2015 год начался в Венгрии уличными антиправительственными акциями. 2 января на улицы Будапешта вышли более 5.000 человек, протестовавших против политики премьер-министра Виктора Орбана, предпринявшего в последнее время ряд шагов по сближению с Россией. При этом последние парламентские выборы в Венгрии состоялись не далее как в апреле 2014 года, и на этих выборах партия «Фидес», возглавляемая Орбаном, на 14% улучшила свой результат, получив конституционное большинство в парламенте. Кроме того, в октябре 2014 года в Венгрии прошли местные выборы, и на них партия Орбана получила 20 из 33 мандатов. То есть нет и речи о том, что правительство Венгрии действует вопреки воле демократического большинства.
12 января в интервью российскому информационному агентству «Регнум» лидер второй парламентской партии Венгрии «Йоббик» (Движение за лучшую Венгрию) Габор Вона прокомментировал политические баталии, которые разворачиваются сейчас в его стране. «Йоббик» быстро набирает политический вес. Одна из причин роста популярности этой партии - аргументированная критика ею последствий 10-летнего пребывания Венгрии в рядах Евросоюза: «Нашу страну вовлекли в это сообщество обещанием того, что это улучшит качество жизни, - говорит Габор Вона. - После падения коммунизма люди хотели спокойствия, работы и свободы, но вместо этого получили что-то совсем другое. Люди потеряли свои рабочие места, 5% населения страны уехало работать за рубеж, в основном жизнеспособная молодежь, общество разочаровано, расколото, полностью исчезла наша обрабатывающая промышленность или попала в руки иностранцев, в магазинах продаются только иностранные товары. С нами случилось то, что произошло бы с Россией, если бы Ельцин по-прежнему управлял страной. Это надо изменить, но это проблема не только Венгрии, но проблема Центральной и Восточной Европы в целом». Линию своей партии в области внешней политики Габор Вона определяет так: «Пересмотр отношений с ЕС, подготовка выхода из НАТО и достижение нейтралитета».
«Ситуация очень тревожная», - говорит Габор Вона, характеризуя политическую обстановку в Венгрии в эти дни. Тревогу вызывает то, что «Венгрия — непосредственный западный сосед Украины». По поводу последних антиправительственных демонстраций в Будапеште Габор Вона заметил, что в них «четко чувствуется… подстрекательство американских секретных служб». Обычно координация такого рода деятельности ведётся из посольства США; в Венгрии всю «грязную работу», по словам лидера партии «Йоббик», выполняет поверенный в делах американского посольства Андре Гудфренд, прибывший в Венгрию после командировки в Сирию… Похоже, что в стране зреет нечто наподобие украинского Майдана.
Агентство Франс-Пресс цитирует одного из участников антиправительственных демонстраций 61-летнего менеджера, которого беспокоит, что правительство Орбана подставляет Венгрию под российское влияние, имея в виду российский кредит в 10 млрд. евро, который был предоставлен для увеличения мощности Пакшской АЭС. 53-летняя учительница, по сообщению корреспондента АФП, боится возвращения централизованной системы, против которой боролось ее поколение.
Чем же так напугал венгерских оппозиционеров Виктор Орбан? Неужели он на самом деле скрытый коммунист и последователь Яноша Кадара, в чем его, кстати, уже обвиняли восемь лет назад? Отнюдь. Ничего подобного в его политической биографии обнаружить невозможно. На заре венгерской перестройки Орбан выступил с пламенными антикоммунистическими речами, требовал проведения свободных выборов и вывода советских войск. Во время его премьерства Венгрия вступила в НАТО. На посту премьер-министра Орбан зарекомендовал себя приверженцем рыночной экономической политики, но при этом всегда стремился сбалансировать ее мерами социальной защиты населения. По его словам, каждый гражданин Венгрии должен иметь работу и если частный бизнес не справляется с созданием достаточного количества рабочих мест, то государство должно восполнять этот пробел. В этом политика Орбана является разительным контрастом с безответственным курсом литовских, румынских или украинских властей, которые готовы выполнить любые требования МВФ, даже если это вызовет не выдуманный, а настоящий «голодомор» в их странах.
Виктора Орбана вернее всего назвать венгерским националистом. Он обладает устойчивым иммунитетом к идеологическим догмам и придерживается курса на защиту венгерских национальных интересов. Это касается и экономики, и социальной сферы, и международных отношений. Отсюда сложившаяся в последние годы убеждённость Орбана в том, что следование директивам Вашингтона или Брюсселя – не лучший путь к повышению уровня жизни венгерских граждан, обеспечению энергетической безопасности страны, развитию ее экспортных отраслей. Как один из многих примеров можно привести директиву Еврокомиссии о борьбе с инвазивными биологическими видами: от Венгрии требуют ограничить в стране площадь насаждений акации, что равносильно их масштабной вырубке. От этого пострадают венгерские производители мёда, но Брюсселю до этого дела нет.
Виктор Орбан нередко ставит Еврокомиссию перед неудобными вопросами. Неудобными их делает то, что они основаны на здравом смысле. Орбан спрашивает, откуда будут браться 25 миллиардов евро, которые в течение неизвестного количества лет придется тратить ежегодно на приведение украинской экономики к европейским стандартам? А если никто эти расходы финансировать не собирается, то зачем манить украинцев «ассоциацией» с ЕС? Орбан открытым текстом заявляет, что его страна страдает от европейских санкций против России больше самой России, и спрашивает, кто компенсирует венгерским фермерам их потери? Он утверждает, что интересам его страны соответствует получение российского газа в обход Украины. Он с фактами в руках разъясняет, что Венгрия объявила открытый тендер на увеличение мощности Пакшской АЭС, но только предложение российских атомщиков удовлетворяло всем выдвинутым условиям.
Западная пресса любит обвинять Орбана в авторитарных замашках, однако демократия в Венгрии существует, что бы там ни говорили. Другое дело, что это нелиберальная демократия. Так ведь демократия, то есть власть народа, не обязательно должна быть либеральной, это зависит от предпочтений каждого народа, его традиций, истории, политической культуры и многого другого. В июле 2014 г. Орбан в одном из своих выступлений сказал, что модель нелиберальной демократии более соответствует венгерским условиям, чем либерализм, и в качестве примеров, которым надо следовать, он назвал Россию, Китай, Турцию и Сингапур.
Появление на политической сцене таких политиков, как Орбан, президент Чехии Милош Зееман, премьер-министр Словакии Роберт Фицо, которые отказываются во всём быть послушными Вашингтону и Брюсселю, рушит шаблон «новой Европы», предложенный бывшим министром обороны США Дональдом Рамсфельдом. Оказывается, что далеко не все восточноевропейские страны продолжают жить воспоминаниями о бархатных революциях 1989-1990 годов, и ряд бывших социалистических стран готовы к развитию взаимовыгодных отношений с Россией, даже если это кому-то на Западе не нравится. Учитывая то, что и в Западной Европе некоторые лидеры, например итальянский премьер Матео Ренци, тоже начинают роптать по поводу санкций против России, единство Запада в проведении антироссийской политики оказывается под вопросом.
Вашингтон, считает Габор Вона, «делает все возможное», чтобы заставить Виктора Орбана изменить его курс «или, если не удастся, то свергнуть» его. Следующее испытание сил на улицах Будапешта предстоит 1 февраля, когда с визитом в Венгрию прибудет канцлер Германии Ангела Меркель.
