За три с лишним десятилетия своего существования Российская Федерация глубоко интегрировалась в мировую экономику и стала очень зависимой от своей внешней торговли.
Только за последнее десятилетие (2012-2021 гг.) суммарное превышение экспорта над импортом, согласно данным Банка России, составило 1558,5 млрд долл. Для сравнения отмечу, что в 2021 году ВВП Российской Федерации, исчисленный по официальному курсу рубля, составил 1776 млрд долл. После 24 февраля изучать тенденции в сфере внешней торговли Российской Федерации стало сложно, поскольку Федеральная таможенная служба РФ и другие российские ведомства прекратили публикацию многих статистических данных, в том числе по внешней торговле. Но все-таки кое-что узнать можно, поскольку таможенные службы других стран, с которыми Россия ведет торговлю, статистику по российскому экспорту и импорту дают. И изучать внешнюю торговлю России можно, пользуясь «отраженным светом».
Группа экспертов из The New York Times провела исследование внешней торговли РФ до и после 24 февраля 2022 года, изложив результаты в опубликованной 30 октября статье «Как Россия платит за войну» (How Russia Pays for War).
Цель исследования – показать, насколько серьезными являются изменения во внешней торговле России после 24 февраля и как эти изменения могут в будущем сказаться на Российской Федерации. Цифры, характеризующие внешнюю торговлю до 24 февраля, представляют собой средние значения, исчисленные за период с января 2017 по декабрь 2021 г. Основным источником статистических данных стал специализированный информационный ресурс The Observatory of Economic Complexity (OEC).
Введенные Соединенными Штатами и их союзниками санкции затронули как экспорт, так и импорт Российской Федерации. Вместе с тем эффективность санкций оставляет желать много большего. Выяснилось, что коллективный Запад в немалой степени зависит от России, особенно в части, касающейся импорта энергоносителей. Поэтому санкции наносят ущерб не только России, но и тем странам, которые ввели и вводят антироссийские санкции. В статье признается: «Но пока что данные подчеркивают, насколько глубоко Россия переплетена с мировой экономикой, что позволяет Москве получать значительные суммы денег, когда идет девятый месяц войны. Попытки западных стран использовать санкции и другие меры, чтобы подорвать российскую экономику, до сих пор имели ограниченный эффект».
США, а также Канада, Австралия и некоторые другие союзники, изначально не сильно зависели от российских энергоресурсов, поэтому они более оперативно и последовательно вводят антироссийские санкции. А вот с Европой обстоит иначе: «Европейский союз, сильно зависящий от российских энергоносителей и, как и многие страны, уже борющийся с инфляцией, действует медленнее. Европа прекратила импорт российского угля в августе. Он запретит весь импорт нефти, поставляемой морем из России в декабре, и всех нефтепродуктов в феврале [2023 года. – В.К.]».
Авторы статьи обращают внимание на то, что Запад ожидал более резких встречных санкций со стороны Москвы, но она действует медленно. Среди тех товаров, на которые Москва наложила ограничения и запреты, называются некоторые виды сельскохозяйственной и фармацевтической продукции.
Авторы признают, что многие страны оказались в зависимости от России не только по нефти и природному газу, но также ряду других товаров: «Помимо энергии, Россия также продолжает оставаться ведущим экспортером других товаров первой необходимости, от удобрений и асбеста и ядерных реакторов до пшеницы. Международные автопроизводители по-прежнему зависят от палладия и родия из России для производства каталитических нейтрализаторов. Французские атомные электростанции зависят от российского урана, а Бельгия по-прежнему играет ключевую роль в торговле алмазами с Россией».
Отмечу по ходу, что по итогам прошлого года доля Российской Федерации в мировом ВВП, рассчитанном по паритету покупательной способности рубля, по оценкам МВФ, составила скромную величину 3,07%. А доля России в мировом экспорте в 2020 году, по оценкам Всемирного банка, составила всего 1,78%, доля в мировом импорте – 1,46% И тем не менее есть достаточно широкий ассортимент товаров, по которым доля России в мировом экспорте многократно превышает ее долю в мировой экономике и торговле в целом.
Авторы намекают, что Москва в конце концов может ввести свои встречные санкции по достаточно широкому ассортименту товаров. В материале приводится таблица таких товаров с указанием доли России в мировом экспорте (до 24 февраля, %): асбест – 60; чугун – 28; ядерные реакторы – 26; продукты восстановления железа (iron reductions) – 24; льняное семя – 20; сырой никель (raw nickel) – 20; пшеница – 20; никелевые штейны (nickel mattes) – 19; полуфабрикат железа (semi-finished iron) – 19; масла семян – 18; железнодорожные пассажирские вагоны – 17; платина – 17; аммиак – 16; угольные брикеты – 15; бурый уголь – 15; калийные удобрения – 14; смешанные минеральные или химические удобрения – 13; углерод – 13; асфальтовые смеси – 13.
Далее следует достаточно большое количество товаров, по которым доля составляет 12 процентов: семена подсолнечника; радиоактивные химические вещества; ячмень; другие (кроме перечисленных выше); сырая нефть; азотные удобрения.
Следующая группа товаров с долей 11 процентов: пиломатериалы; алюминиевая проволока; рыба замороженная; фосфаты кальция; рафинированная медь; сера. Список российских товаров, имеющих повышенный спрос на мировом рынке, длинный, я его полностью не воспроизвожу.
Пожалуй, наиболее интересной частью материала, опубликованного в The New York Times, являются цифры, которые отражают изменения в торговле Российской Федерации с другими странами после 24 февраля. Эти цифры – среднемесячные показатели оборотов торговли, экспорта и импорта. До 24 февраля главными торговыми партнерами России были Китай и Германия. Среднемесячные обороты торговли с ними равнялись 9,2 и 5,0 млрд долл. А что произошло после начала СВО?
Целый ряд стран по команде Вашингтона резко сократил экспорт в Россию, прекратив поставки жизненно важных для нашей страны товаров. Ряд стран стал сокращать импортные поставки из России. Прежде всего, физические объемы импорта. Но из-за резкого роста цен на энергоносители и некоторые другие товары стоимостного сокращения довольно часто не происходило.
В исследовании называются страны, которые добились общего сокращения товарооборота с Российской Федерацией после 24 февраля (сокращение месячных объемов торговли по сравнению со средними показателями до 24 февраля, %): США – 35; Швеция – 76; Великобритания – 79; Германия – 3; Южная Корея – 17.
Вместе с тем немалое число стран нарастило после 24 февраля товарообороты с Россией (%): Индия – 310; Турция – 198; Бразилия – 106; Китай – 64. Это страны, не входящие в список «недружественных государств». Но есть и страны из группы «недружественных» (%): Бельгия – 81; Испания – 57; Япония – 13 и др.
Основной причиной наращивания товарооборота стало резкое увеличение стоимостных объемов российского экспорта, прежде всего, поставок нефти и природного газа. Вот какими были приросты российского экспорта после 24 февраля в отдельные страны (%): Индия – 430; Турция – 213; Китай – 98; Нидерланды – 74; Германия – 38.
Практически все страны из группы «недружественных» сократили поставки товаров в Россию после 24 февраля (%): США – 84; Великобритания – 71; Германия – 51; Нидерланды – 52; Испания – 44; Япония – 42; Южная Корея – 43 и др. Впрочем, сокращение было и со стороны некоторых стран, которые мы считаем «дружественными». Так, Индия сократила поставки в РФ на 19%.
Приращение поставок товаров в Россию после 24 февраля наблюдалось со стороны двух стран (%): Китая – 24; Турции – 113.
В целом после 24 февраля традиционно существовавший разрыв между российским экспортом и импортом еще более усилился. Тут я сошлюсь на данные Банка России. Так вот, по итогам первого квартала экспорт РФ составил 168,1 млрд долл., а импорт – 88,8 млрд. По итогам второго квартала цифры равнялись соответственно 162,2 млрд и 71,9 млрд долл. По итогам третьего квартала – соответственно 153,0 млрд и 84,6 млрд долл. Превышение экспорта над импортом по итогам трех кварталов почти двукратное. Из приведенных цифр видно, что чистая валютная выручка от внешней торговли страны (доходы от экспорта минус расходы на импорт) за период с января по сентябрь этого года включительно составила 238,0 млрд долл. Для сравнения: данный показатель по итогам трех кварталом прошлого года равнялся 107,9 млрд долл. Если тенденция сохранится, профицит российской внешней торговли может достичь планки в 300 млрд долл.
Авторы американского исследования по внешней торговле России, полагают, что гигантские суммы избыточной валюты от экспорта являются мощным источником финансирования военной деятельности РФ на Украине. Однако это не так. Львиная доля валютной выручки на Россию не работает.
Часть выручки аккумулируется в российской финансово-банковской системе и лежит там мертвым грузом, оставаясь под дамокловым мечом новых «заморозок», которые в конечном счете закончатся конфискацией. Другая (и, судя по всему, большая) часть валютной выручки оказывается за пределами России и размещается в финансово-банковских системах других стран, преимущественно «недружественных». Следовательно, работает против России.
Лишним подтверждением финансового голода в стране является проект федерального бюджета Российской Федерации на 2023 год. В нем очень ужаты расходы по многим статьям, даже некоторым статьям военных расходов. А весь бюджет сведен с дефицитом в 2% ВВП страны.
Возвращаясь к исследованию The New York Times, отмечу, что его авторы рассчитывают, что «валютный пир», который переживает Россия в 2022 году, должен в следующем году закончиться. Я согласен с этим прогнозом.
Фото: REUTERS/Dado Ruvic
