В мире денег и финансов последние полвека периодически происходили «революции». Так, в 70-е годы был окончательно ликвидирован золотой стандарт, Центральный банк США получил возможность печатать долларов столько, сколько пожелает. Оставалось лишь поддерживать спрос на «зелёную бумагу» путём раздувания финансовых рынков, внедрения новых финансовых инструментов (типа деривативов), проведения приватизаций и снятия всяких ограничений на трансграничное движение капитала (для скупки любых активов).
В ХХI веке наиболее революционной новацией стала политика центробанков под названием «количественные смягчения». ФРС США, ЕЦБ, Банк Японии, другие центробанки получили неограниченные возможности для скупки государственных долговых бумаг и накачки денежной сферы миллиардами и триллионами долларов, евро, иен. Некоторые центробанки (Швеции, Дании, Японии, Швейцарии) организовали «революцию» иного рода – опустили свои ключевые ставки ниже нуля. Свою тихую революцию осуществляют центробанки Японии и Швейцарии. Они уже не ограничиваются скупкой государственных ценных бумаг, а наращивают активы за счёт корпоративных ценных бумаг, в том числе акций. Всё это призвано спасать деградирующие экономики, но данные средства подобны наркотикам во всё больших дозах. Никто не знает, чем всё кончится.
Вирусно-экономический кризис, который разворачивается на наших глазах, подталкивает денежные власти (казначейства и центральные банки) к поиску новых «революционных» методов спасения экономик. По полной программе возобновлены «количественные смягчения». Скорее всего, продолжатся снижения ключевых ставок, и в минус уйдут новые центробанки. Особое внимание привлекают новации денежных властей США.
СМИ разнесли новость, что для борьбы с коронавирусом и порождённым им кризисом Минфин США и ФРС США выделили в общей сложности около 6 триллионов долларов, что равно примерно 30% американского ВВП. С Америкой по относительному уровню финансовой помощи сопоставима лишь Германия. У других стран Запада относительный уровень помощи поменьше: Италия – 20% ВВП, Великобритания – 16%, Испания – 16%, Франция – 14%. Впрочем, изрядную долю заявленной помощи у европейских стран составляют гарантии и лимиты по кредитам, которые могут не быть выбраны полностью.
В США из 6 триллионов долларов суммарной финансовой помощи примерно 2,2 трлн. долл. приходится на Минфин, а 3,8 трлн. долл. – на ФРС. Минфиновские деньги предусмотрены законом, подписанным Трампом 27 марта (The Coronavirus Aid, Relief and Economic Security [CARES] Act – Закон о помощи и смягчении последствий пандемии коронавируса и экономической безопасности). Цифры не окончательные. Министр финансов США Стивен Мнучин и председатель ФРС Джером Пауэлл говорят, что до конца года при необходимости могут быть выделены дополнительные деньги. Однако сейчас я хочу обратить внимание не на количественную, а на качественную сторону вопроса. Для продвижения указанных астрономических денежных сумм предусмотрено создание специальных механизмов.
Возникает новая схема взаимодействия двух институтов денежной власти США.
Ранее взаимодействие осуществлялось так: Минфин (казначейство) эмитировал свои долговые бумаги (облигации) и продавал их американскому Центробанку, получая от него другие бумажки, называемые долларами. Объёмы обмена облигациями и долларами существенно увеличились после кризиса 2008-2009 гг. в результате реализации программ «количественного смягчения» (КС). В конце прошлого года портфель казначейских бумаг ФРС составил 2,54 трлн. долл.
Эта схема продолжает действовать, и масштабы операций в её рамках будут возрастать. ФРС заявила, что с 23 марта она начинает скупать казначейские бумаги по 75 млрд. долл. в день (плюс ипотечные бумаги – по 50 млрд. долл. в день). То есть за неделю (пять рабочих дней) портфель казначейских бумаг Федерального резерва увеличился на 375 млрд. долл. А ведь в разгар третьей программы КС закупки казначейских бумаг Федеральным резервом достигали лишь 50 млрд. долл. в месяц! В прошлом году активы ФРС США были менее 4 трлн. долл., а в апреле они уже перевалили через планку в 6 трлн. долл.
Теперь, помимо привычной скупки казначейских и ипотечных бумаг, Федрезерв будет в порядке поддержки закупать и другие бумаги, но не напрямую, а при посредничестве Минфина. Для этого вводится новая схема, включающая следующие механизмы (facilities):
первый механизм – Корпоративная кредитная линия первичного рынка (Primary Market Corporate Credit Facility, PMCCF) – предназначен для скупки новых корпоративных бумаг при их первичном размещении на рынке;
второй – Корпоративная кредитная линия вторичного рынка (Secondary Market Corporate Credit Facility, SMCCF) – для поддержания бумаг, уже обращающихся на рынке;
третий – Срочный кредитный фонд обеспеченных ценных бумаг (Term Asset-Backed Securities Loan Facility, TALF) предназначен для скупки бумаг, выпущенных под обеспечение банковских кредитов (такая операция называется секьюритизацией банковских кредитов). А кредиты банков в свою очередь должны иметь обеспечение в виде гарантий или залогов. В первую очередь речь идёт о кредитах компаниям малого и среднего бизнеса, обеспеченных гарантиями Администрации малого бизнеса (SBA);
четвертый механизм – Фонд ликвидности взаимного фонда денежного рынка (Money Market Mutual Fund Liquidity Facility, MMLF). Он предназначен для финансовой поддержки муниципальных властей (скупка Фондом муниципальных бумаг);
пятый механизм – Программа финансирования коммерческих бумаг (Commercial Paper Funding Facility, CPFF). Через этот механизм будут скупаться те бумаги, которые не подпадают под стандарты первых четырёх.
Самое главное, о чём сообщили и ФРС, и Казначейство США, это то, что в рамках каждого механизма будет создана компания специального назначения (Special Purpose Vehicle, SPV). Учредителем SPV выступит правительство, которое выделит из бюджета деньги для формирования исходного капитала. SPV будут получать кредиты от ФРС США для скупки на рынке бумаг своего профиля. Предусмотрено, что кредитное плечо будет 1:10. То есть под каждый доллар уставного капитала SPV Центробанк будет выдавать кредит в размере 10 долларов. В упомянутом выше законе CARES 454 млрд. долл. предназначены для капитализации SPV; следовательно, можно предположить, что максимальный объём кредитов, которые могут получить новые компании, превысит 4,5 триллиона долларов. Примерно такой величиной измерялись все активы Федеральной резервной системы США в начале 2020 года.
Эксперты уже комментируют «революционную» новацию денежных властей. Чем-то напоминает частичное банковское резервирование. Многие полагают, что под один реальный доллар Минфина можно будет создать десять не очень реальных (даже виртуальных) долларов. Впрочем, некоторые считают, что исходный доллар Минфина, вложенный в капитал SPV, тоже будет виртуальным, созданным из воздуха. Ведь всё большая часть долларов в федеральном бюджете США – не налоги, а займы ФРС. Кстати, откуда правительство возьмёт заявленные деньги в размере более 2 триллионов долларов на борьбу с вирусно-экономическим кризисом? В предыдущем (2019) финансовом году федеральный бюджет был сведён с дефицитом около 1 триллиона. В текущем финансовом году, даже если бы не было кризиса, дефицит всё равно был бы не менее 1 триллиона. Администрация Трампа ведь не повышает налоги. Она их и раньше понижала для стимулирования экономического роста, а в условиях кризиса добивается ещё большего их понижения. Значит, щедрый жест правительства в размере более 2 триллионов долларов означает увеличение бюджетного дефицита на эту же сумму. И значит, ФРС дополнительно закупит казначейских бумаг на сумму более 2 триллионов.
Получается, что бюджетная помощь в два триллиона создана из воздуха.
Возникает замкнутый контур, в котором будут обращаться почти исключительно виртуальные деньги. Финансовый аналитик Стив Сэвилл (Steve Saville) так комментирует новую схему: «Самое безумное здесь то, что доллары, вливаемые правительством в SPV ФРС, ранее были созданы из ничего при монетизации Федрезервом ценных бумаг казначейства. То есть ФРС создаёт деньги из воздуха, затем эти деньги идут правительству, правительство вливает их в новые SPV, и ФРС на основе этих вливаний «капитала» создает намного больше денег из ничего».
Примечательно, что до сих пор Федеральная резервная система с корпоративным долгом не работала. Теперь она этим займётся. Суммарный корпоративный долг США оценивается в 9,5 трлн. долл. Большая часть его на сегодняшний день имеет низкие инвестиционные рейтинги, а часть квалифицируется как бросовая или мусорная. При планируемых масштабах закупочной деятельности SPV им неизбежно придётся накапливать на своих балансах мусорные бумаги. Американские эксперты уверены, что уже в ближайшее время SPV будут закупать не только корпоративные долговые бумаги (в том числе мусорные), но и акции американских компаний (как это уже делают центробанки Японии и Швейцарии).
Казалось, при такой политике SPV обречены обанкротиться, но правительство не позволит этого, бросив им спасательный круг в виде новых десятков и сотен миллиардов долларов, которые Минфин возьмёт взаймы у Федерального резерва. Возникает финансово-денежный «вечный двигатель». Правда, движение с помощью этой чудо-машины будет иллюзорным. И рано или поздно из мира иллюзий придётся выходить в мир реальный, но к тому моменту реальный мир (реальная экономика) может оказаться окончательно разрушенным.
По поводу новой схемы совершенно не замечают, что она свидетельствует о сильном сближении двух институтов денежной власти США – Федерального резерва и казначейства (Минфина). Тот же Стив Сэвилл отмечает: «Американское правительство и Федеральная резервная система шагают во главе, а всякое предполагаемое разграничение этих двух структур размывается или исчезает». И тут же добавляет: «…никто больше не делает вид, будто ФРС независима от правительства». Некоторые уже назвали эту новацию «национализацией» Федерального резерва. Однако есть и вторая точка зрения: новая схема больше напоминает «приватизацию» американского казначейства в интересах хозяев денег. Мне кажется, второе вернее.
Ведь в новой схеме, кроме двух названных участников, есть третий. Это BlackRock – крупнейший в мире финансовый холдинг, инвестиционный фонд, который имеет в своём доверительном управлении активы в 27 трлн. долл. и участвует собственным капиталом в капитале многих ключевых банков и корпораций. В частности, у него есть доли в капитале большинства банков Уолл-стрит.
Не исключаю, что в новой конструкции BlackRock окажется главным из трёх. Ему поручено осуществлять текущее управление активами компаний специального назначения, и занять это почётное место под солнцем ему позволила пандемия коронавируса. BlackRock теперь возглавит борьбу с COVID-19.
Фото: REUTERS/Stephane Mahe
