Завершился двухдневный рабочий визит премьер-министра Владимира Путина в КНР. 16-я регулярная встреча на уровне глав правительств России и Китая проходила в юбилейный год - десятая годовщина подписания договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, десятая годовщина образования ШОС (кстати, в следующем году Китай председательствует в этой организации). Особенностью мероприятия оказался и статус гостя - Владимир Путин планировал визит в Пекин в качестве премьер-министра, а приехал в итоге как будущий президент. Символично, что первую поездку в изменившемся качестве он совершил именно в Китай, где не мог не говорить об изменениях в российской внешней политике, судя по всему, разворачивающейся лицом к Востоку.
Первый программный текст, опубликованный накануне визита, был посвящен созданию Евразийского союза. В комментариях к визиту проскальзывали предположения, что Путин приехал в Китай, чтобы заручиться поддержкой в реализации этого начинания, поскольку ему придется столкнуться с противодействием со стороны США и Евросоюза. При этом высказываются опасения, что перспектива появления «нового СССР» может создать трудности для китайской дипломатии, сделав «непредсказуемым» будущее Шанхайской организации сотрудничества. Отмечается также, что развитие восточных рубежей Евразийского союза – Восточная Сибирь, Дальний Восток вряд ли возможно без плотной кооперации с Китаем. Точно так же, как и устранение существующих противоречий между двумя странами – например, в Центральной Азии.
Принимающая сторона, традиционно встречающая В. Путина с особой симпатией, уловила сдвиг во внешнеполитической ориентации Москвы и совпадения в постановке стратегических задач глобального уровня… То, что Сенат США проголосовал за билль, цель которого – заставить Китай ревальвировать юань, было воспринято в Пекине крайне болезненно. И в этих условиях открытая постановка В.Путиным задачи «реформирования имеющихся структур, и прежде всего мировых финансовых структур, таких как Международный валютный фонд и Мировой банк», повышения роли стран БРИКС в этих процессах – определяет и направления стратегического партнерства.
Накануне визита пресса активно старалась придать визиту «газовый оттенок». «Вопрос о цене на поставки российского газа в Китай станет одним из главных пунктов повестки визита российского премьера в Китай» - таким был лейтмотив многих комментариев СМИ. Газовая тема, естественно, присутствовала в переговорах, но ее значение оказалось отнюдь не первостепенным. Ажиотаж вокруг контракта по газу сбила накануне визита российская сторона, сообщив, что его подписание в рамках визита Путина в Китай не запланировано.
Представители российской делегации официально говорили об иной цели визита: о подписании межправительственного соглашения по сотрудничеству в области модернизации экономики. Этот документ, который стороны решили назвать "О сотрудничестве в области модернизации экономики", можно назвать уникальным. Само появление на свет подобного соглашения свидетельствует о произошедшей, наконец, переоценке возможностей Китая и его потенциальной роли в глобальном развитии. До недавних пор Россия в качестве источника передовых технологий для модернизации своей экономики рассматривала исключительно США и другие высокоразвитые государства Запада. До сих пор такие договоры Россия заключала только с европейцами, правда, есть схожий меморандум с Южной Кореей.
К уровню же технологического развития КНР отношение было в основном скептическим. Теперь появился документ, являющийся аналогом программы "Партнерство для модернизации" между Россией и ЕС. О том, что в ходе визита Путина в Пекин будет подписан межправительственный меморандум о сотрудничестве в области модернизации, рассказал в интервью газете «Коммерсантъ» возглавляющий российскую часть межправительственной комиссии с Китаем вице-премьер Александр Жуков. Договоренность о разработке такого документа была достигнута в ходе визита Дмитрия Медведева в Китай в сентябре прошлого года. «Это ответ на программу "Партнерство для модернизации", которая у нас есть с ЕС, - пояснил источник газеты в МИД РФ. - Китайцы давно предлагали создать аналогичную программу. Мы нашли эту идею вполне целесообразной». Российская сторона рассчитывает, что процесс будет обоюдонаправленным. Названные А.Жуковым перспективные направления сотрудничества говорят о том же: лидером в развитии атомной энергетики, космоса и авиастроения является Россия, зато в высокоскоростном железнодорожном транспорте, судостроении, производстве энергогенерирующего оборудования и альтернативной энергетике Китай ушел далеко вперед.
А главное для России состоит в приобретении опыта модернизации, возвращении интереса к реальному сектору экономики, в развитии которого Китай добился очевидных успехов, в способности конвертировать сырьевое богатство в передовой уровень российской экономики. И здесь без Китая как постоянно растущего потребителя и обладателя огромных объемов свободных средств не обойтись.
Правда, это соглашение подразумевает и институциональное закрепление сложившейся модели экономического взаимодействия с КНР - российские ресурсы в обмен на продукцию китайской промышленности. Здесь-то как раз и кроется основной недостаток взаимного торгового обмена, дисбаланс, а на деле - ущербность российско-китайской торговли. В ходе визита не раз назывались впечатляющие цифры ее объемов и темпов роста. Взаимный товарооборот в 2010 году составил $59 млрд., а в 2011, по предварительным оценкам, может вырасти до $70 и более миллиардов. Есть и совсем оптимистические прогнозы: порядка $80 млрд. Стоит напомнить, что китайцы поставили цель увеличить товарооборот с Россией до $100 млрд. к 2015 году и до $ 200 млрд. - к 2020-му. Однако, по данным Минэкономразвития РФ, за последние годы более 70% стоимости российского экспорта в КНР пришлось на минеральные продукты, древесину и целлюлозно-бумажные изделия. Доля же машин и оборудования не превышает 5%. Зато больше половины китайского экспорта в Россию - машинно-техническая продукция. По итогам 2008 года ее поставки из Китая превзошли российские в 20 раз!
И тем не менее сдвиги в выравнивании структуры взаимной торговли появляются. Потому намечающийся модернизационно-технологический альянс двух стран можно считать наиболее интересным итогом завершившегося визита в Пекин главы российского правительства. Российский лидер, стремясь к расширению экономических связей РФ с Китаем за рамки энергопоставок, подписал соглашения о сделках в самых разных областях - от горнодобычи до космических исследований - на общую сумму $7 миллиардов. На переговорах в Пекине фигурировали такие отрасли, как авиастроение, нанотехнологии, биотехнологии, информатика, медицина. Совместный выход на мировые рынки - новая тенденция. «Если мы хотим получить основательную долю глобального рынка, мы должны объединить наши усилия, например, в конструировании и производстве широкофюзеляжных пассажирских самолетов. Мы должны объединить наши финансовые и технологические ресурсы», - заявил В.Путин в интервью китайским журналистам.
Пока, однако, в преодолении общей сырьевой направленности российского экспорта в Китай заметных сдвигов не обнаруживается, поэтому переговоры по нефтегазовым проблемам, естественно, были заметной и, пожалуй, наиболее болезненной частью визита. Как сообщил вице-премьер правительства РФ Игорь Сечин, Россия и КНР достигли договоренностей об урегулировании ценового спора о поставках российской нефти в Китай. «Найдено рыночное решение, удовлетворяющее текущим параметрам рынка, которое имеет возможность изменяться на рыночной основе». И.Сечин также сообщил, что задолженность Китая перед Россией за поставки нефти «будет погашена в соответствии с документами, которые в ближайшие дни подпишут компании-участники этого сотрудничества».
Спор возник из-за оплаты поставок российской нефти в Китай. В конце марта "Роснефть" и "Транснефть" заявили, что их контрагент по поставкам нефти в Китай - "дочка" китайской госкомпании CNPC - снизила оплату за поставки на 7%. Российские компании не исключали обращения в Лондонский суд, однако позже китайская сторона погасила часть задолженности. В конце июня "Транснефть" сообщила, что китайская сторона опять сократила выплаты за поставки нефти. Спор дошел до открытого конфликта. В начале августа стало известно, что «Транснефть» готова досрочно погасить долг в $10 млрд., полученный в 2009 году от китайского Банка развития под гарантии поставок нефти, разорвать соглашение и подать иск к китайской стороне в Лондонский арбитраж.
Очевидно, после подписания ряда документов корпоративного уровня проблема себя исчерпает. Однако неприятный привкус остается. В данном конфликте китайские нефтегазовые стратеги явно перестарались. Похоже, была задумка спровоцировать ценовой конфликт с российскими поставщиками, чтобы потом постепенно из него «выходить», добиваясь встречных уступок уже по газовым ценам. Однако добились обратного результата: Газпром на фоне этих действий решил категорически отказаться от столь любимой китайскими переговорщиками схемы «газ в обмен на кредит». Притом, что в арбитраже китайская компания априори проигрывала, под угрозой мог оказаться имидж всех китайских корпораций. Правда, в итоге визита В.Путина в «нефтяных отношениях» между Китаем и Россией наметилось потепление, «Роснефть» и CNPC договорились сформировать в ближайшее время совет директоров совместного предприятия «Восток Нефтехимия», реализующего проект по строительству НПЗ в городе Тяньцзинь в КНР. Производство на НПЗ будет ориентировано на нефтехимию, базовые масла и экспорт нефтепродуктов. Планируется, что завод будет перерабатывать 13 млн. т нефти в год, из которых около 9 млн. т составит российское сырье.
В газовых отношениях двух стран продолжается медленное и непонятное непосвященным «сближение позиций». Россия и Китай приближаются к финалу в переговорах по условиям поставок газа, заявил В. Путин. Стороны значительно продвинулись в согласовании ценовых параметров, подтвердил И. Сечин.
Разногласия по цене – проблема действительно сложная, но решаемая. Здесь важен масштаб события: 30-летний контракт на поставку до 68 млрд. куб. газа в год не просто уникален - он призван открыть для российских газовиков рынок Китая и всего Азиатско-Тихоокеанского региона, создать крупнейший рынок для российского газа на Востоке. Не случайно в ходе переговоров в Пекине российский премьер говорил о необходимости допустить Газпром к работе на внутреннем китайском рынке, без чего стратегическое партнерство в энергетике вряд ли возможно. В ответном жесте российский премьер ответил на чаяния китайской стороны получать наш газ именно с восточного направления, назвав оптимальным путь транспортировки газа китайским соседям через Владивосток. «Мы изучаем возможность поставок по восточному маршруту - это как раз из района Владивостока. Только что мы закончили трубопроводную систему из Сахалина через город Хабаровск в город Владивосток. При наращивании объёмов закачки по этой трубопроводной системе можно было бы говорить и о реализации этого направления», - заявил В. Путин в интервью китайским СМИ.
Эти важные сдвиги вызваны активной реализацией «восточной газовой программы». И именно здесь кроется возможность договориться по ценам. Надо лишь взглянуть на проблему с высоты государственной задачи – создания в восточной части страны мощной базы нефте- и газохимии, сопутствующего промышленного кластера и далее по цепочке: рост населения и занятости, налоги, экспорт продукции высоких переделов, развитие инфраструктуры и, как следствие, укрепление привязки территории, усиление связей европейской и азиатской частей огромной страны.
Внутри- и внешнеполитический эффект будущего газового соглашения очевиден. В том числе с точки зрения важных изменений в «восточной политики» России. «Эта тенденция – воспринимать азиатское направление российской внешней политики как способ что-то доказать Западу, есть и сегодня, - пишет главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. - Однако сейчас она неактуальна по одной причине – как бы ни складывались отношения Москвы с Америкой и Европой, Китай, по сути, уже превратился в главного соседа России, от которого сегодня зависит очень много, а в перспективе будет зависеть едва ли не все. Москва просто не может позволить себе, во-первых, не иметь с КНР очень хороших отношений, во-вторых, не выстраивать на этом направлении тщательно продуманную политику – самостоятельную, а не по принципу производной от текущей атмосферы с Соединенными Штатами». И уже есть признаки того, что на международной арене Москва и Пекин стали взаимодействовать заметно активнее. Обе стороны обеспокоены тем, что пресловутая «арабская весна» может обернуться ударом по экономическим позициям Китая и России на Ближнем Востоке. Отсюда решение Москвы и Пекина наложить вето на западный проект резолюции в Совете Безопасности ООН по Сирии. Известный индийский дипломат и публицист М.К. Бхадракумар к числу зон общей озабоченности России и Китая относит и радарно-противоракетную экспансию США, и планы по возрождению стратегии «большой Центральной Азии», и растущую активность американцев на Каспии. «Москва и Пекин видят необходимость в точном согласовании общего политического ответа на общий вызов», - пишет индийский эксперт.1
Судя по атмосфере, установившейся в российско-китайском стратегическом партнерстве, позиция России на предстоящих переговорах В.Путина в США во многих случаях может опираться на общее с Китаем стратегическое видение международных проблем.
