Любовь к нашей родине воодушевляет меня к тому,
чтобы хвалить народ,из которого я вышел,
но любовь к истине не позволяет мне хвалить то, что
воистину достойно порицания
Дмитрий Кантемир. «Описание Молдовы»
Молдова, камо грядеши, quo vadis?
Нас постоянно пугают тем, что Молдова, мол, «сталинская химера», что у нас никогда не было прошлого, а значит, и не будет будущего. Лукавят господа «учёные», сочинители «исторических истин» и «исторических прав». Молдавская нация –– это изначально «гремучая смесь» влахов из Марамуреша и Карпатских предгорий, древних русин и казаков, половцев (куман), татар и болгар, сербов, греков и армян, поляков (ляхов), евреев и цыган, а также бесконечных волн беженцев из Подолья, Малороссии и Великороссии («липоване»-филипповцы). Мы –– плавильный котёл, породивший такое «зелье», что мало никому не покажется. Прислушайтесь к звукам наших фамилий –– Молдовану, Руснак, Казаку, Коман, Тэтару, Булгару, Сырбу, Греку, Ляху и т.д. и т.п. Кто их предки, чьи они потомки –– черноглазые и голубоглазые, черные, как смоль, и белые, как полова, кряжистые и тонкие, стремительные и непрошибаемые, живучие и творчески одарённые?
Мы не просто «периферия», мы –– периферия периферий, где столкнулись тектонические плиты православной, западной, тюркской, иудейской, армянской и даже индийской (цыгане) цивилизаций. Здесь место глубинных, невероятных температур и давлений, место, где из графита истории зарождаются алмазы будущего. И кто-то будет нам морочить голову, что мы –– никто и что наше государство –– «сталинская химера, порождённая пактом Молотова-Риббентропа»!
Любой историк-архивист вам скажет, что в старинных письменных источниках слова «Молдова», «молдовлах», «молдаванин» и др. появились гораздо раньше, чем слова «румын» и тем более «Румыния». У молдаван есть свои этнические предки, есть своя многовековая этническая и государственная традиция и главное – многовековой опыт уникального и креативного межэтнического и кросс-культурного сотрудничества в государственном строительстве.
И тем не менее длительный период денационализации (с одной стороны) и «румынизации» (с другой), а также труднейший период самостоятельного существования народа Молдовы в условиях кризисного перехода к рыночной экономике и демократическим стандартам породил тревожный эффект «бермудского треугольника». На что опереться? На Запад, на Восток, на свои исторические ценности и традиции? И в этом многотрудном поиске самоопределения происходит возрождение молдавской государственности.
Анатомия деструктивности
Образ «бермудского треугольника» возникает всякий раз, когда люди сталкиваются с пространством, в котором происходят невероятные, аномальные с точки зрения здравого смысла явления и события.
Характерной чертой молдавского «бермудского треугольника» является то, что неудачи порождают неуверенность, а неуверенность –– неудачи. И этот замкнутый порочный круг порождает массовое отчаяние и депрессию, этнопсихозы, этноистерию и даже этнопаранойю, комплекс этнической ущербности и неполноценности, ксенофобию и спонтанные переходы от агрессии к безотчетному страху и желанию бежать куда глаза глядят.
Накапливаемая энергия мелких и крупных неудач ищет выхода, и люди при первой возможности выплескивают ее на своих близких, на своих подчинённых, на случайных встречных и даже на самих себя, коря себя в неспособности «быть как все», в слабохарактерности, в угодливости, в отсутствии чувства самоуважения и собственного достоинства. Но последнее происходит только в глубинах собственной души, да и то только в минуты особых переживаний и отчаяния.
Чаще всего мы вымещаем своё отчаяние, тревогу и чувство безнадёжности на политиках, на образах внешних и внутренних врагов, на представителях других социальных и особенно этнических групп, виня их во всех мыслимых и немыслимых грехах, в заговорах и злой воле.
Психологи утверждают, что всё это относится к области психологической защиты, с помощью которой человек или группа людей пытаются спасти своё измученное сознание и подсознание от невыносимых стрессов и фрустраций, огорчений и неудач. В результате вырабатывается устойчивый образ «врага», на котором вымещается вся эта пожирающая себя энергия. Иначе говоря, нереализованная активная творческая энергия личностей и этносов реализуется в реактивных, разрушительных формах.
В действие вступают могучие механизмы групповой «рационализации», призванные «рационально» обосновать реальность образов «врага» либо «правдоподобных причин» тяжёлого, стрессового существования. Коллективный мозг и коллективное сознание – большие мастера оправдывать личную и коллективную безответственность и неспособность смотреть правде в глаза. Начинаешь невольно сомневаться в наличии у «массового человека» коллективного разума и здравого смысла.
Конверсия деструктивности: политика и традиция
И все эти сомнения абсолютно оправданны, потому что у «массового человека», человека в толпе, сдерживающие механизмы сознания, т.е. то, что мы называем «совестью», «Богом» etc., отключаются, и в действие вступают чисто инстинктивные, подсознательные чувства, эмоции и мотивы. Посмотрите, что творится ныне на площадях и стадионах цивилизованной Европы: не нашедшая воплощения творческая энергия молодого поколения, недовольного, заметьте, сытым и благополучным существованием, находит себе массовый, истеричный и параноидальный выход в сторону ею же созданного образа «врага» – например, таких же фанатов другой футбольной команды или людей из «гастарбайтерских» кварталов и наоборот.
Аналогичные «аномальные» и «невероятные» явления мы наблюдали еще совсем недавно в сытой и благополучной Франции. Потрясающие картины горящих автомобилей и беснующихся, вполне прилично одетых подростков. И мы понимаем, что не будь этих событий, никогда бы выходцу из венгерских евреев Николя Саркози не быть Президентом Франции. Политики всегда зарабатывают на аномалиях или страхе перед ними. Что уж говорить о недавних событиях в той же Молдове с её горящим парламентом и разгромленным дворцом президента…
Энергия не оправдавшихся ожиданий и надежд способна создавать в массовом сознании образы «врага» страшной разрушительной силы, которые заботливо культивируются «пиар»-технологами и политиками, представителями различных элит и «групп интересов». Но вот вопрос – насколько реальны эти химеры? Ответ на удивление прост – ровно настолько, чтобы руководить сознанием, подсознанием и поведением масс.
Массовое сознание начинает остро откликаться на все «осколки» информационного потока, укрепляющие образ «врага» («врагов») и болезненно отторгать всё, что свидетельствует об обратном. И даже если вы обладаете сильным характером и самостоятельным рассуждением, знайте: как только в вашем мозгу промелькнет безобидная мыслишка типа «Нет дыма без огня», то будьте уверены, что этот дым (вопреки всем законам физики) уже породил (по законам психики) сначала тлеющее, а затем вихреобразное пламя подозрений, тревоги и ненависти. Особенно в огнеопасном лесу человеческих душ, иссушенных депрессией и отчаянием. Так происходит «заточка мозгов» на соответствующий образ «врага» («врагов») , который формируется и воспроизводится в той или иной политической традиции, устной или письменной.
Великий боец кунфу, киноактёр и философ Брюс Ли говорил: «Традиция – это сформированный средой механизм ума, и с ним почти невозможно совладать». Выходец из китайского этнического меньшинства США, презираемого в те времена, он знал, что говорил.
«Как тут держать фасон, если тебе эти учёные сделали рак мозгов?!»
Куда более сложны психические механизмы создания образа «своего Я». Здесь мы вступаем в умопомрачительную область самосознания и самоопределения, которую психологи и этнопсихологи называют «идентификацией» и «самоидентификацией» в соответствии с тем или иным «готовым» либо «уготованным» для нас образом либо образцом.
О том, что в небольшом молдавском городке Бельцы живёт «масса многонационального народа» и о том, что у каждого человека имеется, кроме собственного характера, таинственный «национальный характер» , я узнал от Фимкиного деда, местного портного. Фимкин дед изъяснялся на бесподобной смеси идиш-русско-молдавского языка: «Возьмём, к примеру, румына. Румын знает, что он румын, и поэтому держит свой фасон. Молдаван от румына отличается тремя вещами. Не угостит тебя вином напополам с водой –– эта «хохма» не в его манере. Если даст попробовать вина, то только с полным стаканом. Это –– во-вторых. В-третьих, молдаван знает, что он молдаван, но своего фасона не держит –– отучили. Когда? При румынах. Представьте себе, они ему научно доказали, что его «цар» Штефан был румыном. И кто он теперь, скажите, пожалуйста?! Пришли русские, достали какие-то грамоты и снова научно ему доказали, что и он, и его «цар» были молдаванами. Но он теперь еще больше сомневается, кто он такой на самом деле. Как тут держать фасон, если тебе эти учёные сделали рак мозгов?!»
Теперь, когда Фимкин дед, премудрый знаток человеческих сердец, упокоен на бельцком еврейском кладбище, а сам Фимка давно уехал то ли в Штаты, то ли в Канаду, я с грустью понимаю, как нам, жителям «бермудского треугольника», не хватает теперь этой всепонимающей и насмешливой еврейской мудрости, которая делала нас, бессарабцев и одесситов, нормальными людьми, умеющими уважать и прощать друг друга.
Кто виноват и что делать?
Все мы в Молдове являемся заложниками ложных идентичностей, заложенных в наших ущербных узконациональных традициях. Румыны и русские глядят друг на друга, как на злодеев. А на молдаван? Одни –– как на «заблудших овец», другие –– как на «сельских быков». Очень красиво, нечего сказать! А молдаване? Здесь дела посложней. Одни, «продвинутые», не прочь записать себя в румыны, чтобы с румынскими паспортами уехать на заработки в Европу, другие, которых румыны называют «примитивными молдовенистами» (за то, что считают, что их господарь Штефан был молдаванином и не имел к Цара Ромыняскэ никакого, кроме настороженного, отношения), смотрят на румын, как на «кидал», а на русских –– как на «оккупантов». Тоже очень красиво, не так ли?
Причём первые считают свое государство и свой народ «сталинской химерой», тогда как вторые (а их подавляющее большинство) помнят о своих национальных корнях, но смотрят на своё невесть откуда свалившееся на их голову государство как на объект разграбления или попрошайничества. Откуда это? От веков унижений и несвободы, от привычки ждать милостей от властей в виде очередной дозы кнута или пряника –– поочередно, «для порядка». Отсюда иждивенчество, подавление всякой инициативы, казнокрадство и коррупция. Отсюда и атмосфера «бермудского треугольника», особенно гнетущая в Молдове.
И кто тут виноват? Коммунисты, которые на классических борцов с частной собственностью никак не похожи, или «демократы» и «либералы» –– сплошь выродившиеся комсомольцы и коммунисты? Или «националисты», которые давно забыли своих предков и метят в граждан чужого государства? Невольно вспоминаются слова Фимкиного деда на его неподражаемом местечковом жаргоне: «Если имеешь глупость искать виноватого, то будь здоров и посмотри в зеркало –– то, что там увидишь, называется виноватый». Что делать? Совладать с собой, причём - всем, опираясь на новую систему воспитания и проверенные временем традиции.
Анатомия самообладания и творчества
Чтобы совладать с собой, надо для начала уважать себя и свой народ, а это невозможно, если ты не научишься уважать другого, такого же, как и ты, соотечественника и его народ. Чтобы совладать с собой, надо поверить в себя и довериться другому –– иначе никакой бизнес, никакое творческое дело, требующее кооперации, не получится, никакие контракты и инвестиции не помогут. Чтобы совладать с собой, нужно перестать смотреть на труд, как на постылую «ишачку». Это сколько же веков надо было мучить нашего кормильца, унижать его человеческое достоинство, чтобы он до сих пор продолжал относиться к своей жизни, как к каторге! А ведь наш знаменитый писатель (переведен более чем на 60 языков!) и мыслитель Ион Друцэ с горечью сказал, что если мы не сохраним нашего крестьянина, то мы погибнем и как народ, и как государство. Трудно не согласиться, ведь именно молдавский крестьянин, вопреки всем попыткам денационализации и «румынизации», сохранил этнические и государственные традиции своих далёких предков.
Чтобы совладать с собой, мы должны ясно осознать, чего мы хотим, что мы можем и что мы умеем, чем мы ценны для остального мира. Нет у нас, молдаван, большего богатства, чем наше невероятное генетическое и культурное наследство. Говорю это с полной ответственностью как дипломат, заработавший на этом для страны немалые деньги, как устроитель феерического фестиваля молдавского виноделия и молдавской культуры в Пекине (наш видеоклип с восторгом просмотрела полумиллиардная TV-аудитория Китая). Раскрученный национальный брэнд способен поднять на ноги национальную экономику. А нация –– это больше, чем этнос, нация –– это многоэтническая сущность, которая способна взлететь только тогда, когда в нее вселяется единый дух общенациональной идентичности. Иначе это только сборище неуверенных и недоверчивых, завистливых и страдающих обитателей «бермудского треугольника».
Простых, «царских» путей и выходов из нашего «забермудья» не существует, но начальная точка и направление всё-таки имеется. Смогли же это сделать китайцы, корейцы, ирландцы и другие? Сможем и мы, если научимся смотреть правде в глаза и отличать химеры от суровой, но спасительной реальности.
Будучи послом в далёком Китае, я спросил знакомого бизнесмена: «Ли Дун, в чем секрет вашего успеха?» Ли Дун лукаво улыбнулся: «Не поверите, но секрет этот очень прост. Сначала мы думали, что надо создать нового человека –– тут уж хунвэйбины постарались! Не поленились даже организовать поезд из Пекина, чтобы за шестьсот километров, в Цюфу, разгромить могилу Конфуция. И тогда Дэн Сяо-пин понял –– надо открыть форточки и выпустить на волю души наших предков. С этого всё и началось». Открытость к новому и опора на старое –– вот и весь секрет. И неважно, какого цвета кошка –– главное, чтобы она ловила мышей.
Вобрать в свою культуру всё лучшее, что достигнуто современной цивилизацией, и не метаться в «бермудском треугольнике» между Западом и Востоком под гнётом символического соблазна и символического насилия. И именно потому, что мы –– точка схождения восточной и западной традиций.
____________________
Виктор Иванович Боршевич – доктор математических наук, профессор, член Академии наук Нью-Йорка и Международной Академии информатизации при ООН. Автор более 160 научных публикаций и 15 авторских изобретений. Заслуженный деятель науки и образования Молдовы (1999), Кавалер Ордена Св. Станислава III степени (1999). С 2002 по 2006 гг. – Чрезвычайный и Полномочный посол Молдовы в Китае (КНР).