Состоявшийся 6 марта 2023 г. визит президента Румынии Клауса Йоханниса в сопровождении министра иностранных дел Богдана Аурэску в Японию завершился подписанием документов о стратегическом партнёрстве двух стран во внешней политике, обороне, экономике и культуре.
Йоханнис обсудил с императором Нарухито, премьер-министром Фумио Кисидой, председателем Палаты советников Хидехиса Оцудзи и председателем Национального парламента Хироюки Ходоси видение места Японии и Румынии в азиатской политике, угрозу распространения ядерного оружия и спецоперацию ВС России на Украине.
Азиатский вектор не является традиционным для румынской внешней политики. Возросшее внимание Бухареста к этому направлению вызвано желанием координировать румынские претензии на Молдавию и Приднестровье с японскими претензиями на Курильские острова. Обе стороны демонстрируют неприкрытую тягу к экспансии: Бухарест обещает Майе Санду «любую помощь в любой ситуации в условиях российской агрессии на Украине» и проводит курс на поглощение Молдавии; Токио не признаёт российский суверенитет над Курилами.
Факт встречи румынского президента с японскими политиками показателен. Оцудзи связан с ультраправой организацией «Ниппон Кайги», выступающей за пересмотр послевоенного самосознания японцев и отказ Японии от статуса страны-агрессора. «Ниппон Кайги» отрицает военные преступления Японии и решения Токийского трибунала 1946 г., осудившего японскую военщину. Во внешней политике организация выступает за более агрессивную политику в отношении России, Китая и КНДР.
В Румынии схожий идеологический климат. Союзник Гитлера маршал Антонеску возведён в ранг героя, преступления режима Антонеску против советского народа в 1941-1944 г. отрицаются, вероломное нападение на СССР 22 июня 1941 г. называют превентивным. В военной доктрине Румынии Россия обозначена как враг № 1, а в работах румынских геополитиков как «естественный враг» Румынии (duşmanul natural).
В 2021 г. отмечалось столетие установления дипломатических отношений между Румынией и Японией. Для Румынии то был период её максимального территориального расширения за счёт захвата Северной Буковины и Бессарабии (Великая Румыния). Этих территорий Румыния лишилась в результате Освободительного похода РККА в 1940 г., в период, когда и Япония потерпела ряд поражений от РККА (бои у о. Хасан, бои на Халхин-Голе). Историческая озлобленность играет не последнюю роль в румынско-японской русофобии.
На наших глазах складывается геополитическая ось Бухарест – Токио. Сближение Румынии и Японии по линии военно-политического сотрудничества началось задолго до спецоперации на Украине. Первый объемлющий документ о румынско-японском стратегическом сотрудничестве был подписан в 2013 г., в 2022 г. Аурэску сообщил, что Токио поддержит действия Румынии в Чёрном море, в Молдавии и по Украине, а Бухарест поддержит действия Японии в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях и в Индо-Тихоокеанском регионе в целом.
Это будет происходить в рамках общей политики НАТО и согласно Стратегии сотрудничества в Индо-Тихоокеанском регионе (Strategy of Cooperation in the Indo-Pacific), принятой в Вашингтоне и Брюсселе, но с учётом румынской и японской национальной идеологии. Румыния считает Молдавию, Приднестровье, Бессарабию и Северную Буковину румынскими; Япония считает Курилы японскими.
Параллельно Бухарест и Токио наращивают сотрудничество с Южной Кореей. При этом в японской геополитической традиции Южную Корею называют ножом, направленным в грудь Японии.
Бухарест, со своей стороны, видит в Южной Корее поставщика военной техники – танков К2 и гаубиц К9. После передачи в 2022 г. киевскому режиму 60 танков Т-72 на вооружении румынской армии осталось 360 танков. Восполнить затраты румыны хотят южнокорейскими образцами, тем более что танки К2 и гаубицы К9 закупает ближайший союзник Румынии в Восточной Европе – Польша. Варшава отдала Зеленскому 300 танков (⅔ всего танкового потенциала польской армии) и теперь полагается на южнокорейскую бронетехнику.
Сотрудничество Румынии и Польши с южнокорейским ВПК – уловка, которая позволит и дальше снабжать Киев бронетехникой. Официально Сеул не поставляет танки и гаубицы для ВСУ, но зато поставляет их восточноевропейским странам, отдавшим свою технику Украине. Благодаря этому прибыль южнокорейского ВПК за 2022 г. достигла $17,3 млрд. (рост 140%). А завтра южнокорейская военная техники может оказаться на Украине.
«Появление оружия из Южной Кореи на Украине через другие страны возможно. И сомневаюсь, что Сеул будет тщательно осуществлять экспортный контроль в подобных случаях», – говорит эксперт по вооружениям Азиатского института политических исследований в Сеуле (Asian Institute for Policy Studies) Ян Ук (Yang Uk).
Фото: balkaninsight.com
