Вопреки утверждениям о том, что Трамп «отступает» с Ближнего Востока, военное присутствие США в регионе сохраняется и возрастает. Американские дипломаты на этом фоне тушуются. Администрация Трампа оставила многие вакансии в диппредставительствах США на Ближнем Востоке незаполненными, сократила программы помощи странам региона и сосредоточилась на личных отношениях доверенных лиц Трампа с руководителями преимущественно Израиля и монархий Персидского залива. Однако и у тех нарастают расхождения с Вашингтоном.
26 и 30 июля Тегеран посетили сразу две делегации из Абу-Даби (ОАЭ). Это были первые официальные контакты Объединённых Арабских Эмиратов и Ирана на высоком уровне за последние шесть лет. Во время визита в Иран второй арабкой делегации, проходившего на фоне опасных событий в Персидском заливе, обсуждались вопросы безопасности на море. По итогам переговоров обе стороны подтвердили возможность сотрудничества в некоторых областях, включая сотрудничество на морских границах, поддержание открытых транспортных путей и защиту свободы судоходства, а также установление постоянных двусторонних контактов между береговой охраной и пограничными службами.
С приходом в Белый дом Трампа Абу-Даби поддерживал усилия Белого дома по противодействию Ирану, но сейчас Эмираты, кажется, пытаются отойти от безоговорочного следования курсу Вашингтона в иранском вопросе. В Персидском заливе арабские соседи Ирана находятся на опасно близком расстоянии от потенциального вооружённого конфликта США и Исламской Республики и не могут не рассматривать Иран через призму собственной безопасности.
Кроме того, в Дубае (крупнейший город ОАЭ и глубоководный морской порт) смотрят на отношения с Ираном с коммерческой точки зрения, отдавая приоритет деловым отношениям над политикой. Иран допускает сценарий блокады Ормузского пролива, чего Эмираты никак не хотят допустить. При этом глава иранской нефтяной инжиниринговой и девелоперской компании (PEDEC) объявил 14 августа, что к марту 2021 года Иран сможет обойти Ормузский пролив и начнёт экспортировать свою нефть из Оманского залива. Пропускная способность нового трубопровода может составить около 1 миллиона баррелей нефти в сутки; дополнительно будут созданы резервуары ёмкостью 20 миллионов баррелей для поддержки экспорта иранской нефти, минуя Ормузский пролив.
В Абу-Даби видят, что приемлемого дипломатического способа ввести американскую политику «максимального давления» на Тегеран в политические рамки не существует. Если цель США – заставить Иран капитулировать, то преследование этой цели даёт противоположный эффект. В ответ на американскую стратегию «максимального давления» Иран объявил о кампании «максимального сопротивления». В международном сообществе такая позиция осуждения не вызывает и о «максимально возможной изоляции» иранского режима речи нет. В этих условиях поддержанная Трампом попытка Израиля принять участие в коллективной морской блокаде Ирана выглядит для арабов Персидского залива оскорблением. На стороне Вашингтона остаётся лишь Эр-Рияд.
Вместо того чтобы сплотить страны Персидского залива против Ирана, американская политика ведёт к тому, что такие страны, как Оман, Кувейт, Катар, отходят от Саудовской Аравии, их отношения с иранским руководством становятся более прагматичными. Сейчас эту линию выбирают и Эмираты, чтобы не оказаться в эпицентре вооружённого конфликта. И здесь Абу-Даби больше зависит от Тегерана, чем от Вашингтона.
Пока непонятно, в какой степени переговоры ОАЭ и Ирана могут превратиться в реальное сотрудничество. Не исключено, что и Трамп перед тем, как ему баллотироваться на второй президентский срок, остережётся втягивать Америку в новую войну и смирится с ирано-эмиратскими контактами.
Что касается Саудовской Аравии, то там могли расценить эти контакты как продолжение «предательства» Эмиратов после их частичного ухода из Йемена. Когда ОАЭ вывели оттуда значительное количество своих войск, саудиты столкнулись с гораздо более сложной войной против поддерживаемых Ираном хуситов. Саудовская Аравия фактически осталась в одиночестве в решении задачи вытеснения хуситов из Саны и северных районов Йемена, что важно для обеспечения безопасности южной границы королевства.
Дистанцируясь от Саудовской Аравии, ОАЭ Эмираты пошли ещё дальше. Сегодня Абу-Даби поддерживают силы, выступающие за создание независимого Южного Йемена, что противоречит заинтересованности Эр-Рияда в сохранении единства Йемена под своим контролем. Правда, и Иран настаивает на сохранении йеменского единства, но имеет в виду Йемен под контролем хуситов. В минувшие выходные сепаратисты в Адене при поддержке ОАЭ вынудили остатки правительства бежать в Эр-Рияд. Ясно, что в политическом плане Саудовская Аравия и ОАЭ в Йемене уже не в одной команде. Неясно, однако, положит ли йеменский кризис конец сотрудничеству ОАЭ и Саудовской Аравии.
Иран в этой игре – центральный инструмент давления Абу-Даби на Эр-Рияд. Саудитов не может не беспокоить обозначившаяся перспектива нормализации отношений верного союзника с Тегераном. Пока же совместная военная делегация Саудовской Аравии и ОАЭ прибыла 14 августа в Аден, чтобы обсудить вывод войск Южного переходного совета с позиций, захваченных при поддержке Эмиратов во временной столице Йемена на прошлой неделе.
Так или иначе, кризис в отношениях Эр-Рияда и Абу-Даби – ещё одно свидетельство провала ближневосточной политики США, теряющих в борьбе с Ираном одного союзника за другим. Вряд ли Вашингтону понравилось и решение Абу-Даби принять участие в 61-й ежегодной международной ярмарке в Дамаске; это первый случай, когда делегация из страны Персидского залива приедет в Дамаск с тех пор, как в 2011 году Сирию исключили из Лиги арабских государств.
