В конце апреля на известном китайском негосударственном интернет-ресурсе Sohu была опубликована примечательная статья, в которой анализируются действия российских властей в борьбе с распространением COVID-19.
Sohu – крупная интернет-компания и информационный ресурс, который объединяет медиапортал и поисковую систему. В списке 100 лучших китайских интернет-компаний за 2017 год Sohu заняла седьмое место. Этот портал часто публикует материалы таких авторитетных официальных изданий, как «Хуаньцю шибао».
Оценки, данные в статье, интересны тем, что отмечают важные, не изученные (или недостаточно изученные) в Российской Федерации аспекты эпидемической ситуации. И думается, что некоторые из этих аспектов могут стать для российского общества и властей материалом для извлечения уроков на ближайшее будущее.
Автор статьи отмечает, что до марта эпидемическая ситуация в России выглядела относительно благополучно. Обстановка ухудшилась в конце марта. Китайский автор ставит вопрос о причинах такого ухудшения и называет три ошибки, за которые, по его словам, «страна вынуждена расплачиваться».
Ошибка первая – промедление со своевременным закрытием границ РФ на Западе на фоне оперативного закрытия границ с КНР. Автор в целом положительно оценивает действия российских властей, которые первыми отреагировали на серьёзную вспышку эпидемии в КНР в декабре 2019 года; когда в январе эпидемия в Китае стала распространяться с юга на север, Россия закрыла сухопутные границы с Китаем, а затем организовала временный воздушный коридор для эвакуации из КНР своих граждан. С 1 февраля Россия начала вводить жёсткие ограничительные меры на авиасообщение с Китаем; с 4 февраля были запрещены все китайские международные рейсы в Россию, а с 14 февраля отменены чартерные рейсы между странами.
Sohu пишет, что с точки зрения профилактики «подход российского правительства не вызывает нареканий», но при этом выражает недоумение, почему такой подход не был применён по отношению к Западу: пока Россия была сосредоточена на предотвращении проникновения эпидемии из Китая, «она оставила открытыми границы для других источников заражения, особенно для стран Европейского союза». И эпидемическая ситуация начала выходить из-под контроля.
Ошибка вторая – запоздалая реакция. Ухудшение эпидемической ситуации было вызвано серьёзной задержкой в борьбе с опасностью проникновения эпидемии с западного, европейского направлений. К тому времени в Россию вернулось множество российских граждан из Европы и иностранцев, следовавших транзитом через РФ. В Европе, особенно в Италии, эпидемия уже полыхала, а Россия только 16 марта ограничила авиасообщение с европейскими странами и лишь 18 марта начала запрещать въезд в страну иностранцам.
Автор статьи видит причину такой нерешительности на европейском направлении в определённых идеологических комплексах, бытующих в стране в отношении Запада в целом и Евросоюза в частности: «На протяжении многих лет... Россия смотрела на Европейский союз снизу вверх... поскольку уже несколько столетий она пытается стать частью Европы». По мнению автора статьи, такая идеологическая позиция сослужила в данной ситуации плохую службу: западное направление как бы по определению считалось безопасным, а это было не так.
Ошибка третья – недостаток сознательности граждан. По мнению автора, «всевозможные предупреждения игнорировались, народ ничего не знал о пневмонии, вызванной коронавирусом нового типа, и об опасности, которую она в себе таит». Типичным проявлением таких настроений, полагает китайский автор, стало отношение к домашнему карантину, как к отпуску.
Отвлекаясь от статьи в Sohu, добавим от себя, что китайский опыт борьбы с вирусной инфекцией представляет особую ценность. В КНР с сознательностью граждан тоже было не всё благополучно. Были случаи обмана властей, утаивания поездок в эпицентр эпидемии – Ухань, случаев контактов с заражёнными, нарушения карантина и проч. Китайские СМИ достаточно широко освещали эту тему. Такие случаи не были массовыми, но достаточно частыми, и китайские власти ввели уголовную ответственность за нарушения карантинных ограничений. Там, где просьбы и убеждение не помогали, в действие вступало и административное принуждение – без оглядок на демагогию о «свободе передвижения».
Борьба с эпидемией была объявлена в КНР «всенародной войной». Въезд-выезд из городов был заблокирован, введены цифровые пропуска для передвижений по городу; походы в магазин из закрытых на строгий карантин жилищных комплексов по QR-коду и строгому графику стали нормой.
В целом доверие китайского общества по отношению к действиям властей опиралось на продуманность мер в борьбе с эпидемией, а авторитет власти укреплялся её способностью добиваться неукоснительного выполнения распоряжений.
Ценность китайского опыта показывают сравнительные данные по эпидемии в РФ и КНР. На 5 мая в РФ было выявлено 155.370 заражённых, умер 1.451 человек – при численности населения России около 147 млн. человек и его средней плотности в зоне сплошного заселения 50 человек на 1 кв. км (это 30% территории, на которой проживает 93% населения Российской Федерации). В КНР максимальное количество заражённых составляет около 84 тыс. человек, из них умерли 4.6 тыс. – при численности населения примерно 1 млрд. 400 млн. человек и средней его плотности в густонаселённых приморских и центральных провинциях КНР, на которые пришёлся главный удар эпидемии, примерно 500 человек на 1 кв. км (показатель скученности населения несопоставимо больший, чем в РФ).
Количество умерших в России пока свидетельствует о результативности работы российской системы здравоохранения, но количество заразившихся при показателях численности и плотности населения РФ в сравнении с китайскими показателями должно бы быть в разы меньше. Остаётся надеяться вместе с автором статьи в Sohu, что распространение вирусной инфекции в России будет «как можно более быстро взято под контроль», а китайский опыт (добавим от себя) внимательно изучен.
