Февральскую революцию 1917 г. военно-политические круги в Японии восприняли относительно спокойно и даже с оптимизмом. Считалось, что переход от монархического режима к буржуазному в условиях продолжения кровопролития на европейском фронте мировой войны надолго отвлечет русских от дальневосточных проблем, позволит Японии беспрепятственно завоевывать Китай, внедриться в экономику Приморья и других российских районов.
Совершенно иную реакцию вызвало известие о рождении в результате пролетарской революции нового государства – Советской России. «Уже сам факт создания социалистического государства рабочих и крестьян, факт свержения монархии и капитализма вызвал у господствующих классов Японии беспредельный страх и жгучую ненависть к Советскому Союзу», – отмечали японские историки. Советская Россия была объявлена «самым опасным и злейшим врагом», началась спешная разработка планов «преграждения пути коммунистической революции на восток от Уральского хребта». Имелось в виду «собственными силами захватить Сибирь, задушить революцию и установить на территории Сибири марионеточный режим».
8 декабря 1917 г. перед слушателями императорской военной академии выступил один из идеологов японского милитаризма генерал Кадзусигэ Угаки, который обрушился на большевиков, обвинив их в том, что они «сломали столетиями существовавшую империю, растоптали принципы демократии и создали анархическую систему власти безответственных интеллигентов и нищих». Страшась воздействия социалистических идей на умы японцев, генерал требовал создания «правительства твердой руки и великой решимости в борьбе против национальных предателей, выставляющих себя революционерами».
Японские генералы не считали революционную Россию серьезным противником и предсказывали быстрое овладение «обширными азиатскими территориями вплоть до границ между Азией и Европой». О том, что выдвинутые впоследствии в качестве обоснования интервенции «гуманитарные причины» были лишь прикрытием, говорят призывы к агрессии, публиковавшиеся в японской прессе сразу после сообщений об Октябрьской революции. Вот заголовки статей, появлявшихся в ноябре-декабре 1917 г. в газете «Хоти симбун», рупоре реакционных кругов Японии: «Смута в России и требования отправки японских войск», «Один из путей – независимость Сибири», «Неотложная задача отправки войск в Сибирь. Продемонстрируем мощь Японии», «Послать войска!».
Правительство молодой Советской республики, сознавая нависшую над российским Дальним Востоком и Сибирью опасность вторжения, искало возможность вступить в переговоры с Японией. В декабре 1917 г. оно обратилось к японским представителям в Петрограде с предложением пересмотреть все договорные обязательства между царской Россией и Японией и заключить новое торгово-экономическое соглашение. Однако, взяв курс на подавление революции и занятие российской территории, японское правительство не желало нормальных отношений с новой Россией.
С конца 1917 г. между США, Англией, Францией и Японией велись переговоры об организации интервенции. Было решено, что свержением советской власти на Дальнем Востоке и в Сибири будут заниматься в основном японские войска. Однако США не собирались полностью отдавать эти земли японцам. Политиков в Вашингтоне заботили попытки Токио заранее оговорить свои права на получение рыболовных, горнорудных и лесных концессий в Сибири, что означало бы установление там полновластия Японии. Чтобы воспрепятствовать этому, было решено направить на российский Дальний Восток американские войска.
Поводом для вторжения было использовано убийство неизвестными во Владивостоке в ночь на 5 апреля 1918 г. двух сотрудников японской торговой конторы «Исидо». Это походило на спланированную провокацию – сигнал к началу операции. Не дожидаясь выяснения обстоятельств, в тот же день под прикрытием артиллерии вошедших во внутреннюю гавань порта военных кораблей во Владивостоке высадились две роты японских пехотинцев и подразделение английской морской пехоты. Быстро заняв центр города, японское командование пыталось представить свои действия как полицейскую акцию в целях поддержания общественного порядка. Однако уже на следующий день масштабы операции расширились – силами десантного отряда в 250 человек был захвачен прикрывавший Владивосток с моря и хорошо укреплённый остров Русский.
Эти действия знаменовали начало вооружённой интервенции. В день высадки японских войск советское правительство выступило с сообщением: «Давно подготовлявшийся империалистический удар с Востока разразился. Империалисты Японии хотят задушить Советскую революцию, отрезать Россию от Тихого океана, захватить богатые пространства Сибири, закабалить сибирских рабочих и крестьян». Директива правительства Владивостокскому совету предупреждала: «Не делайте себе иллюзий: японцы наверное будут наступать. Это неизбежно. Им помогут, вероятно, все без изъятия союзники. Поэтому надо начинать готовиться без малейшего промедления и готовиться серьезно, готовиться изо всех сил».
Чтобы двинуться вглубь Сибири, японцы и американцы спровоцировали мятеж чехословаков. Входившие ранее в состав австро-венгерской армии чехи и словаки по решению советского правительства направлялись на родину через Владивосток. К концу мая 63 эшелона с объединёнными в Чехословацкий корпус 40 тысячами репатриантов растянулись по всей Сибири от Пензы до Приморья. Советские власти беспокоило то, что корпус следовал через незащищённую российскую территорию с оружием. Чтобы исключить по пути следования какие-либо инциденты, был отдан приказ о сдаче оружия. Воспротивившись этому, корпусное командование призвало солдат и офицеров к неповиновению, которое вылилось в открытый мятеж.
В Токио и Вашингтоне решили воспользоваться ситуацией. 6 июля 1918 г. Белый дом санкционировал посылку в Сибирь войск «для оказания помощи чехословакам». Для начала было решено направить японские и американские войска численностью в 7 тысяч штыков. Однако японцы, для которых главным было быстро занять как можно больше стратегически важных районов Дальнего Востока и Сибири, не собирались вводить ограничения по численности своих интервенционистских войск. 2 августа они под прикрытием миноносцев, высадив десант в устье Амура, овладели городом Николаевск-на-Амуре, а 12 августа перебросили во Владивосток пехотную дивизию численностью 16 тысяч человек. Вместе с японцами город оккупировали контингенты английских, французских и американских войск.
Командующим оккупационными войсками в России был назначен японский генерал Отани. По официальным американским данным, на российский Дальний Восток было направлено 72 тыс. японских и свыше 9 тыс. американских солдат. В литературе существуют указания и на то, что в различные периоды оккупации на Дальнем Востоке и в Сибири действовало до 100 тыс. японских солдат и офицеров.
Хотя в принятом 7 ноября 1918 г. VI Чрезвычайным съездом Советов обращении к правительствам великих держав, в том числе Японии, было предложено начать переговоры о мире, интервенция на востоке России продолжалась и охватывала всё новые районы – Приморье, Приамурье, Прибайкалье. В условиях острой нехватки здесь регулярных войск повсеместно развенулось партизанское движение. К осени 1919 г. под руководством подпольных большевистских организаций в партизанских соединениях насчитывалось 45-50 тыс. бойцов: в Забайкалье – 15-20 тыс., в Амурской области – 10 тыс., в Приамурье и на Северном Сахалине – 6 тыс., в Приморье – 10-15 тысяч.
Имея многократное преимущество в численности войск, оккупанты тем не менее не могли своими силами контролировать захваченную территорию восточной части России. Это вынуждало их использовать своих ставленников из числа укрывшихся в Китае и возглавлявших белобандитские формирования атаманов Семенова, Калмыкова, Гамова. С их помощью на оккупированных японскими войсками территориях отменялись все законы и установления Советской власти, реставрировались дореволюционные порядки. Были восстановлены права офицерства, чины и звания царских чиновников, казачье сословие. Национализированные предприятия возвращались прежним владельцам. Крестьянам было позволено пользоваться только «теми земельными гранями, кои были до марта 1917 года».
Японские интервенты и убитые ими железнодорожники. Фото: БРЭ
В ходе Гражданской войны значительная часть Сибири была захвачена войсками армий Колчака, который, присвоив звание Верховного правителя России, координировал действия с японским командованием и получал от него материальную помощь. Все выступавшие за свержение Советской власти силы – и интервенты, и белогвардейцы, применяли жестокие методы борьбы с политическими противниками и партизанами. По всему Дальнему Востоку и Сибири развернулись кровавые расправы с представителями Советской власти и сочувствующими. С целью запугать местное население сжигались целые деревни, устраивались массовые показательные расстрелы, проводились карательные операции.
Существует множество свидетельств бесчинств и бесчеловечного обращения оккупантов с местным населением. Вот одно из них. Жители деревни Круглая Рождественской волости сообщали в марте 1919 года: «Расстреляно японцами 25 человек, после которых осталось 25 душ семейств. Японскими отрядами деревня была посещена 2 раза: 17 февраля 1919 года было сожжено 23 двора, 25 октября 1919 года сожжено 67 дворов, имущество разграблено. Общий убыток от пожара и грабежей выражается в 201 315 рублей золотом».
К концу 1919 года в результате боевых действий Красной армии и сибирских партизанских формирований армия Колчака была разгромлена. Потеряв надежду на восстановление в России старого режима, правительства США и стран Антанты отозвали свои войска из Сибири. Однако правительство Японии, не пожелав присоединиться к этому решению, продолжало оккупацию российской территории. Чтобы добиться вывода японских войск с Дальнего Востока, 24 февраля 1920 г. советское правительство предложило Токио «начать с мирных переговоров с целью гарантировать обоим народам мирное сожительство, добрососедские отношения и взаимное удовлетворение их обоюдных интересов».
(Окончание следует)
