Резонансным событием в нашей общественной жизни стало выступление президента РФ Владимира Путина на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам (далее – Совет) 15 декабря. Напомню, что Совет был создан летом 2016 года как консультативный орган при президенте Российской Федерации. Выступление было посвящено подведению итогов развития России в уходящем 2022 году и обозначению ряда важнейших задач государственной политики на 2023 год.
В начале выступления В. Путин подчеркнул, что страна в 2022 году оказалась в сложном положении из-за начавшейся в конце февраля санкционной войны коллективного Запада: «…против России развёрнута беспрецедентная санкционная агрессия. Она была нацелена на то, чтобы в сжатые сроки, по сути, смять нашу экономику, через грабёж наших валютных резервов обвалить национальную валюту – рубль – и спровоцировать разрушительную инфляцию». Президент констатировал: «Этот расчёт, как мы видим, как, собственно, все видят, не оправдался. Российские предприниматели, органы власти работали собранно и профессионально, граждане проявили сплочённость и ответственность. Благодаря совместной работе Правительства, Банка России, субъектов Федерации удалось стабилизировать ситуацию».
Большая часть выступления президента была посвящена раскрытию ключевых задач государства на 2023 год. Выделены шесть таких задач: 1) «вывод взаимодействия с нашими ключевыми партнёрами на новый уровень»; 2) «укрепление технологического суверенитета и опережающий рост обрабатывающей промышленности»; 3) «обеспечение финансового суверенитета страны»; 4) «опережающее развитие инфраструктуры»; 5) «снижение бедности»; 6) «защита материнства, детства, поддержка семей и сбережение народа».
По сути, всё выступление можно разделить на шесть соответствующих блоков (под каждую из обозначенных задач). Обращает на себя внимание непропорциональность объёмов отдельных блоков.
Менее всего повезло третьей задаче. Ее изложение (третий блок) уложилось всего в шесть предложений, которые я приведу полностью: «Третья задача – это обеспечение финансового суверенитета страны. Благодаря крепкому платёжному балансу России нам не нужно занимать за рубежом, не нужно идти в кабалу, мы в кабалу не собираемся идти – финансовые ресурсы у нашей экономики есть. Надо повысить их доступность для проектов новой экономики, для создания высокотехнологичных предприятий и выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью. Работа нашей финансовой системы должна обеспечить те потребности, которые ранее закрывались западными источниками финансирования, включая торговое и проектное финансирование, должна обеспечить приток долгосрочных сбережений и инвестиций в акционерный капитал, вложения в масштабные инфраструктурные и новые производственные проекты и – особо подчеркну – в быстрорастущие высокотехнологичные бизнесы. По всем этим направлениям в следующем году необходимо добиться ощутимого, заметного прогресса. Я хотел бы обратить на это внимание и Минфина, и Банка России».
И именно в третьей задаче «зарыта собака». От финансового состояния России зависит её способность решения остальных пяти ключевых задач. Что ж, попытаюсь сказать то, что хотелось бы услышать от президента Российской Федерации по данному вопросу.
1. Нельзя не согласиться с тем, что «обеспечение финансового суверенитета страны» относится к ключевым задачам. Однако в каком состоянии находится финансовый суверенитет в настоящее время? С одной стороны, раз ставится задача его обеспечения, можно предположить, что с ним не всё в порядке. С другой стороны, второе предложение приведенного фрагмента звучит оптимистически: «Благодаря крепкому платёжному балансу России нам не нужно занимать за рубежом, не нужно идти в кабалу, мы в кабалу не собираемся идти – финансовые ресурсы у нашей экономики есть». Здесь с финансовым суверенитетом у нас все в порядке. Так как всё-таки: у нас есть финансовый суверенитет или нет?
2. Отвечаю: у нас финансового суверенитета нет. Платёжный баланс у нас, конечно, крепкий, если критерием крепости считать профицит (положительное сальдо) счета текущих операций РФ. По итогам 11 месяцев этого года у России действительно рекордное значение профицита этого счета – 225,7 млрд долл. А во что обращается это положительное сальдо счета текущих операций? В отрицательное сальдо счета финансовых операций (другой раздел платежного баланса). Проще говоря, профицит текущих операций превращается в чистый отток капитала из страны. Россия, которой жизненно необходимы «технологический суверенитет и опережающий рост обрабатывающей промышленности» (вторая задача), «опережающее развитие инфраструктуры» (четвёртая задача), «снижение бедности» (пятая задача) «защита материнства, детства, поддержка семей и сбережение народа» (шестая задача), расточает гигантские объемы валюты. Более того: валюта почти исключительно направляется в страны коллективного Запада, который ведет с нами необъявленную войну.
По ходу замечу, что гигантский профицит счета текущих операций является результатом того, что в этом году российский товарный экспорт в два раза превысил импорт (рекордное превышение за три десятилетия существования РФ). Внешняя торговля России носит откровенно колониальный характер, наша страна выступает сырьевым придатком крупнейших мировых экономик. Кстати, во вступительной части своего выступления В. Путин затронул эту деликатную и очень острую проблему, когда говорил о торговых отношениях России и Евросоюза: «Совокупный российский экспорт увеличился на 42 процента, а профицит торговли – в нашу пользу – в 2,3 раза, до 138 миллиардов долларов. По сути, Евросоюз продолжает потреблять наши товары и услуги, а обратные потоки сдерживает. Ситуация таких дисбалансов не может продолжаться бесконечно».
И у страны с колониальным платёжным балансом финансового суверенитета по определению быть не может.
3. Третье предложение из приведенного выше фрагмента: «Надо повысить их [финансовых ресурсов] доступность для проектов новой экономики, для создания высокотехнологичных предприятий и выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью». Призывы к повышению доступности финансовых ресурсов для предприятий реального сектора экономики я слышу уже многие годы, но воз и ныне там. Руководители многих высокотехнологичных предприятий очень рассчитывали, что в федеральном бюджете на 2023 год и на период до 2025 года будут заложены значительные деньги на финансирование инвестиционных проектов новой экономики. Либо в виде субсидий, либо в виде льготных кредитов. Однако принятый бюджет почти не увеличил суммы такой поддержки по сравнению с предыдущими годами. Для примера: в этом году президент Джо Байден предложил поддержать развитие микроэлектроники в США (в силу возросшей стратегической значимости отрасли) с помощью финансовой помощи в размере более 52 млрд долл. Запрошенная им сумма была включена в федеральный бюджет США.
Может быть, российские власти рассчитывают, что инвестиционные проекты будут финансироваться за счет долгосрочных банковских кредитов? Так ведь такие кредиты недоступны предприятиям. Банк России блокирует доступ к дешевым кредитам своей высокой ключевой ставкой. Сразу же после начала санкционной войны она была повышена до 20%, сейчас опустилась до 7,5%. Но для конечного получателя банковские кредиты могут предлагаться по ставке, примерно в два раза превышающей ключевую. А под 15% кредиты могут брать только спекулянты и сумасшедшие. Кстати, на следующий день после выступления В. Путина на Совете Банк России провел заседание Совета директоров, на котором принял решение о сохранении ключевой ставки на уровне 7,5%.
4. Стоит обратить внимание на два последних предложения третьего блока: «По всем этим направлениям в следующем году необходимо добиться ощутимого, заметного прогресса. Я хотел бы обратить на это внимание и Минфина, и Банка России». В тех случаях, когда президент РФ ставит задачи правительству, тон его слов гораздо более императивный («поручаю», «ставлю задачу», «требую»). А обращение к Минфину и Банку России звучит как осторожное пожелание. Особенно к Банку России, который по неведомым нам причинам получит статус «независимого» института (в законе о Центробанке записано, что он «не отвечает по обязательствам государства»). При этом Банк России определяет состояние всей российской экономики (почти десять лет назад он получил также статус «финансового мегарегулятора»). Банк России независим лишь от российского государства, но невидимыми нитями управляется теми, кого я называю хозяевами денег (главные акционеры Федеральной резервной системы США). До тех пор, пока мы не добьемся превращения Центробанка в институт государственной власти РФ, президент РФ каждый раз будет обращаться к Банку России со словами: «прошу обратить внимание», «желательно», «целесообразно». А Банк России будет продолжать эти пожелания игнорировать. Что он и продемонстрировал на следующий день после заседания Совета, когда принято решение по ключевой ставке, гарантирующей недоступность кредитов для предприятий реального сектора экономики. Финансовый суверенитет Россия может получить лишь при условии, что Центробанк будет выведен из-под контроля хозяев денег из ФРС США.
P.S. Конечно, у меня много вопросов и по другим частям выступления президента России на Совете, но хотел бы обратить внимание на один принципиальный момент, о котором говорю постоянно. Ещё раз воспроизведу полное название Совета: «Совет по стратегическому развитию и национальным проектам». Название предполагает, что у России есть Стратегия развития Российской Федерации. Однако документа с подобным названием в природе нет. Есть похожие документы: «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации» (утвержденная указом президента от 2 июля 2021 года). Также «Стратегия пространственного развития Российской Федерации», «Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации», куча стратегий развития отдельных отраслей и производств. Есть даже стратегия развития библиотечного дела в России.
Закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации» (28.06.2014 г. № 172-ФЗ) предусматривает разработку документа под названием «Стратегия социально-экономического развития Российской Федерации» (статья 12). Однако такого документа как не было, так и нет. А что же тогда обсуждается на Совете? Президент несколько раз в своем выступлении ссылался на документ, который называется «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года»; он был введен президентским указом от 21 июля 2020 года. В нем определены пять целей: а) сохранение населения, здоровье и благополучие людей; б) возможности для самореализации и развития талантов; в) комфортная и безопасная среда для жизни; г) достойный, эффективный труд и успешное предпринимательство; д) цифровая трансформация. Цели очень высокие, на многие годы, даже века. Однако ведь это не стратегия, в которой определены главная цель, иерархия задач и средства их решения. Отсутствие такой стратегии еще было как-то терпимо до 24 февраля, но после начала СВО и необъявленной войны коллективного Запада против России отсутствие «Стратегии социально-экономического развития России» становится недопустимым. В конечном счете отсутствие стратегии угрожает существованию Российской Федерации.
Предлагаю Совету по стратегическому развитию и национальным проектам на своем ближайшем заседании обсудить то, что он должен был обсудить еще в 2016 году (когда был учрежден), а именно: проект Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации и предложить президенту РФ утвердить отработанный и согласованный документ.
Фото: kremlin.ru
