В первых числах марта 2016 года в Ираке начались события, которые не просто знаменуют очередную фазу перманентного политического кризиса, но сигнализируют о худшем из возможных вариантов развития ситуации.
Первым сигналом того, что страна «идёт не туда» и после смены премьер-министра Нури аль-Малики, явилась прошлогодняя инициатива духовенства: великий аятолла Али Систани и группа других видных шиитских клириков потребовала от властей предпринять решительные меры для исправления положения. В срочном порядке правительство представило программу реформ, резко активизировал свою деятельность парламент, стали затухать массовые народные демонстрации и акции протеста – появилась надежда. Сбыться ей, увы, было не суждено.
Уже через полгода стало ясно: усилия власти направлены на то, чтобы поменять всё, ничего не меняя. Специальная парламентская комиссия по расследованию обстоятельств позорной сдачи Мосула и бегства оттуда четырех дивизий (а спустя месяц – еще двух дивизий из Тикрита), оставивших огромное количество техники боевикам «Исламского государства» (ИГ), сделала единственно возможный вывод – ответственность за это должен нести верховный главнокомандующий ВС и высшее армейское руководство. Однако для Нури аль-Малики это не повлекло никаких последствий, а начальник Генерального штаба и командующий сухопутными войсками, также признанные виновными, торжественно и со всеми почестями ушли на пенсию с вручением наградного оружия. Косметическая чистка командного состава не затронула ставленников аль-Малики, не говоря уже о родственниках. Так, единственной в Ираке танковой дивизией уже который год продолжает командовать генерал-лейтенант Касем аль-Малики, а армейскую авиацию возглавляет генерал-полковник Хамид аль-Малики (причем оба имеют воинские звания на ступень выше положенных по штату). Генералов и полковников с фамилией аль-Малики в иракской армии и МВД – не один десяток, и карьера складывается у них на удивление хорошо.
Схожим образом закончились расследования парламентского комитета по борьбе с коррупцией: несмотря на многомиллиардные суммы, наличие доказательной базы и большой общественный резонанс, все дела были тихо закрыты. Так, решение премьер-министра аль-Абади от 3 декабря 2015 г. прекратить полномочия министра торговли Миляса аль-Касназани сопровождалось формулировкой «за систематические прогулы и невыход на работу в течение более 30 дней». Надо сказать, что этот мошенник (он стал федеральным министром, имея непогашенную судимость за финансовые махинации) к тому времени уже полтора месяца как выехал с семьей в Турцию, не простившись. Был, правда, еще приговор суда в отношении другого бывшего министра, который покинул Ирак восемь лет назад, но ему заочно назначили условное наказание. Видимо, посчитали украденную сумму (вменялось хищение 260 млн долл.) малозначимой.
Было бы странным, если в «панамском досье» не обнаружились представители Ирака. И они там, конечно, есть, в частности бывший глава правительства и вице-президент Айяд Алляви со товарищи. Венцом стали сообщения СМИ о том, что бывший вице-премьер и один из главных «борцов с коррупцией» Баха аль-Араджи имеет, помимо британского паспорта, недвижимость в ОАЭ и личные инвестиции на сумму свыше 7,2 млрд. долл. На этом фоне совершенно меркнут обвинения в адрес нынешнего исполняющего обязанности министра нефти, который, по информации арабской прессы, довольствуется всего лишь несколькими сотнями тысяч долларов взяток в месяц и потому не гнушается подарками в виде мужских костюмов и двухнедельных туров в тот же Дубаи для своего сына на несуществующие курсы по переподготовке…
При этом задержки зарплат обычным госслужащим превысили три месяца, заморожены практически все стройки и важнейшие объекты с финансированием из бюджета. Местные власти, оставленные практически без денег, стали лихорадочно изыскивать способы выжить – и всё это отразилось на тех, кто и так еле сводил концы с концами. Стал платным первичный визит к врачу для консультации, вдвое дороже стали кондиционеры и сплит-системы (это в стране, где среднесуточная температура в летние месяцы превышает 35 град.), появилась еще тысяча способов отобрать последнее. Долго так дальше продолжаться не могло, и народ начал роптать всё громче и громче.
6 марта премьер Хейдар аль-Абади был приглашен на совещание в священный для шиитов город Кербелу. Разговор с ним вели Муктада ас-Садр (он же командующий вооруженными формированиями радикальных шиитов, называющими себя «Роты мира»), глава Высшего исламского совета Ирака Аммар аль-Хаким (он же лидер влиятельного политического блока «Гражданин») и ряд других клириков. Главе правительства фактически был предъявлен ультиматум: срочно реорганизовать кабинет министров и немедленно приступить к проведению хотя бы части объявленных реформ. Излишне говорить, что выбора у премьера не было.
По некоторым данным, Великий аятолла Али Систани от участия в этой встрече отказался, отметив, что он утратил веру в успех перемен и «такие реформы, возможно, никто уже не в состоянии осуществить». Если подобное заявление действительно было, оно является знаковым во всех смыслах.
Главу правительства предупредили, что у него не так много времени – начало массовых акций с требованиями перемен было назначено на 18 марта, а новый кабинет министров в составе профессионалов-технократов должен быть сформирован в срок не позднее 45 суток, а еще лучше - в течение 10 дней с этой даты. Чтобы у властей не оставалось сомнений в серьезности происходящего, Муктада ас-Садр сумел за неделю не только мобилизовать свыше 200 тыс. своих сторонников в семи провинциях страны, но организованно доставить их в столицу. Всё было проведено с образцовой чёткостью, необходимой логистической поддержкой и, как представляется, потребовало немалых расходов. Что само по себе - любопытный показатель.
В Багдаде предприняли попытку показать мускулы (силы безопасности были переведены на усиленный режим несения службы, в город прибыли армейские подкрепления) и сделали ряд грозных заявлений, но впечатления это не произвело - на центральной площади Тахрир и в непосредственной близости от «Международной зоны» были установлены палатки, в которых тысячи людей начали круглосуточную сидячую демонстрацию. Затем М. ас-Садр стал планомерно наращивать давление. 21 марта он представил список из 90 кандидатов на 22 министерских поста, подчеркнув, что они отобраны независимой комиссией. Глава Высшего исламского совета Ирака Аммар аль-Хаким эту инициативу поддержал, попутно назвав деятельность премьера «набором теоретических рассуждений». Ситуацией не преминули воспользоваться и курды. В Эрбиле заявили, что МИД должен возглавить Бархам Салих, бывший вице-премьер Ирака, и никто иной. На этом фоне уже никого не удивило заявление Арифа Тейфура, депутата парламента от Курдистана, который прямо обвинил нынешнего и предыдущего премьер-министров в «уничтожении страны».
Почувствовав нешуточную угрозу, прозорливые стали покидать корабль. 24 марта министр нефти Адель Абдель Махди направил премьер-министру заявление с просьбой считать его в отпуске с открытой датой. На следующий день подали в отставку глава МВД и министр планирования. 31 марта премьер-министр представил на утверждение парламента обновленный состав правительства, но кандидат на пост министра нефти Назар ан-Нуаман тут же взял самоотвод.
12 апреля раскололся парламент. Около 100 оппозиционно настроенных депутатов заявили, что более не признают председателем Салима аль-Джабури и избрали себе второго председателя - Аднана аль-Джанаби. 26 апреля, когда в парламент прибыл премьер-министр Хейдар аль-Абади, чтобы представить новый состав правительства, его оппоненты не дали ему выступить. Обстановка в законодательном собрании накалилась до такой степени, что в зал пленарных заседаний был вызван спецназ с собаками. Премьер и группа лояльных членов парламента удалились в другое помещение, где в закрытом режиме провели голосование: вотум доверия получили пять новых руководителей второстепенных министерств, а голосование по другим было перенесено сначала на два дня, потом еще на два. Главу правительства немедленно обвинили в закулисных играх и затягивании времени, после чего последовали призывы к смене уже не только членов правительства, но и глав ветвей власти, включая премьера, председателя парламента и президента.
Муктада ас-Садр предостерёг от любых попыток «заболтать реформы», подчеркнув, что всё происходящее является «продолжением сопротивления ненавистной американской оккупации».
Вечером 28 апреля в Багдад на несколько часов экстренно прилетел вице-президент США Джозеф Байден. За предыдущие две недели в Багдаде побывали госсекретарь Джон Керри, глава Пентагона Эштон Картер и председатель ОКНШ генерал Джозеф Данфорд, что однозначно свидетельствует о крайней озабоченности Вашингтона. Ранее американцы попробовали установить «теплые отношения» с Муктадой ас-Садром: генконсул США в Басре Стивен Уокер посетил раненых шиитских ополченцев в местной больнице, где заявил, что «победа над террористами ИГ неминуема благодаря двум факторам – доблести иракской армии и ополчения, а также поддержке США». Расчёт не оправдался: ас-Садр назвал американское консульство «враждебным исламу», самого консула - «террористом», а его визит – «негодной попыткой примазаться к священной войне». Шиитский деятель подчеркнул, что Вашингтон создает и использует террористические группировки в интересах установления мирового господства и предостерег США от дальнейшего вмешательства в дела Ирака. Анализ развития обстановки побудил Белый дом приостановить поставки оружия и боевой техники в Ирак; запланированная на март передача очередной партии самолетов F-16IQ перенесена на неопределенный срок.
Одновременно Вашингтон концентрирует усилия на развитии отношений с курдской автономией.
На 30 апреля было запланировано голосование по остальным кандидатам на посты в правительстве, к полудню у периметра безопасности в непосредственной близости от здания парламента собралась большая толпа сторонников М. ас-Садра. Вскоре появились сообщения, что сессия переносится из-за отсутствия кворума, и лидер «садристского движения» выступил с гневной речью. Она так распалила собравшихся, что те снесли часть бетонного забора высотой около 3 метров, после чего толпа ворвалась в парламент, круша все на своем пути и подвергая «физическому воздействию» попавшихся под руку, включая депутатов и журналистов. В Багдаде ввели чрезвычайное положение, все въезды в город закрыты, персонал семи иностранных дипмиссий, размещенных внутри «Международной зоны», укрылся на территории самого охраняемого объекта в Ираке – посольства США. При этом армия заявила о нейтралитете, а некоторые военнослужащие открыто выражали солидарность с протестующими. Были отмечены случаи братания солдат и протестующих под знаком ликования по поводу «победы народа».
К вечеру 30 апреля «революционные массы» несколько угомонились и стали покидать захваченный плацдарм, но предсказать, как будут развиваться события дальше, не берется никто. Заботой о народе развернувшаяся борьба продиктована в самую последнюю очередь. На кону стоят совсем другие интересы. В Ираке идёт ожесточённое сражение за власть, но в итоге проиграют все. Продолжающаяся гражданская война, глубокий раскол общества, терроризм, отсутствие дееспособного правительства и парламента, тотальная коррупция, небоеспособная армия, масса незаконных вооруженных формирований – всё это классические признаки несостоявшегося государства.
На фото: Багдад, 4 июля 2015 г.. Торжественные проводы на пенсию начальника генерального штаба генерал-полковника БабукараЗибари: министр обороны Халед аль-Обейди вручает ему наградной карабин СКС конструкции Симонова с инкрустацией и позолотой. Годом ранее под руководством этого военачальника разбежались шесть дивизий (треть всей «новой иракской армии»), не оказав противнику никакого сопротивления и оставив ему свыше 3000 единиц бронетехники и массу другого вооружения.
