На 2014 год выпадает юбилей известного события в истории польско-русских и русско-литовских отношений – 500-летие битвы под Оршей. Сражение закончилось не в пользу русских войск, и, хотя переломного значения оно не имело, так как Смоленск, главный приз русско-литовской войны 1512-1522 гг., остался в руках русских, само событие уже третье десятилетие подряд используется белорусскими националистами в качестве пропагандистской «болванки», которой «обстреливается» идея российско-белорусского союза…
Поражение русских войск под Оршей объявляется «победой белорусского оружия», а участие в битве войск Польши и Великого Княжества Литовского (ВКЛ) превращается в стереотип боевого «польско-литовско-белорусского братства».
Ссылки белорусских националистов на «боевое братство», мягко говоря, не выдерживают никакой критики. В состав ВКЛ, как известно, частично входили земли современных Украины, Белоруссии и Российской Федерации, и славяне играли заметную роль в политической жизни этого государства. Например, литовским войском командовал великий гетман Константин Острожский, выходец из Острога (сейчас – город в Ровенской области Украины). В войске Великого Княжества Литовского было много славян, и само это княжество до принятия унии с Польским королевством было пронизано славянским религиозно-культурным влиянием. Русско-литовские войны той эпохи были для русских во многом гражданскими войнами – с той и с другой стороны сражались русичи против русичей. Ни украинской, ни белорусской национальности в XVI веке не существовало, а был единый в этно-культурном отношении русский народ, разделённый границами нескольких государств. Русские Галиции жили под властью Польши, часть русичей Белой Руси – в составе Великого Княжества Литовского.
Между тем именно «национальный» аспект выпячивается в диспутах вокруг исторического события пятивековой давности, хотя национальных государств, ставших плодом Вестфальской системы международных отношений, сложившейся через сотню с лишним лет после русско-литовской войны 1512-1522 гг., тогда ещё не существовало в помине. В результате битва под Оршей предстаёт как сражение объединённого польско-литовско-белорусского войска против «московитов». Религиозная, языковая, этническая нераздельность «белорусов» и «московитов» как двух частей одного народа игнорируется. И никого не смущает, что попытки изображать события той войны под углом зрения чаяний «белорусской нации» выстроить своё «независимое национальное государство» выглядят столь же смехотворными, сколь невежественными.
Тезисы о противостоящей русским «польско-литовско-белорусской боевой дружбе» подкрепляются лозунгами преемственности белорусов по отношению к «имперским» традициям ВКЛ. С этой проповедью выступают «литвинисты» – новое пропагандистское течение, объявляющее эфемерным существование белорусов как народа и призывающее вернуться к «корням», осознать себя «литвинами», прямыми наследниками ВКЛ.
В эпоху Великого Княжества Литовского литвинами называли литовцев, а также всё население княжества, вне зависимости от этнического происхождения. Однако единого литвинского народа, будто бы объединявшего всех жителей ВКЛ, история не знала. Несмотря на это, литвинское движение в Белоруссии уже располагает собственными СМИ, а литвинские мотивы подхватывают и белорусская оппозиция пропольского толка, и польская пресса, усматривающие в этом движении инструмент противодействия общерусской идеологии в Белоруссии.
Символом для белорусских националистов битва под Оршей стала с конца 1980-х годов, а в 1992 г., во время вакханалии суверенитетов советских республик, белорусские офицеры принимали присягу в очередной юбилей битвы под Оршей. Эту тенденцию белорусские оппозиционеры стараются сохранить и сейчас. Понемногу растёт количество материалов антироссийской направленности, посвящённых тем далёким событиям. Создана идеологема «огромного геополитического значения» победы литовско-польского войска под Оршей, предотвратившей якобы раздел Восточной Европы «сатрапами» той эпохи – Московским княжеством и Тевтонским орденом.
Придать историческую значимость сражению под Оршей значит придать весомость идее белорусской независимости в трактовке прозападной оппозиции. Отчасти это попытка примерить лавры Польши, позиционирующей себя бруствером европейской цивилизации на пути московских захватчиков. Похожий миф создаёт прозападная оппозиция на Украине. Обеим этим восточнославянским республикам предлагается стереотипная роль «сдерживания» России и спасителя Европы от «московской агрессии».
Ситуация с годовщиной сражения под Оршей зеркально напоминает ситуацию вокруг юбилеев вторжения наполеоновских войск в Россию в 1812 году, польских восстаний 1830 и 1863 годов, Польского похода Красной армии в 1939 году. Ко всем этим годовщинам белорусские СМИ и организации готовились загодя, получая информационную и консультационную поддержку из Польши. Голоса польских пропагандистов, специализирующихся на истории «кресов всходних», всякий раз в этих случаях сливались в однообразный антироссийский хор, а белорусские и украинские националисты подхватывали мелодию. Результатом становилось расширение антироссийского фронта информационной борьбы, охватывающего Польшу, Белоруссию и Украину.
Практика показывает, что во всех этих случаях польская сторона наносила пропагандистский удар первой. Россия отвечала, но, как правило, с опозданием, в порядке ответной реакции. А ведь, казалось бы, давно уже надо было сделать практические выводы из того, что любое мало-мальски заметное событие исторического прошлого, которое можно попытаться истолковать в антироссийском ключе, обязательно будет поднято в Польше на щит информационной войны, раздуто, оснащено русофобскими клише и лженаучными формулировками. Таким же образом будет использована и 500-летняя годовщина сражения под Оршей, которую станут отмечать в сентябре 2014 года. В Польше существует даже термин «оршанская пропаганда». Белорусская пресса уже сообщила о создании в Минске оргкомитета по празднованию юбилея сражения и планируемых тематических конференциях с приглашением украинских представителей. И если в России снова будут реагировать на это уже начавшееся информационное наступление в запаздывающем режиме, нетрудно предугадать, какими политическими мифами об «агрессивности и злобности русских» обрастёт шумиха вокруг малозаметного события полутысячелетней давности.
