На Ярославском форуме модератор секции глобальной безопасности И.Юргенс выступил с призывом к вступлению России в НАТО.
На этот призыв можно было бы в принципе не реагировать, приняв его за очередное проявление «вербального перезагрузочного оптимизма». За последние 20 лет «агенты перемен» в России «выходили» со множеством «революционных» предложений. Однако есть ряд обстоятельств, требующих уделить более пристальное внимание данному вопросу.
Во-первых, в настоящее время начинает складываться ситуация, когда большую (если не основную) угрозу для России на пути к обеспечению ее субъектности составляет опасность того, что взаимоотношения России с Западным миром (и, в частности, российско-американские отношения) опять, как и в 1990-х годах, будут представлять собой триумф «оптимизма» над разумом. Как известно из курса виктимологии (криминальной психологии), это положение составляет один из базовых архетипов мышления потенциальных жертв мошенничества.
Во-вторых, просматривается цепочка синхронизированных информационных воздействий в направлении Россия - НАТО. Вслед за предложениями И.Юргенса постоянный представитель США при НАТО заявил, что «Россия вполне может рассчитывать на вступление в Альянс. Это решение зависит только от ее руководства». К нему присоединился и генсек НАТО, официально пригласивший российское руководство на ноябрьский саммит НАТО, а также предложивший создавать единую ПРО.
Сама постановка вопроса о возможности вступления России в НАТО (и в том числе о расширении партнерства вплоть до прямого участия России в операциях упомянутого военно-политического союза) должна предваряться хотя бы элементарным анализом связанных с этим рисков и угроз. Причем предметом рассмотрения должны быть не только последствия собственно членства в НАТО, но и возможные результаты шагов по вступлению в блок, а также по «укреплению партнерства» и переходу от «мягких» форм сотрудничества к «обязывающим» (Афганистан, совместная ПРО и др.)
В связи с этим зададимся простым вопросом: «А что же такое нынешняя Организация Северо-Атлантического договора (НАТО), в которую нас усердно направляют?» В настоящее время публичный ответ на этот вопрос, как правило, дается с использованием технологий обмана по принципу «говорить правду, но не всю правду». Нам постоянно внушают, что, мол, НАТО стал другим, изменились его задачи, функции, механизмы. И в массовом сознании уже формируется его образ как некоего международного элитарного «дискуссионного» клуба, вынужденного, правда (когда «не справляется» СБ ООН), выполнять ограниченные полицейские функции борьбы с «международным терроризмом», противодействия «горизонтальному распространению» ОМП, ракетным угрозам и т.д. Так почему бы России не стать его участником?
Поэтому рассмотрим происходящие изменения в НАТО («натовский тренд») без эмоций и «розовых очков», без подключения «перезагрузочных фильтров осознания».
Да, НАТО заметно меняется, но не так, как нас убеждают люди, полагающие смыслом своей деятельности профессиональную любовь к Западу.На Лиссабонском саммите в ноябре этого года будет принята новая стратегическая концепция альянса. Она подготовлена на основе рекомендаций группы экспертов во главе с известной своей антироссийской позицией Мадлен Олбрайт «НАТО в 2020 году: гарантированная безопасность, динамическое взаимодействие».
После принятия в ноябре рекомендаций, подготовленных «группой Олбрайт», НАТО изменится в сторону превращения в глобальный механизм и при этом существенно расширит трактовку базовой статьи 5 Североатлантического договора, определяющей условия применения альянсом военной силы.Т.е. общий тренд движения НАТО направлен от регионального оборонительного союза к некой закрытой элитарной структуре (этакому аналогу международной опричнины), вытесняющей (дублирующей) ООН и ее СБ, сочетающей функции международного судьи и шерифа в «одном флаконе». Эта тенденция подкреплена соответствующей военно-технической политикой и усилиями в области военного строительства, поскольку согласно будущей стратегии НАТО «эффективная оборона…должна начинаться далеко за пределами территории Североатлантического союза».
Особые опасения вызывает то, что условия, требуемые для выполнения основного обязательства НАТО, изложенного в статье 5 Североатлантического договора, согласно положениям «Стратегии» принимают «новую форму». Введение понятия «новые угрозы» позволяет весьма расширенно трактовать вопрос о том, «что является «нападением в рамках статьи 5» (Часть вторая. Глава 1. «Условия безопасности»). Как следует из рекомендаций «группы Олбрайт», в качестве «casusbelli» могут рассматриваться следующие условия (Часть вторая. Глава 1):
1. «…совершаемые с целью нанесения урона обществу кибернападения…». Теперь уже не надо напрягать силы на организацию сложных и опасных провокаций типа операции «Танненберг» (Гляйвиц) и «Тонкинского инцидента». За хакерской атакой (реальной или фиктивной) с территории какой-либо страны может последовать «асимметричная» военная реакция.
2. «…противозаконное нарушение функционирования критически важных путей снабжения…». Теперь России надо будет задуматься, прежде чем отключать газ неплательщикам, а в странах, по территории которых пройдёт газопровод Набукко, можно будет легко найти соответствующий предлог для вмешательства. Действия России в Арктике по обеспечению национального контроля над Северным морским путём также могут «попасть под 5-ю статью».
3. «…провокационные заявления, задуманные как средство политического шантажа», представленные в некой «…гибридной разновидности, сочетающей неуловимость террористической группы с мощью ассоциированной с государством-нацией…»(!?). Иначе говоря, «весь Ближний и Средний Восток (и особенно Иран) уже априорно «виновны» и подлежат «умиротворению» в рамках 5-й статьи Североатлантического договора.
4. Игнорирование государством неких «глобальных норм», иначе говоря, «плохое поведение». Т.е., например, Иран может сколько угодно доказывать отсутствие у него ядерных планов и даже «закрыть» ядерную энергетику и прекратить обогащение, он все равно останется объектом применения пятой статьи. Иран изначально «виновен» в наличии у него геополитических целей, в стремлении стать стратегическим субъектом, региональным лидером.
Совершенно ясно, почему НАТО так единодушно набросилась на Ирак. Там не было наивных дурачков, поверивших в сказки США про «террористов» и ОМП. Ирак как кладовая энергоресурсов мирового значения был обречен из-за своих геополитических устремлений.
5. «…вызовы, которые не затрагивают напрямую безопасность организации, но… важны для граждан стран НАТО…»(!). Здесь уместен вопрос: значит ли теперь, если Россия решит, например, пересмотреть грабительские условия нефтегазовых концессий на Сахалине или потребовать строгого выполнения экологических условий, то там появится флот НАТО?
В свете описания «новых угроз» для НАТО российскому политическому руководству надо бы внимательнее отнестись к изменениям в стратегии альянса. Возникает вопрос - с чем нагромождение упомянутых «новых угроз» связано? Являются ли они результатом циклических изменений в мировой политике или за всем этим стоят более глубокие фундаментальные изменения? На этот вопрос можно дать ответ с позиции Мир-системного анализа (к которому призывают, например, С.В.Лавров и Е.М.Примаков в своем обращении к президенту России) на основе математического моделирования глобальных процессов, т.е. не на уровне общих слов, приводящих, как правило, к бесконечной дискуссии между сторонниками и противниками партнерства с НАТО, а на уровне точных научных методов.
Из практики моделирования макроэкономических процессов известно, что в условиях рыночной конкуренции экономическое равновесие имеет неустойчивый характер, чреватый кризисными явлениями. Для стабилизации равновесия необходимо:
- либо перейти к регулированию экономики, отказавшись от рыночных принципов (как это делали в СССР и других социалистических странах) или существенно ограничив рыночную стихию (как это делают во всех странах во время экономических кризисов);
- либо (если нет желания ограничивать рыночную конкуренцию) обеспечить приток дополнительных ресурсов в экономическую систему, который позволяет выжить неудачникам в конкурентной борьбе и делает возможным сглаживание социальных противоречий. В этом случае возникает «игра с положительной суммой»: это уже не равновесие, идет постоянный экономический рост. И этот рост ни в коем случае не должен остановиться, иначе рыночная система дестабилизируется.
Экономическая система в условиях рыночной конкуренции может стабильно существовать только при постоянном вливании дополнительных ресурсов извне, то есть при наличии периферии, из которой можно черпать дешевые ресурсы. В этих условиях НАТО является инструментом поддержания устойчивости системы «центр-периферия», в которой только и может существовать Западный мир. В этом - основа новых функций альянса. Фактически НАТО - это объединение государств Западного мира для новых «крестовых походов», которые, как известно, в первую очередь были экономическими предприятиями. Однако выполнять свои функции альянсу придется в изменяющихся условиях формирования нового баланса сил в военной области, уже определяемых многими понятием «восставшая Азия». При этом сегодня НАТО со всей очевидностью проигрывает в развязанных альянсом войнах в Ираке и Афганистане. Столь же очевидно, что Россия нужна хозяевам НАТО для усмирения «восставшей Азии».
Во-первых, она имеет самую большую сухопутную территорию непосредственного соприкосновения с будущим театром военных действий.
Во-вторых, «новые крестоносцы» не очень-то рвутся вступать в прямые боестолкновения, ограничиваясь, как правило, «бесконтактными» действиями. Принятие в альянс государств Восточной Европы в целом не помогло решить вопрос, кто же будет обеспечивать непосредственный захват и удержание территории. К примеру, Чехия в НАТО отвечает только за медицинскую поддержку.
В связи с этим Россия приобретает особую ценность как поставщик «боевых холопов» - либо как член НАТО, либо как «стратегический партнер».
Оценивая целесообразность участия России в «проектах» НАТО, уместно вспомнить следующее.
Во-первых, что Россия уже была объектом крестового похода Западного мира.
Во-вторых, помнить судьбу Византии – «стратегического партнера» Западного мира в крестовых походах: сначала Константинополь был захвачен и разграблен крестоносцами, затем в одиночку принял на себя удар турок-османов («восставшей Азии»).
Поэтому, стремясь в НАТО либо расширяя партнерство с «новыми крестоносцами», надо бы не забывать уроки истории: пускай они ничему не учат, но история наказывает за их незнание.
Кроме того, для России вступление в НАТО связано с большими потерями, которые вызваны следующими обстоятельствами:
1. Принципом консенсуса при принятии решений в НАТО, что потребует согласиться на все условия, которые будут выдвинуты «новыми» членами НАТО (бывшими странами Восточного блока).
2. Переходом на военно-технические стандарты НАТО, что ведёт к колоссальным потерям в российской «оборонке».
3. Необходимостью урегулировать все территориальные споры с соседями (одно из основных условий членства). Тут уж Япония и Грузия «возьмут своё». России также придется уступить всем в Каспийском и Арктическом бассейнах.
4. Развалом оснований всей политики Москвы по недопущению в НАТО Украины, Грузии, Азербайджана и т.д. Действительно, как можно объяснить, что России можно в НАТО, а другим странам из бывшего СССР нежелательно? Не исключено, что сама дискуссия по теме «подброшена» нам с этой целью.
Призывы И.Юргенса и других к вступлению России в НАТО напоминают аргументацию героя из романа Я.Гашека «Похождение бравого солдата Швейка», который, обосновывая выбор пути, говорил: «Уж больно дорога хорошая». А дорога-то, как выясняется, ведёт «прямо на неприятельские батареи» со всеми вытекающими отсюда последствиями.
