Спустя пять лет после создания пробился, наконец, на российский телеэкран документальный фильм «Непереписанная история. Польский излом» (РЕН-ТВ, 2 августа 2014 г.).
Изреченное слово, как и снятый на пленку фильм, не пропадает втуне. Нынешние события, связанные с воцарением на Украине нацистской хунты, с режимом санкций, которые ввел Запад в отношении России, восстающей против образования гнойника нацизма и ксенофобии в центре Европы, и неблаговидная роль Польши в этих процессах снова актуализировали фильм. Он ничуть не устарел, а в чем-то даже стал более важным для понимания современных процессов в Восточной Европе.
Основное содержание фильма режиссера Радика Кудоярова составляет рассказ о процессах, происходивших в Польском государстве в 1920–1930-е годы: о разгуле польского национализма, о подавлении самым свирепым образом прав нетитульных народов – украинцев, белорусов, евреев, русских, литовцев – на сохранение своего национального лица. В конце концов, нежелание режима Юзефа Пилсудского и его последователей считаться с элементарными правами национальных меньшинств обрекло Польшу на почти мгновенный крах, стоило лишь Гитлеру обрушить на нее свой удар. Дело было, думается, не только в преимуществах вермахта перед польской армией, но и в отсутствии внутреннего единства польского общества: желающих стойко бороться за такую родину-мачеху, как видно, нашлось немного.
Но вот исторический парадокс. Роль европейской гиены, которую, по меткому выражению У. Черчилля, Польша играла в период между Первой и Второй мировыми войнами, надолго оказалась для историков в тени из-за того, что Польша стала первой жертвой Гитлера в мировой войне. И точно так же преступления германского нацизма затмили всё, что творил режим Пилсудского с его концлагерями, этническими чистками и жестокими расправами над инакомыслящими.
Однако преступления против человечества со стороны нацистского режима Германии не могут служить основанием для забвения преступлений Польского государства. Об этом, собственно, и фильм, основанный на фактах и свидетельствах о событиях, мало известных широкой аудитории.
Так, далеко не все знают, что задолго до появления нацистских концлагерей на территории Польши здесь уже был опробован механизм уничтожения всех несогласных с правящим этнократическим режимом. В 1934 г. в районе Березы-Картузской (территория современной Белоруссии) был организован концлагерь, в котором по обвинению в «антигосударственной деятельности» содержались активисты украинского, белорусского, еврейского национальных движений, коммунисты, подпольщики, православные священники… Жёсткого принципа для отбора контингента заключенных не существовало – «гребли» всех инакомыслящих. «Перевоспитывали» нечеловеческими условиями содержания, изнурительным трудом, избиениями, пытками.
Польские «правоохранители» крепко дружили со своими германскими коллегами (впрочем, как и их шефы по обе стороны польско-немецкой границы: в Польше не раз гостили Геббельс и Геринг, тесно общались между собой министры иностранных дел фон Риббентроп и Бек). Комендант лагеря в Березе-Картузской Йозеф Камала-Курганский стажировался в немецких концлагерях. По странному, но вполне закономерному стечению обстоятельств Камала-Курганский закончил свои дни в Освенциме. Немцы действовали предельно прагматично: мавр (то есть Польское государство со всем его репрессивным аппаратом) сделал свое дело и должен был исчезнуть.
А своё дело – в данном случае очищение так называемых Восточных Кресов (западноукраинских и западнобелорусских земель, захваченных Польшей по результатам войны с Советской Россией в 1920 г.) от инородцев, какими считались украинцы, белорусы, евреи - польский режим делал на славу. Местное непольское население изгонялось со своей земли силой, в городах власти инспирировали еврейские погромы, нарастающими темпами шла принудительная полонизация. В фильме звучат очень выразительные цифры: несмотря на то, что 40% населения Кресов составляли национальные меньшинства, большая часть которых исповедовала православие, людям отказывали в праве говорить и читать на родном языке, учить ему своих детей, посещать свой храм. В Западной Белоруссии, например, к августу 1939 г. из 400 белорусских школ осталось всего 37 учебных заведений. 1300 православных храмов были разрушены или разграблены.
Для закрепления на территории Кресов польских порядков сюда (особенно на Волынь) переселялись с семьями отставные польские военные колонисты – осадники, получавшие здесь обширные земельные наделы. Будучи реальными проводниками курса на ассимиляцию коренного непольского населения, они вызывали у последнего понятную ненависть. По мнению доктора исторических наук Г. Матвеева, прозвучавшему в фильме, режим Пилсудского сделал поляков заложниками своей этнократической политики, аукнувшейся острыми межнациональными конфликтами, особенно Волынской резнёй, когда летом 1943 г. от рук ОУН-УПА погибло от 80 до 100 тыс. человек.
Однако это только одна сторона вопроса. ОУН-УПА руководствовалась собственной нацистской идеологией, в соответствии с которой на украинских землях не должно было быть места ни «поляку», ни «москалю», ни «жиду». Расправившись в августе 1939 г. с Польским государством, гитлеровский режим использовал детище Бандеры и Шухевича для очищения генерального округа Волынь-Подолия и ряда других территорий рейхскомиссариата «Украина» от поляков и евреев. Нечеловеческие зверства (о них в фильме свидетельствуют документальные кадры и говорят интервьюируемые) были у бандеровцев поставлены на поток, соответственно формировался и «инструмент» – от батальона «Нахтигаль» до дивизии SS «Галичина». Никакой стихийности в той же Волынской резне не наблюдалось, это была едва ли не образцовая армейская операция, заранее тщательно спланированная Волынским краевым проводом ОУН(б) и по-своему эффективно осуществленная.
Сегодня об этом предпочитают не вспоминать ни в Варшаве, ни в Киеве. Более того, два политических режима демонстрируют поразительную солидарность в борьбе с национально-освободительным движением русских на Донбассе. В качестве подручных киевской хунты не гнушаются выступать даже руководители Польского государства. Достоянием гласности стал, например, факт участия в так называемой антитеррористической операции частной военной компании ASBS Othago, созданной бывшим министром внутренних дел Польши Б. Сенкевичем.
Кажется нереальным союз сил, некогда уничтожавших друг друга. Однако парадокс здесь только видимый: этнократы и нацисты со стажем объединяются на общей для них основе – русофобии. Вот польский режим, в свое время уничтоживший голодом и эпидемиями десятки тысяч красноармейцев, взятых в плен в ходе войны 1920 года, гноивший своих оппонентов в концлагерях, ассимилировавший значительную часть нацменьшинств, хотя и рядящийся ныне в демократические одежды. А вот киевский неонацистский режим, пришедший к власти под бандеровскими знаменами и теперь снарядами из установок залпового огня и напалмом уничтожающий мирное, преимущественно русское население в Новороссии. Присмотритесь внимательнее к этим двум режимам: они, может, и не ощущают себя братьями-близнецами, но явно чувствуют друг в друге родственные души.
Будет не удивительно, если поляки поделятся с Порошенко и Аваковым опытом Березы-Картузской. Тем более что опыт этот уже востребован: как известно, бывший и.о. министра обороны Украины Михаил Коваль предложил создавать фильтрационные лагеря, через которые хунта намерена пропускать всех совершеннолетних жителей Новороссии, включая женщин, для выявлениях тех, кто связан с «сепаратистами». А остальных депортировать в другие регионы.
И опять-таки: как и десятилетия назад, правители делают народ крайним, возбуждая в нем самые дикие инстинкты. Что украинцы, что поляки вряд ли в массе своей снедаемы ксенофобией и нетерпимостью к иному мнению, но их прямо натравливают на соседей, желающих иначе жить, говорить на своем языке, молиться в своем храме.
Мы не за то, чтобы растравливать старые и еще ноющие раны, и не зовем поляков к тому, чтобы они бесконечно выставляли счет украинцам за ту же Волынскую резню. Однако забывать уроки истории опасно. Когда-то Гитлер поощряюще посматривал на наследников Пилсудского, очищавших Восточные Кресы от украинцев, белорусов и евреев. Потом гитлеровские спецслужбы «снисходительно» позволяли боевикам ОУН-УПА вырезать десятки сёл уже от поляков.
Стоит убедить себя, что главный враг – это Россия, и взять за основу для дружбы с духовными, а теперь уже и с практическими наследниками Бандеры и Шухевича пещерную русофобию и ты, Варшава, рискуешь получить новую Волынскую резню. Просто называться она будет по-другому, да и последствия могут оказаться более тяжкими.
Такой вывод с непреложностью вытекает из фильма «Непереписанная история. Польский излом», хотя снят он задолго до того, как «демократическая» Варшава и неонацистский Киев слились в объятиях. И эта сохраняющаяся актуальность фильма Радика Кудоярова – еще одно из его достоинств.
Признай нынешние власти Польши ответственность за моральную и историческую вину своих предшественников, Польское государство, расположенное в стратегически важном пограничье между Западной и Восточной Европой, несомненно, открыло бы для себя новые международные перспективы и сумело бы сыграть важную роль в судьбе Старого Света.
