Накануне визита премьер-министра Индии в Москву (23 – 24 декабря) опытный внешнеполитический аналитик М.К.Бхадракумар писал в Asia Times, что сегодня геополитический статус России качественно изменился по сравнению с ещё недавним прошлым: «Россия взошла на глобальную сцену как великая держава, чей голос, позиция и действия воспринимаются со всей серьезностью «одинокой сверхдержавой». (В 2015 году государственный секретарь США Джон Керри встречался со своим российским коллегой Сергеем Лавровым 20 раз)». Уже в силу этого очередная российско-индийская встреча в верхах значима не только с точки зрения развития двусторонних отношений, но и в свете мировых процессов.
В Индии сначала с настороженностью, а потом и интересом восприняли действия России в Сирии по нейтрализации «Исламского государства» (ИГ). Представители индийского внешнеполитического истеблишмента в начале октября сего года говорили, например, автору этой статьи о желании Индии участвовать в реконструкции хозяйства в послевоенной Сирии. Это очень примечательно. Ведь сейчас в Сирии переплелись интересы таких активных участников политических процессов в Восточном Средиземноморье и Западной Азии, как Иран, Россия, Китай, Индия. Появление боевиков ИГ в Афганистане делает взаимодействие этих государств ещё более актуальным и неотложным. Очерчивается, таким образом, обширный ареал будущих совместных действий России, Индии, Китая и Ирана на международной арене.
Вновь пробуждается интерес к одному из самых «загадочных» трансграничных проектов – международному транспортному коридору (МТК) «Север – Юг», где главными участниками выступают Индия, Иран и Россия. Принятое в апреле 2015 г. во время визита председателя КНР Си Цзиньпина в Пакистан решение о создании «китайско-пакистанского экономического коридора», интегрирующего экономику Исламской Республики с западными провинциями Китая, встревожило индийские элиты. Один из архитекторов современной индийской внешней политики Канвал Сибал отреагировал на эту новость таким образом, что МТК «Север – Юг» должен быть разморожен, а его потенциальные возможности использованы для свободного выхода Индии в Россию (включая Урал, Зауралье и Сибирь), Центральную Азию и Западную Европу. Что касается России, то для неё МТК «Север – Юг» открывает перспективу не только увеличения торговли с Индией (об объёме которой по соображениям политической корректности говорить не принято), но и упрочения связей с влиятельными группами индийских предпринимателей, включая верхний слой частнокорпоративного сектора, фактически формирующий политику государства.
При этом следует помнить, что крупный индийский капитал заинтересован в продолжении стратегии импортозамещения (современное наименование этой политики - «Делай в Индии»). Большое значение придаётся индийцами ускорению процесса гарантийного и послегарантийного обслуживания в сфере российско-индийского военно-технического сотрудничества (ВТС). Тем более что западные партнеры, как отмечают индийские эксперты, пока не готовы к передаче индийцам «чувствительных технологий».
Существенным фактором привлекательности России для частнокорпоративного сектора Индии может стать расширение возможностей участия индийского крупного капитала в деятельности российских предприятий на востоке нашей страны. Очевидное достоинство индийских предпринимателей: они законопослушны и готовы работать в сложных условиях. Задача привлечения в российскую экономику иностранных инвестиций сохраняет своё значение (необходима лишь инвентаризация российских предприятий на Урале и в Сибири), а успешные совместные проекты в России откроют россиянам индийский рынок, на «автаркичность» которого нередко сетуют представители российских деловых кругов.
Осложнение отношений России с Турцией, рассуждают индийские аналитики, может либерализовать ёмкий российский рынок для продукции мелких и средних индийских предприятий, успешно действующих, в частности, в текстильной и других отраслях легкой промышленности. Индийский опыт в этой сфере промышленной деятельности, несомненно, продолжительнее и богаче турецкого, а «легкость» индийской рупии по сравнению с турецкой лирой придаёт продукции Индии на российском рынке дополнительную конкурентоспособность.
Одной из «интригующих» деталей прошедшей 23-24 декабря российско-индийской встречи в верхах была возможность заключения контракта на поставку в Индию систем ПВО С-400 «Триумф». Однако, как показывает мировой опыт ВТС, договорам по столь сложным и высокотехнологичным системам предшествуют длительные обсуждения и согласования позиций договаривающихся сторон. На мой взгляд, интерес Индии к системе С-400 «Триумф» имеет более широкое значение, нежели стремление обезопасить себя от возможного воздушного нападения. Уже довольно продолжительное время генералитет и высшее офицерство индийских вооруженных сил (правда, не все), критикуя «недостаточно технологичные» вооружение и военную технику (ВВТ) России, обращают свои взоры на западную (и прежде всего американскую) военную технику. Оппонирующие этой группе военные и эксперты нередко задают риторический вопрос: в каких региональных военных конфликтах после Второй мировой войны американские ВВТ оказывались качественнее советских (российских)? Видимо, последние события на Ближнем Востоке добавят аргументов второй группе специалистов.
Решение о создании «китайско-пакистанского экономического коридора» значительно сблизило позиции Индии, Ирана и России в вопросе о важности трехстороннего стратегического сотрудничества. Взаимодействие в треугольнике Москва – Тегеран – Дели, как представляется, должно иметь солидную материальную основу в виде постоянно укрепляющихся и расширяющихся внешнеэкономических связей. Модели подобных «многоугольных» отношений имеют давнюю историю, в своё время они успешно разрабатывались в недрах Министерства внешней торговли СССР и, в частности, служили цели минимизировать использование мировых резервных валют. Впоследствии под влиянием моделей либеральной экономики произошёл отказ от широко использовавшейся когда-то системы безналичных расчетов, которая, заметим, активно внедряется сегодня в отношения между субъектами экономической деятельности. Возможно, настала пора вспомнить хорошо забытое старое, тем более что данный принцип расчетов и снижает инфляционные риски, и стимулирует желанный для многих стран процесс дедолларизации мировой экономики.
Достигнутое недавно в рамках Совета Безопасности ООН согласие по вопросам политического урегулирования сирийского кризиса теоретически открывает путь к созданию системы коллективной безопасности в самом неспокойном районе мира. Разрешение «сирийской головоломки» и формирование всеобщей взаимозависимости государств и народов на основе простого и ясного принципа неделимости безопасности позволят сформулировать концептуальные основы глобальной системы коллективной безопасности, или Pax Universalis, в чем заинтересовано всё мировое сообщество. На реализацию именно этой стратегической цели было ориентировано принятое в ходе встреч в Кремле решение о более тесном взаимодействии «стран-континентов» – Индии, Китая, России.
…В своё время визит президента России в Индию в декабре 2014 года аналитики назвали продуктивным. Бывший посол Индии в России Канвал Сибал недавно заметил, что наиболее важная для двух наших стран (от себя добавлю: также и Китая) задача – реализовать во взаимодействии «повестку развития» (development agenda), то есть обеспечить энергичный экономический рост, сопряженный с максимально возможной занятостью и справедливым распределением национального дохода. Есть основания считать, что российско-индийские переговоры в Кремле придали новый стимул процессу этого стратегического взаимодействия, что позволяет смело назвать визит Н. Моди в Москву перспективным.
