Поверх всех известных определений сущности и функций войны как общественно-политического феномена, следует заметить, что вначале война начинается в головах людей, а уже потом перекидывается на фронт. Сложно судить, с какого момента возобновилась война между Арменией и Азербайджаном, но видно, что в публичной сфере (статьи, комментарии, заявления) военная фаза конфликта обсуждается ныне лишь на уровне "когда лучше начать" - о катастрофических последствиях военной кампании уже не дискутируют.
Похожая атмосфера царила в преддверии августовской войны 2008 г. Продолжая сегодня тему Пятидневной войны, сложно избежать параллелей. А именно: как писала недавно одна из российских газет, перед началом вооруженных столкновений, перешедших в войну, власти Абхазии и Южной Осетии тоже сообщали о появлявшихся на их границах грузинских беспилотниках (израильского производства). Короткое время спустя началась война. Вероятно, принимая этот опыт во внимание, Армия обороны НКР пока не спешит сбивать угрожающие Нагорному Карабаху беспилотники, которые, кстати говоря, имеют одну значительную недоработку: ломаются при приземлении.
Тем не менее, по мере того как армии противников вооружаются, атмосфера войны накаляется. В той или иной мере подогреваемые сигналами извне, местные лидеры постепенно становятся все более невосприимчивыми к голосу разума. Например, продажа определенного вида вооружения и/или подготовка отдельных частей армии инструкторами третьих стран воспринимается как фактическая поддержка внешнеполитической линии данного государства. Если в этом ключе толковать возможную продажу систем противоракетной обороны С-300 Азербайджану, то, по мнению некоторых армянских авторов, выходит, что Россия толкает Баку к войне против Армении. И это ощущение будет укрепляться по мере роста количества невнятных сообщений из Москвы то ли опровергающих, то ли подтверждающих данную сделку.
Наблюдателям известно, что наиболее вероятными целями армянских воздушных ударов в первые дни войны стали бы нефте- и газопроводы, которые, в случае подтверждения сведений о планируемой поставке ЗРК С-300 в Азербайджан, будут защищены российскими комплексами. И если прежняя ситуация заставляла Баку быть менее безапелляционным в своих милитаристских заявлениях и в военном планировании сценариев возможной войны, то завтра наличие этих комплексов в значительной мере снимет озабоченность, скажем, компании British Petroleum относительно начала военных действий. Кстати, сошлёмся еще раз на опыт войны августа 2008 года: в ходе авиаударов по грузинской территории российская авиация не ударила по грузинскому участку трубопроводов, фактически взяв их под защиту. Более того, еще 5-6 августа 2008 года из-за "взрыва" на турецком участке, организаторов которого так и не нашли (или не искали?), была приостановлена прокачка нефти по БТД.
Таким образом, у Азербайджана может появиться больше уверенности в своей меньшей наказуемости за развязывание агрессивной войны. Возможные действия армянских армий для нанесения "неприемлемого ущерба" будут затруднены. ОДКБ, которая призвана обеспечивать безопасность своих участников в том числе и в случае агрессии, остается недееспособной. Она оказалась неспособной послать полицейские силы для подавления вооруженного мятежа и этнических чисток на территории Киргизии, которая является членом этой организации. Что уж говорить об Армении – как ей рассчитывать на выполнение членами ОДКБ своих договорных и союзнических обязательств в случае войны?
В то же время Вашингтон и Брюссель, фактически не реагируя на милитаристскую риторику Баку, по сути содействуют установлению более тесного союза Армении и России. В значительной мере это связано с «турецким фактором», который для Запада куда весомее «армянского». Так, в 1993 году Анкаре было позволено закрыть границу с Арменией и тем самым оборвать коммуникации последней с Европейским Союзом. Уже после карабахской войны заявление действующего председателя ОБСЕ на Лиссабонском саммите (2-3 декабря 1996) подтолкнуло Ереван еще ближе к Москве, и в августе 1997 г. был заключён т.н. "большой договор о дружбе".
К новому формату армяно-российского партнерства Армению подводит сама логика развития событий. Только резкие шаги руководства Армении в сторону сближения с Россией могут заставить Вашингтон и Брюссель подумать об ошибках и упущенных возможностях. Так что с точки зрения публичной политики визит президента РФ Д.Медведева в Ереван заполнит пробел, который остался после июльского визита госсекретаря США Хиллари Клинтон. Д.Медведев едет в Армению с предложением подписать протокол, почти в два раза продлевающий срок пребывания российской военной базы в г. Гюрми, что воспринимается в Ереване как фактор региональной стабильности.
Здесь существует небольшая политико-правовая проблема. В армяно-российских договорах (и в Уставе ОДКБ) говорится, что стороны фактически будут защищать союзника в случае агрессии. Новый, пока не подписанный двухсторонний протокол говорит об обязательстве России "защищать безопасность Армении". Как известно, Армения не аннексировала территорию НКР, а является только гарантом ее безопасности, и "безопасность Армении", по умолчанию, в правовом отношении воспринимается в государственных границах Республики Армения. И проблема состоит в том, что ни инцидент марта 2008 года, ни диверсионная операция Азербайджана против НКР в мае с.г. не были квалифицированы Арменией как брешь в её безопасности. Следовательно, у России не будет правовых оснований для вмешательства в карабахский конфликт до тех пор, пока Ереван официально не заявит, что милитаризм и возможные действия Азербайджана против НКР в будущем являются угрозой также ее безопасности.
Так или иначе, визит президента России Д.Медведева в Ереван 19-21 августа расставит все точки над "i". Заслуживает также внимания и то, что 16-17 августа с официальным визитом в Баку побывал президент Турции А.Гюль. Видимо, в целом перспективы войны и мира на Кавказе в ближайшее время будут зависеть от политических гарантий, которые были даны в Баку и будут даны в Ереване.
______________
Ованнес НИКОГОСЯН - эксперт Института публичной политики (Ереван).