Сегодня в Белоруссии заметно угасание политических страстей. Наступает время более спокойного осмысления происходящего. В таких условиях обращение к урокам истории очень полезно. Ведь тот выбор, который сделал народ Белоруссии после референдумов о создании тесного союза с Россией и который белорусские националисты не первый год пытаются поставить под сомнение, во многом обусловлен общим ходом истории Восточной Европы.
Вспомним о последствиях такого поворотного события в истории Великого княжества Литовского как Кревская уния, определившая ход литовско-русской истории на четыре века вперёд. Это политическое соглашение с Польским королевством закончилось слиянием правящих сословий двух соседних государств и стало причиной многовекового социального и культурного угнетения белорусов в Речи Посполитой. «Поворот к Западу» принёс удовлетворение шляхте, этой узкой прослойке населения, но для большинства, то есть мещан и крестьян, он обернулся социально-экономическим подавлением. И сегодня ратующих за новый цивилизационный выбор в Белоруссии немного, но нужно понимать, что в случае нового разворота расплачиваться за него придётся всем, как это случилось после подписания Кревской унии.
Запись о Кревской унии
Тогда в 1385 г. в день Успения Богородицы в кревском княжеском замке (теперь Крево – агрогородок в Гродненской области Белоруссии) было достигнуто соглашение между литовским князем Ягайло и польскими послами. Речь шла о женитьбе Ягайло на польской королеве Ядвиге. Брак имел политическую подоплёку. Ядвиге исполнилось только 12 лет, у неё был возлюбленный жених из австрийского герцогского дома, а Ягайло был зрелым мужчиной, которому перевалило за 30. Намечавшийся союз сулил ему избрание польским королём и, казалось, обеспечивал власть над Великим княжеством Литовским.
Хотя текста двустороннего соглашения не сохранилось, из имеющегося письменного заверения Ягайло, данного в Крево для последующих переговоров с матерью Ядвиги, становятся известными обязательства литовского князя. Обращает на себя внимание его обещания креститься самому, обратить в католичество литовский народ и присоединить к Польше «на вечные времена» земли литовские и русские. Эти обещания сулили полякам большие выгоды. Почему же литовский князь пошёл на то, на что никогда не соглашались ни его отец Ольгерд, ни его дед Гедимин?
Польская королева Ядвига
Ягайло, хоть и считался правителем огромной страны, но пользовался своей властью не единолично. Великое княжество Литовское состояло из уделов-волостей, в которых сидели его братья и другие родственники по линии Гедиминовичей. В своих уделах князья правили самостоятельно: вершили суд, собирали налоги, содержали воинские дружины. Чем больше удельные князья втягивались в интересы своей земли, тем менее охотно они принимали участие в общегосударственных мероприятиях, если те происходили далеко от границ их удельных княжеств. Случалось даже так, что представители одной литовской княжеской династии оказывались в противоборствующих лагерях. Например, в Куликовской битве на стороне Дмитрия Донского со своими дружинами сражались Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, в то время как Ягайло Ольгердович действовал как союзник Мамая. Удельные князья неоднократно восставали против великого князя. Так случилось и с Ягайло, против которого поочерёдно выступали брат Андрей Ольгердович, дядя Кейстут и, наконец, сын последнего Витовт. Самым опасным было то, что Витовт, схваченный было вероломно Ягайло, бежал из заключения и начал действовать против него в союзе с рыцарями Тевтонского ордена.
Король Владислав-Ягайло
В условиях внутренней борьбы за власть между князьями в Великом княжестве Литовском возросло значение внешних политических союзов. Тем более что и соседи, включая Орден, были готовы вмешаться в междоусобия, поддерживая то одну, то другую сторону. Ягайло обратился в поисках союзника на восток. Не известно точно, когда и при каких обстоятельствах начались его переговоры с московским великим князем Дмитрием Ивановичем (Донским). Сведения о них сохранились лишь в позднейших записях в московской посольской книге 1626 г. Согласно одной записи, речь шла о женитьбе Ягайло на дочери Дмитрия Ивановича при условии вассального подчинения литовского князя и принятия им крещения. Интересно, что переговоры велись не самим Ягайло, а его матерью Иулиянией. На практике однако ничего не получилось, поскольку Московское княжество было обессилено внезапным нападением хана Тохтамыша. В 1384 г. состоялся обмен договорными грамотами между Ягайло, его братьями Скиргайло и Корибутом с московским князем Дмитрием Ивановичем (Донским) и князем серпуховским Владимиром Андреевичем (Храбрым). Что было предметом этих переговоров, можно только гадать. Вероятно, Ягайло обязывался не участвовать во враждебных акциях, направленных против Москвы, в обмен на обещание московской стороны воздержаться от вмешательства в литовские междоусобия. Так или иначе, но Ягайло отказался от политики своего отца «собирать» русские земли на востоке, чтобы приобрести себе корону на западе.
Этот поворот во внешней политике литовского князя современные популяризаторы белорусской истории объясняют тенденциозно. Мол, всё из-за неоправданных амбиций Москвы: Ягайло не согласился быть московским «подручным», а выбрал себе более престижное королевское место в польском Кракове. Однако для такого объяснения слишком мало оснований. Тексты договоров не сохранились, а записи о них сделаны в таком виде, что могут иметь разные толкования. Но ясно совершенно обратное популярному объяснению: Ягайло в определённый момент как раз согласился на московские условия и подтвердил своё согласие письменно. А почему договор не был исполнен, можно только предполагать. Равно допустимо, что от него могла отказаться не только литовская, но и московская сторона.
Польский выбор великого князя Ягайло имеет вполне естественное толкование. Ослабленная Москва уже не представлялась литовскому князю ни сильным союзником, ни опасным соперником сравнительно с другим, более близким и потому опасным соседом – Тевтонским орденом. Союз Польского королевства и Великого княжества Литовского значительно усиливал оба государства против общего врага. Кроме того, крещение язычников-литовцев отнимало у Ордена оправдание его наступательной политики. Польская корона также представлялась Ягайло надёжной гарантией удержания власти в собственном княжестве. В католическом крещении он принял имя Владислав.
Однако за все эти выгоды литовскому князю пришлось заплатить высокую цену. Он становился королём не по праву, а по избранию, его власть в Польском королевстве была ограничена развитыми привилегиями польских магнатов. Впоследствии Ягайло был вынужден просить их согласия, чтобы ему наследовал на польском престоле собственный сын Владислав. Поляки не преминули вмешаться и во внутренние дела Великого княжества Литовского. В великокняжеском совете наряду с пятью знатными Гедиминовичами при Ягайло сразу оказались девять польских князей, воевод и каштелянов. Сама новокрещёная литовская паства была подчинена через Виленского бискупа католическому митрополиту из польского Гнезно. Не смог Ягайло удержать власть и над Великим княжеством Литовским, которое пришлось уступить двоюродному брату Витовту.
В результате Кревской унии образовался союз двух государств, связанных одним верховным правителем. Хотя в лице Витовта была восстановлена отдельная княжеская власть в литовско-русском государстве, но даже этот способный и сильный правитель признавал польского короля своим сюзереном. Их преемники за некоторыми исключениями совмещали в одном лице сразу две должности короля и великого князя, но проживали больше всего в Польше.
Совершившееся событие имело значение для обоих государств. Польское королевство до сих пор объединяло этнически польские земли. Но теперь с польской короной были связаны территории на востоке, превосходившие по размеру этнически польские земли. Жители восточных областей отличались от поляков по языку, культуре, социальному строю, а исповеданию (русские исповедовали Православие). Католическая вера в Великом княжестве Литовском сразу получила привилегированное положение, что нарушило бывший прежде религиозный баланс. Перед династией Ягеллонов встал трудный вопрос о координации управления двух разношёрстных государств. В итоге было положено начало цивилизационной ассимиляции литовцев и русских в пределах Великого княжества Литовского. Однако полностью осуществить её не удалось – задача оказалась непосильной для правящей элиты. Практически одновременно с образованием династического союза Польского королевства и Великого княжества Литовского появилась тенденция к разрыву этого искусственного объединения разных народностей.
Междоусобная борьба внутри княжеского рода Гедиминовичей после Ягайло была перенесена на этническую и религиозную почву. Её отголоски дают о себе знать до сих пор. Вот цена того политического решения о союзе с западным соседом, которое было принято некогда в кревском замке. Не урок ли для дня сегоднешнего?
Заглавное фото: Кревский замок, современный вид
