19 марта на чрезвычайном съезде СДПГ в Берлине Мартин Шульц был избран лидером партии. Ещё в конце января бывшего спикера Европарламента объявили кандидатом от социал-демократической партии Германии на пост канцлера ФРГ, но формально для утверждения необходимо было решение съезда.
Как и ожидалось, Мартин Шульц сменил Зигмара Габриэля, занимавшего пост председателя партии с 2009 года. Любопытно, что Шульц побил рекорд Карла Шумахера – легендарного харизматичного лидера социал-демократов: за него единогласно проголосовали все 600 делегатов берлинского съезда, тогда как в 1948 году на съезде в Дюссельдорфе Шумахер получил поддержку 99,71% делегатов.
На сегодняшний день Шульцу принадлежит и другое не менее яркое достижение. Впервые в истории ФРГ ему удалось за короткий временной промежуток резко переменить настроения электората, остановив и даже повернув вспять падение популярности СДПГ, которое многим казалось уже неизбежным началом конца старейшей политической партии Германии.
Если накануне знаменательного январского решения СДПГ довольствовалась поддержкой примерно пятой части избирателей, то к середине марта ей удалось почти сравняться с ХДС/ХСС: за социал-демократов сегодня готовы отдать голоса треть избирателей. Это больше, чем СДПГ получила на прошлых выборах в бундестаг – 25,7%. А главное даже не это: если бы выборы состоялись 19 марта, в день чрезвычайного съезда СДПГ, коалиция в составе социал-демократов, зелёных и Левой партии опередила бы по числу голосов коалицию из ХДС/ХСС и либеральной СвДП, а стало быть, могла бы сформировать правительство во главе с Мартином Шульцем. Тем более что позиции ХДС/ХСС ослабли: в 2013 г. христианские демократы заручились поддержкой 41,5% избирателей, а перед рывком СДПГ у них было только 37%. Окрылённые социал-демократы рассчитывают, что на этой волне им удастся прийти к власти в Сааре – выборы в этой федеральной земле состоятся 26 марта. Пока, по данным опросов, коалиция СДПГ/Левая партия в состоянии вытеснить в оппозицию ХДС, бессменно возглавлявшую земельное правительство в течение 19 лет.
«Эффект Шульца» - так назвали немецкие социологи реакцию избирателей на согласие Мартина Шульца баллотироваться от СДПГ. Ожидается, что эффект сохранится в ближайшем будущем, хотя как долго, никто сказать не может. Пока социологи довольствуются поверхностными объяснениями: новое лицо взамен непопулярного Зигмара Габриэля; опыт работы в Брюсселе (значит, налаженные связи с партнёрами в Евросоюзе). Надо учесть и мощное информационное сопровождение: «Несколько недель о Мартине Шульце пишут и говорят, будто это наркотик», - с сарказмом заметила Frankfurter Allgemeine Zeitung.
И правда: самое удивительное в «эффекте Шульца» то, что он возник на пустом месте. Ни программы, ни новых идей. В эпоху Курта Шумахера СДПГ называли «непримиримой оппозицией» (хотя во внешней политике у них не было разногласий с христианскими демократами); при Вилли Брандте социал-демократы предложили программу, альтернативную программе христианских демократов и во внутренней, и во внешней политике. А теперь? Единственное конкретное намерение, о котором объявил Шульц на случай прихода к власти, – исправить ошибки, допущенные ХДС/ХСС при проведении реформы трудового законодательства (на что Ангела Меркель спокойно заметила: не стоит думать о будущем вместо того, чтобы оглядываться на ошибки прошлого). Всё.
Поэтому попытка Манфреда Гюльнера, возглавляющего социологическую службу Forsa, представить Мартина Шульца «немецким Трампом» вызывает смех. Новый лидер СДПГ ничем не похож на политика, способного покуситься на власть истеблишмента. Не потому ли и Меркель спокойно воспринимает его нынешние успехи? Даже если пыл избирателей до сентября не охладится и христианским демократам придётся уйти в оппозицию, канцлером станет человек, чей политический курс пока что трудно отличить от курса, проводимого Меркель.
По внешнеполитическим вопросам Шульц вообще ничего приметного не говорит. К примеру, он не рискнул поддержать товарища по партии Франка-Вальтера Штайнмайера, призывавшего в июле 2016 г. союзников по НАТО умерить воинственный пыл и отказаться от бряцания оружием, провоцируя Россию. Тогда Штайнмайеру крепко досталось от управляемых немецких СМИ: его, министра иностранных дел, по сути, обвинили в несоответствии занимаемой должности. Шульц тогда смолчал – впрочем, как и подавляющее большинство его социал-демократических товарищей. Не больше инициативы он проявляет и по актуальным для Евросоюза проблемам единой валюты. «Ни у Меркель, ни у Шульца не хватает мужества реформировать европейскую валюту», – считает Тео Майерс, в прошлом главный экономист Deutsche Bank.
Так чем же всё-таки объяснить привлекательность Мартина Шульца? Наверное, тем, что немцам просто хочется увидеть в кресле канцлера кого-то другого вместо надоевшей Ангелы Меркель. Есть серьёзная и набирающая популярность оппозиция в лице «Альтернативы для Германии», но эту партию при любом исходе выборов в бундестаг к власти не допустят: все остальные партии заранее отказались вступать с ней в коалицию.
Теперь перед кандидатом СДПГ стоит сложная задача продержаться с его невыразительным политическим багажом до сентября. Думается, однако, что шанс победить в состязании с Меркель есть у Шульца только в том случае, если он докажет (пока хотя бы на словах), что германская социал-демократия – не безликая копия ХДС, а партия большой исторической традиции. Самостоятельная, готовая к решению реальных, а не надуманных проблем немецкого общества. Только это маловероятно.
