигархии упорно добивались того, чтобы функция денежной эмиссии от правительства была передана частным банкирам в лице центрального банка. Мол, государство не может избежать искушения использовать печатный станок для оплаты расходов сверх жестких бюджетных ограничений. Чтобы избежать этого, надо печатный станок передать частным банкирам, которые будут строго контролировать аппетиты правительств, выдавая последним деньги лишь в виде кредитов.

В конце концов печатные станки перешли в руки банкиров. Сегодня центральные банки уже начисто забыли о той аргументации, которую они использовали для того, чтобы захватить печатные станки, и пустились во все тяжкие, включив механизм денежной эмиссии на полную мощность. Всё это получает обычно то или иное благопристойное объяснение. Например, в США в конце финансового кризиса ФРС запустила программу «количественных смягчений» (КС). Мол, такая программа нужна Америке для того, чтобы экономика США могла преодолеть последствия финансового кризиса с помощью денежной накачки. Вслед за США похожие программы были запущены также в Японии, Великобритании, еврозоне, ряде стран Азии и др. Там часто главной целью программ КС называется борьба с дефляцией. На самом деле программы КС дефляцию эффективно не лечат, зато к обесценению национальных денежных единиц ведут.

И тут мы переходим к Китаю. Главный торговый партнер Китая - США – уже многие годы жалуется на то, что Китай, мол, действует в сфере международной торговли несправедливо. Конкретно речь идет о том, что курс китайской валюты юаня традиционно занижен. Что, мол, дает неоправданные преимущества китайским экспортерам. Обычно вывод о том, является курс завышенным или заниженным, делается путем сравнения официального валютного курса с паритетом покупательной способности (ППС) денежной единицы по отношению к другим валютам. ППС отражает соотношение цен корзины определенного набора товаров и услуг, выраженных в денежных единицах данной страны и в иностранной валюте. На сегодняшний день курс юаня по отношению к ППС действительно занижен. Согласно разным оценкам, в диапазоне 12-25%.

Однако вопрос о «справедливости» и «несправедливости» валютного курса денежной единицы является сугубо отвлечённым. С таким же основанием можно утверждать, что несправедливым является завышенный курс денежной единицы. США в 90-е годы в рамках политики глобализации активно поддерживали завышенный курс доллара, то есть оказывали содействие крупнейшим транснациональным корпорациям и банкам по скупке активов по всему миру. Чем выше курс доллара, тем дешевле обходится скупка активов, номинированных в туземных денежных единицах. При этом никаких разговоров на тему «валютной несправедливости» в виде завышенного курса доллара США не было.

Когда массовая скупка активов за доллары была завершена, наступила новая фаза американской валютной политики, целью которой является уже низкий курс доллара. Примечательно, что валюты всех стран, составляющих пресловутый «золотой миллиард», имеют завышенные курсы, что несправедливо и даже опасно для стран периферии мирового капитализма (ПМК). В том числе для Китая, куда рвется американский капитал.

Что касается валютного курса юаня, то с 1994 г. по июль 2005 г. он был жёстко привязан к доллару США с обменным курсом 8,28:1. Да, китайская денежная единица, как и валюта любой страны периферии мирового капитализма, имела заниженный курс. Но при этом ее неоспоримым преимуществом было то, что курс был стабильным, а это очень удобно как китайским экспортерам, так и американским импортерам. 21 июля 2005 года Китай отказался от привязки юаня к доллару и поднял курс национальной валюты на 2 %. Курс юаня теперь стал определяться исходя из его отношения к корзине из нескольких валют .

На протяжении последних 10 лет курс юаня плавно повышался (табл. 1).

Табл. 1. Курс юаня к доллару США, устанавливаемый Народным банком Китая (на конец года)

В целом за период 2004-2014 гг. курс китайской валюты по отношению к доллару США вырос на 25%. Примечательно, что повышение курса юаня не отразилось негативно на позициях Китая в торговле с Соединёнными Штатами (табл. 2).

Табл. 2. Объем двусторонней торговли США и Китая
в 2000–2012 гг. (млрд. долл.).

В период 2011-2014 гг. курс юаня почти стабилизировался. Вашингтон опять начал давить на Пекин, требуя более радикального повышения курса юаня. В эти годы китайцы очень активно наращивали свои валютные резервы, скупая доллары и, таким образом, сдерживая рост курса юаня. А ведь, между прочим, скупка американских казначейских бумаг была также неоценимой услугой Соединенным Штатам.

Можно смело сказать, что любой вариант валютной политики НБК почти неизбежно будет вызывать недовольство тех или иных групп интересов в Вашингтоне. Впрочем, угрозы и прочие заявления со стороны Вашингтона в части, касающейся валютно-финансовых и торгово-экономических отношений, Китай научился пропускать мимо ушей. Еще в 2009 году американские конгрессмены пытались надавить на Пекин с помощью специального законопроекта, предусматривавшего введение Вашингтоном экономических санкций против Китая в случае, если тот не установит курс юаня на «нормальном уровне». Законопроект провалился.

Пекин неукоснительно исходит только из собственных интересов. А они диктуют Китаю такую валютную политику, которая предполагает стабильный или, по крайней мере, предсказуемый курс юаня. Никаких намеков на то, что Китай собирается присоединиться к психозу валютной войны, который захватил ведущие страны Запада, не наблюдается. Даже Министерство финансов США 10 апреля в своем докладе указало, что ведущие торговые партнеры США, включая Китай, не манипулируют обменным валютным курсом для получения несправедливых торговых преимуществ. Правда, при этом оно призвало Китай позволить рынку играть еще большую роль в механизме формирования обменного курса юаня. Пекин прекрасно понял намек американского казначейства, за которым скрываются попытки установления контроля над КНР через дестабилизацию его валюты.

Министр финансов США пытается давить на Пекин, используя заинтересованность последнего в получении юанем статуса международной валюты. Этот вопрос будет слушаться в МВФ в конце сего года. Судя по китайским источникам, Пекин не готов платить за поддержку Вашингтона согласием на то, чтобы пустить юань в свободное плавание или резко поднять курс китайской валюты.

В начале текущего года в разных СМИ появились публикации достаточно сенсационного характера, касающиеся валютной политики Китая. Мол, Пекин готовит или даже уже начал валютную войну. Основанием для сенсации послужило то, что курс юаня в начале 2015 года несколько просел. На 1 января нынешнего года он был равен 6.0256 юаня; на 1 марта – 6.2652. Однако это сенсация, с нашей точки зрения, высосана из пальца. Подобного рода колебания не выходят за рамки коридора, установленного Народным банком Китая. Кроме того, уже к 20 апреля курс юаня несколько подрос – до 6.1959, что также укладывается в рамки коридора, установленного НБК.

Раздувая сенсацию о начале валютной войны Китаем, западные СМИ пытаются отвлечь общественное внимание от реальных угроз. Сегодня эпицентрами валютной войны стали США, страны еврозоны, Великобритания, Япония и другие страны Запада. Там эта война ведётся под негласным лозунгом «Разори своего соседа» и камуфлируется красивыми вывесками вроде программ «количественных смягчений», «стимулирования экономического роста», «борьбы с дефляцией».