Согласно расхожему мнению экологов и «зелёных» экономистов, смягчение последствий климатических изменений (при этом, что они могут собой представлять, однозначно не определено) возможно лишь через отказ от традиционных энергоносителей с «ископаемой» родословной и переход на возобновляемые виды энергии (ВИЭ). Никто и не отрицает, включая архонтов нефтегазового бизнеса, безусловную привлекательность ВИЭ для сбережения окружающей среды. Сама по себе энергия, полученная от ветряков, приливной волны и солнечных лучей, экологически благонадёжна.
Однако дьявол кроется в деталях. Эти детали и будут определять темпы «энергетического перехода» и степень заинтересованности в ВИЭ конкретных стран, очень различающихся по уровню экономического и технологического развития.
Фото: energybase.ru
Примечательно двойное признательное показание Игоря Сечина, главного исполнительного директора компании «Роснефть», сделанное им на XIII Евразийском экономическом форуме в Вероне. Технологический прогресс, как он выразился, «позволит как повысить доступность возобновляемых источников энергии, так и значительно снизить экологические последствия от использования традиционных нефти и газа». И второй принципиальный момент: «Долгосрочные перспективы спроса на энергию будут определяться развитием технологий и темпами энергетического перехода, а также обостряющимися противоречиями между экономическим ростом и целями по сокращению парниковых выбросов».
Иными словами, совершенствование технологической базы ВИЭ снизит себестоимость и, соответственно, необходимость в их изобильном субсидировании из кармана налогоплательщиков. Этот процесс будет идти параллельно с модернизацией добычи, производства и потребления традиционных видов энергии, что, в свою очередь, уменьшит их «углеводородный след». Недальновидны те, как заметил Константин Симонов, кто утверждает: «Часто слышим, что, хотя природный газ выделяет меньше всего CO2, он всё равно должен умереть, пусть даже последним».
В действительности на всё время «энергетического перехода» (теперь это устоявшийся термин) будет востребован именно природный газ как «самый экологически чистый источник ископаемого топлива», заявил на веронском форуме Леонид Михельсон, председатель правления компании «Новатек». Доказательство: с 2015 года ежегодные объемы потребления газа в мире выросли на 450 млрд. кубометров, что позволило значительно снизить эмиссию CO2 за счёт замещения угля в энергобалансе. К потребителям СПГ за последние пять лет присоединилось ещё 11 стран, теперь их более 40.
Завод по производству СПГ на Ямале. Фото: energybase.ru
Если в Европе до сих пор используется угольная генерация (классическим примером служит Польша), то в Азии она преобладает. «Для многих развивающихся стран, где до сих пор велика доля угля, переход на газ сегодня является единственной возможностью снизить влияние на экологию, не ограничивая экономический рост», – подчеркнул Леонид Михельсон. «При этом уже сейчас доступны технологии, позволяющие минимизировать выбросы парниковых газов по всей цепочке потребления метана до незначительных уровней».
«Уверен: рост доли природного газа в мировом энергобалансе будет играть ключевую роль в улучшении экологии минимум в ближайшие 20 лет», – заключил глава «Новатэка».
Что до обольщения достоинствами ВИЭ, стоит задаться вопросом: где в Европе самые высокие тарифы на электроэнергию для потребителей? Ответ: в Дании и Германии, в странах, где самая высокая доля в энергобалансе принадлежит возобновляемым источникам, которые до сих пор требуют колоссальных субсидий из государственной казны…
Фото: elec.ru
Ясно одно: одной возобновляемой энергией человечество сыто не будет. Не сможет удовлетворить растущий спрос. Пока. Подсчитано Международным энергетическим агентством (МЭА), что достижение цели по нулевым и чистым выбросам в ближайшие 10 лет потребует не менее 28 триллионов долларов в качестве инвестиций, а теоретический вариант полного отказа от ископаемого топлива за десятилетку обойдётся не менее чем в 50 триллионов долларов.
Более того, эксперты предполагают, что в этом случае возможен дефицит металлов, необходимых для производства оборудования, как например, аккумуляторов для хранения энергии, произведённой на солнечных и ветровых станциях. При этом, как говорилось в докладе аналитиков «Роснефти», «отдельные виды металлов добываются в сложных юрисдикциях, а также могут быть чрезвычайно токсичны, например кадмий».
На чашу весов ложится и чисто финансовый аспект. Цена вопроса. Не все страны могут позволить себе активное развитие ВИЭ. Пока ещё несовершенство технологической платформы сектора делает эту энергию удовольствием не из дешёвых. Подтверждение находим в статистике распространённости «зелёной энергетики»: 80 процентов выработки электроэнергии с помощью солнечных и ветровых генераторов приходится… всего на 10 стран.
«Ускоренный переход к возобновляемым источникам может также привести к инвестиционному дисбалансу: недоинвестирование в поддержание добычи нефти и газа приведёт к резком росту цен на все виды энергоносителей, а не только на нефть и газ», – отметил Игорь Сечин, избежав обвинений в отрицании прогресса. «В ближайшие десятилетия мы с большой вероятностью увидим симбиоз традиционной и возобновляемой энергетики, совместно решающих климатические проблемы и удовлетворяющие нужды потребителей в доступной энергии».
Итак, симбиоз – вот ключевое понятие для начавшегося «энергетического перехода». Мы, вероятно, доживём до «светлого безуглеродного будущего», но наступит оно не завтра и не послезавтра.
Верона – Москва
