10 сентября начался новый судебный процесс в Международном уголовном суде (МУС) в Гааге, примечательный сразу по двум основаниям. С одной стороны, это очередное наступление на Африку, а с другой – новый процесс против главы государства… Точнее, против вице-президента Республики Кения У.Руто. Однако и президента Кении У.Кениатта также ожидает судебный процесс в МУС, начало которого назначено на середину ноября.
Дело против высшего руководства Кении связано с массовыми беспорядками в этой стране в декабре 2007-го - феврале 2008 года после проведения всеобщих выборов. Прокурор МУС утверждает, что эти беспорядки организовали кенийские власти, в частности нынешний президент Кении Ухуру Кениатта (бывший тогда заместителем премьер-министра) и вице-президент Уильям Руто. По утверждениям прокурора, в беспорядках погибло более тысячи человек, три с половиной тысячи человек были ранены и около 350 тысяч были вынуждены бежать с мест своего проживания. (1)
Обвинительный акт против вице-президента Кении утверждает, что в конце 2007-го – начале 2008 годов он вместе со своими сторонниками совершил убийства, депортации, насильственные перемещения населения и его преследования. (2) Однако каковы доказательства этих утверждений? Процесс ещё не начался, но о качестве доказательств уже можно составить представление. Надежды на то, что судебный процесс против президента и вице-президента Кении будет проведён в соответствии с высшими стандартами международного права, весьма призрачны.
Первоначально прокурор Международного уголовного суда выдвинул обвинения против шести обвиняемых по двум разным делам. В отношении двух обвиняемых из шести суд обвинения не утвердил. Дело против У.Руто также висело на волоске: его утвердили большинством всего в один голос, что показывает, какого качества были представленные доказательства. Далее дело пошло ещё хуже. Через несколько месяцев после утверждения обвинений против остальных обвиняемых прокуратура сама сняла обвинение ещё против одного лица – руководителя президентской администрации Ф.Мутауры. Объясняя столь непрофессиональное решение, главный прокурор Ф.Бенсуда заявила, что, дескать, свидетель, который должен был доказать вину У.Руто, «решил не давать показания». Факт отзыва обвинения после его утверждения судом является беспрецедентным для международного правосудия и показывает качество работы как прокуратуры, так и суда. (3) Даже если поверить в то, что этот свидетель действительно существовал (его имя, как и имена всех других свидетелей, не называется), данный факт приоткрывает занавес над кухней подготовки обвинений в МУС. Оказывается, для того чтобы осудить высшее должностное лицо суверенного государства, достаточно одного свидетеля!
Наконец, следует обратить внимание на попытку главного прокурора МУС за несколько недель до начала процесса (и через восемь лет расследования!) внести изменения в обвинительный акт. Судья отклонила это требование, но прокуратура продолжает настаивать и подала апелляцию. Всё это показывает уровень профессионализма тех, кто считает себя высшим стандартом правосудия.
В деле прокурора МУС против Кении есть одна маленькая деталь: оба обвиняемых стали высшими руководителями страны после выдвижения против них обвинения. (4) В этом проявилась массовая поддержка населением страны обвинённых руководителей и выражение недоверия населения Международному уголовному суду.
Не случайно накануне начала судебного процесса парламент Кении начал процесс выхода страны из Статута Международного уголовного суда. С юридической точки зрения это решение пока не имеет правовых последствий в отношении дела против У.Кениатты и У.Руто. Во-первых, выход из Статута МУС может касаться только ситуаций, которые произойдут после вступления в силу решения о выходе и, во-вторых, не снимают обязанности Кении сотрудничать с судом по уже начавшемуся делу. Имеется и ещё одна причина. Согласно кенийскому законодательству, выход из Статута МУС является прерогативой не парламента, а исполнительной власти – то есть как раз самих Кениатты и Руто. Таким образом, голосование в парламенте Кении является, скорее, актом поддержки руководителей страны накануне начинающегося судебного процесса. Что, конечно, также немаловажно.
Следует к тому же иметь в виду, что поддержку кенийским руководителям оказали не только свои парламентарии, но также руководство отдельных стран и Африканский союз как континентальная организация. Выразили поддержку Кении президенты Уганды и Нигерии – то есть тех самых стран, которые в своё время сами обратились в МУС за помощью. Выступая на инаугурации У.Кениатты, президент Уганды Й.Мусевени заявил, что сегодня Международный уголовный суд в странах Африки используется для продвижения нужных лидеров и устранения неугодных. (5) Несколько дней назад, выступая в парламенте Кении, президент Нигерии Дж.Гудлак дал понять, что МУС - это орган, создающий проблемы, а не решающий их. (6) Наконец, на последнем заседании Африканского союза в мае 2013 года Ассамблея государств-членов приняла весьма жесткую резолюцию как в поддержку прекращения дела против Кении в МУС, так и в отношении политики суда в целом. (7)
Страны Африки были одними из главных энтузиастов Международного уголовного суда. На 1 сентября 2013 года участниками Статута Международного уголовного суда являются 122 государства, из которых 33 – государства Африки (для сравнения: участниками МУС являются 18 государств Азии и 27 стран Латинской Америки и Карибского бассейна). Таким образом, Африка внесла решающий вклад в процесс универсализации этого международного учреждения. (8) В то же время из восьми ситуаций, находящихся на рассмотрении в МУС, все восемь (9) – африканские.
В этом контексте голосование в парламенте Кении о начале процесса выхода страны из Статута Международного уголовного суда может стать началом аналогичных решений и в других странах Африки. И это будет логичным и верным решением, учитывая, что МУС стал лабораторией сил «глобального управления» по проведению на африканских государствах опасных международно-правовых экспериментов…
