Говоря об американской «политике перемен» и выводе из забвения не самых позитивных исторических фигур, все-таки не стоит излишне демонизировать Савла Алинского, приписывая влиянию именно его идей ту пародию на широкое общинное демократическое движение, что характерно для Америки. По сравнению с тем, что проделывают нынешние «строители общин» и современные политтехнологи, гуру просто старомодный демократический романтик. На себя самого он не всегда распространял принципы личного материального интереса, умел не только смеяться над другими, но и над собой подшутить. Теории – не его стезя. Он был практиком, организатором, неистощимым на выдумки, часто, правда, вульгарные или дурно пахнущие.
Самой невинной была акция против хозяев супермаркета, не желавших брать на работу черных и игнорировавших все попытки команды Алинского вступить с администрацией в переговоры. В субботний день, наиболее благоприятный для покупок, еще до открытия супермаркета огромная толпа чернокожих, одетых в праздничные одежды, выстроилась у дверей. Подошедшим к магазину жителям белого квартала могло показаться, что они в одночасье оказались в Африке. Чернокожие заняли все возможные торговые залы и секции, окружили всех имеющихся в наличии продавцов, задавая им вежливые вопросы о товарах и услугах и, конечно, ничего не покупая. Автобус привозил новую и новую партию негров, повторялась та же история, все продавцы были заняты «Африкой», у полиции не было оснований вмешаться. Конечно, никто ничего не покупал. Лишь за пять минут до закрытия все как один активисты бросились покупать товары с оформлением доставки на дом. Надо ли добавлять, что от доставленных товаров все потом отказались, и активистам оформили, как и подобает, полноценный денежный возврат. Через несколько дней владельцы супермаркета инициировали переговоры с «общиной» Алинского, и определенное число цветных получили там работу.
Акции Алинского, которого спонсировала и чета Мейеров, тогдашних владельцев «Вашингтон Пост» с широкими знакомствами в журналистских кругах, получали шумную «информационную» поддержку. Иногда эта была резкая критика, необходимая на первоначальном этапе работы для завоевания доверия локальной группы, куда «внешний организатор», как Алинский сам себя называл, приходил лишь по приглашению местных лидеров. «Правила радикала» получили мощную положительную рекламу в «Вашингтон Пост», хотя по сути составляли лишь компилятивные выдержки из чужих наработок и идей, преимущественно из «Тетрадей из заточения» Антонио Грамши (1).
Алинский, не просидевший в отдельной камере тюрьмы и более двух месяцев, не раз, подобно маститым революционерам, подчеркивал, что его радикальные тезисы тоже написаны в заточении. Местные газеты тогда с восторгом писали об оригинальном маргинале Алинском, ответившем надзирателю, возвестившему о его освобождении, «что он в середине главы, и выйдет, когда сочтет нужным».
Уже не первый год на сайтах США идет обсуждение «радикальных тактик», а на форумах консервативных новостей не раз доводилось читать, что «учение Грамши стало в Америке практическим руководством к действию». Грамши, утверждал один из таких блоггеров, рассматривает любое общество, включая США, как арену, где маргинальный элемент необходим привилегированному классу для удержания власти через провокацию постоянных конфликтов. Грамши показал, как капиталистическое общество работает и как его можно захватить, систематически смешивая его идеи, подменяя понятие «здравый смысл». Это - современный Макиавелли, который убежден, что более важен «метод», «технология захвата», чем экономика.
Процитировав тезисы из «Тетрадей из заточения», блоггер задается вопросом: «Вы что, не видите, что Америка живет по Грамши? Нам долго внушали, что мы должны быть терпимыми. Что это означает? «Вы должны принять наши ценности и не возражать. Если вы возражаете – вы изгой». Потому что идеи уже подогнаны под «их» здравый смысл. Вы понимаете, откуда у нас политкорректность? Почему у нас группы в общинах больше походят на пропагандистов и агитаторов, чем на нормальных людей? Почему у нас школы с дикими программами, а школьный бюджет тратится на какие-то невероятные курсы? Почему церковь стала местом политических диспутов? Почему созданы мириады гражданских ассоциаций с разрушительными и разъединительными целями? Почему СМИ работают как пропагандистские машины, а не как создатели новостей?».
Ответ на эти вопросы найдешь в профессиональных социологических работах, посвященных, кстати, и «методу» Алинского, основанному как раз на внедрении в сознание «правильных» взглядов и поведения под страхом стать «изгоем» или не продвинуться в карьере (2).
Интеллигент первого поколения, «маргинал», сын беднейших еврейских эмигрантов из России, прошедший школу жизни на самом дне чикагских окраин и считающий окружение Аль Капоне своими «первыми профессорами», Алинский весьма нелестно отзывался об американской академической социологической науке, и «профессура» отвечала ему тем же. По словам Алинского, социологи Чикагского университета были годны разве что на то, чтобы израсходовать грант в 100 тысяч долларов на исследование адресов борделей, которые бесплатно назовет любой шофер такси. Их практические советы Алинский в своей нарочито «плебейской» манере сравнивал по эффекту с рекомендацией слабительного при поносе. Его жизнь (и след в истории), наверное, куда лучше бы прочиталась в хорошем голливудском фильме, чем в статьях, подготовленных академическими исследователями. Другое дело - когда лицедействовал он сам. Одна только подборка его интервью в журнале «Плейбой» 1972 года, вмещающая и трагизм, и самоиронию, и маниакальную убежденность в правоте неправедного пути, так и просится на экран. Фильм мог бы получиться куда острее и поучительнее знаменитого «Однажды в Америке».
Долгий монолог Алинского «Плейбою» оказался последним, что он высказал миру. «Если повезет, - говорил тогда Алинский, - передо мной добрый десяток продуктивных лет». Речь шла о его решительной переориентации на «средний класс», мелкую интеллигенцию («перехватчика гегемонии» по Грамши), о вере в то, что ему удастся растрясти «молчаливое большинство», о том, что и эту битву он непременно выигрывает: «Разве жизнь не игра? Эйнштейн как-то сказал, что Бог не играет в кости. Но Эйнштейн был не прав. Бог все время бросает кости. Я спрашиваю себя, не заряжены ли они …»
Через два месяца после этого интервью Алинского не станет. По официальной версии, он умер от сердечного приступа. В том его рассказе о среднем классе Америки современники прочитывают оруэлловские интонации: «Они (средний класс) первыми живут в мире, полностью ориентированном на СМИ, и каждый вечер, когда они включают телевизор и начинаются новости, они видят почти невероятное лицемерие, обман и даже крайний идиотизм наших национальных лидеров, коррупцию и дезинтеграцию наших национальных институтов. Мы покажем им их истинных врагов – корпоративную элиту, которая правит и разоряет эту страну. Мы начнем со специфических проблем – налоги, работа, потребительские проблемы, окружающая среда – и оттуда мы двинемся к большим проблемам: «загрязнение среды» в Пентагоне, Конгрессе, в совете директоров мегакорпораций… Когда вы организуете людей, они движутся вперед от проблемы к проблеме, чтобы достичь последней цели – власти народа. Мы не только даем им цель, мы делаем их жизнь снова чертовски волнующей – жизнь, а не существование. Мы их включаем…» (3)
«Народ» в прагматичном понимании Алинского – это те же ищущие место под солнцем срединные – «имущие мало, но хотящие больше». Градация человечества вполне в духе Оруэлла, замечавшего в своей социальной антиутопии «1984 год», что человечество, сколько себя помнит, разделено на три группы людей – низшие, высшие и средние. Средние стараются поменяться местами с высшими, призывая под свои замена низших, заверив, что борьба идет за свободу и справедливость. И еще тонкое замечание Оруэлла, прекрасно иллюстрирующее нынешнюю геополитическую диспозицию: «Единственной надежной основой олигархии может быть только коллективизм: богатство и привилегии легче всего защитить, когда ими владеют сообща…»
Методы псевдо-коллективистской «унификации» умонастроений и взглядов через «строительство общин» и «подготовку лидеров», которые на практике осваивал Алинский в созданном им в Чикаго тренинговом центре «Фонд индустриальной зоны» (Industrial Area Foundation), действуют ныне в масштабе страны и в Канаде. Техника инжениринга «консенсуса» у лидеров общин путем провокации и контроля за стрессом получила название по имени покойного гуру «третьего пути» - метод Алинского. Как и в «Правилах для радикала», Алинский мало что в этом методе изобретал. Методика групповой промывки мозгов была разработана в британском Тавистокском институте и предназначалась первоначально для военно-психиатрических целей и поражения когнитивным оружием «вражеского противника».
В конце 50-х американская Rand Corporation, осуществляющая маркетинго-когнитивные проекты, адаптировала методику к подготовке небольших групп «лидеров» с предопределенным «консенсусом», программируемым в рамках разного рода программ под общим принципом «изменения агентов». Центры, организованные в стиле Тавистока, получили широкое распространение в Америке в национальных тренинговых лабораториях (NTL). Нынешний американский президент Обама прошел тренинг организатора общины в центре тренинга Алинского в Чигаго, его «кураторы» были выпестованы самим радикальным гуру. Специализированная адаптация методики по «изменению агента» среди учителей тоже носит название «метод Алинского». Ее широко применяет Национальная Ассоциация Образования (National Education Association).
«Думай глобально, действуй локально» - это еще один лозунг Алинского, расширявшего свою империю радикальных перемен методично и упорно, шаг за шагом, окучивая для новых завоеваний локальную верхушку. В 1971 году в «Правилах для радикала» Алинский записывал, что «всякому революционному изменению должно предшествовать пассивное, одобрительное, не вызывающее отношение к изменению в народных массах». Радикальный организатор должен «посвятить всего себя изменению жизни локальной общины». Чтобы добиться этого, он должен осмеивать то, что для людей свято, вытаскивать наружу латентный антагонизм, постоянно разжигать неудовлетворенность и недовольство. «Организатор знает, - писал Алинский, - что ценности относительны… Правда для него – относительна и изменчива…»
Россияне, вы все еще за такие «перемены в умах и сердцах»?
__________________
(1) Антонио Грамши - журналист, театральный критик, основатель Итальянской компартии и автор манипуляционной методики по радикализации революционного движения. В 1926 году, несмотря на парламентскую неприкосновенность, он был арестован людьми Муссолини и брошен в тюрьму, осужден на два десятка лет заточения. Биографы часто цитируют слова судьи: «Этот мозг мы отключим на двадцать лет». В 1937 году Грамши умер от кровоизлияния в мозг, три года пробыв на воле, выпущенный по амнистии в 1934 году ввиду тяжелой болезни. В 1929 году в тюрьме у него появилась возможность писать, и все пять тюремных лет он писал свои «Тюремные тетради» («Quaderni dal carcere), подробную тактику перехвата власти в принципах радикального изменения сознания.
(2) Eakman, B. K. Cloning of the American Mind.Huntington House, 1998
(3) Empowering People, not Elites. Interview with Saul Alinsky. Play boy. 1972 www.britell.com/alinsky.html