В VIII Восточном экономическом форуме, работа которого продлится во Владивостоке с 10 по 13 сентября, участвуют правительственные делегации из Белоруссии, Вьетнама, Индии, Казахстана, Китая, КНДР, Лаоса, Мьянмы, Сингапура и Филиппин. Китайскую делегацию возглавил вице-премьер Госсовета Чжан Гоцин, курирующий государственные предприятия и военно-промышленный комплекс, что свидетельствует о приоритетах двустороннего сотрудничества. В ходе форума, проходящего под девизом «На пути к сотрудничеству, миру и процветанию», состоится, в частности, встреча представителей ЕАЭС и БРИКС.
Основой неоколониализма стали ложные тезисы о безальтернативности западного пути развития, уже причинившие немалый ущерб и страдания всему человечеству, отметил в обращении к участникам форума директор Службы внешней разведки РФ, председатель Российского исторического общества Сергей Нарышкин. Необходимо обобщить опыт национально-освободительных движений в Азии и выработать альтернативные принципы мироустройства, основанные на взаимном уважении, суверенитете и равноправии всех участников международных отношений.
Выкачивая ценные кадры из Азии, шулерски манипулируя так называемыми образовательными «рейтингами», коллективный Запад стремится сдержать сотрудничество России с её дальневосточными соседями. К сожалению, официальный уровень некоторых иностранных делегаций понижен – по всей видимости, из-за риска включения ряда государств под «вторичные» антироссийские санкции, либо же усиления ранее наложенных ограничений.
Правда, возможно, на то имеются и иные причины: в 2021-2022 гг. Евразийская экономическая комиссия существенно ограничила число стран, пользующихся торговыми льготами в ЕАЭС, включая право беспошлинного экспорта в РФ национальных товаров без количественных (объёмных) ограничений. В списке «исключенцев» – также и многие страны и территории Азиатско-Тихоокеанского региона: Китайская Народная Республика, Гонконг, Вьетнам, Малайзия, Таиланд, Бруней, Индонезия, Сингапур, Южная Корея, Науру, Западное Самоа, Тонга, Фиджи, протектораты Новой Зеландии (острова Ниуэ, Токелау, Кука).
Одна из причин исключения нескольких десятков государств и территорий из преференционного списка ЕАЭС – их частичное участие в «крымских» санкциях против РФ, но главным образом – увеличение ими объемов нелегитимного реэкспорта товаров и услуг в Россию через территории ряда государств Союза. Кроме того, «исключенцы» зачастую прибегали к искусственному занижению своих экспортных цен для РФ / ЕАЭС в прямых поставках, а также к демпинговому реэкспорту через третьи страны в регион ЕАЭС. На первой торгово-географической стадии нелегитимный реэкспорт из «стран-исключенцев» шёл по большей части через Китай.
Однако активное развитие в ЕАЭС и особенно в РФ с середины 2002 г. «параллельного» импорта, фактически отменяющего ограничения на реэкспорт в РФ / ЕАЭС (а в таких поставках активно участвуют и упомянутые тихоокеанские страны), по сути, обессмысливает лишение этих стран торговых преференций. Более того, очевидно, что восстановление этих преференций имело бы важное политическое значение в контексте укрепления торгово-экономических связей России с ближними и дальними соседями в Восточной Азии, сохраняющими с нею прямые и реэкспортные экономические взаимосвязи.
До недавнего времени российской стороной и ЕЭК велись переговоры по зоне свободной торговле с Индонезией и Таиландом. С Сингапуром аналогичное соглашение было подписано в 2019 г., однако в силу комплекса причин оно не заработало в полную силу. Вероятно, это подтолкнуло к пересмотру стратегии в пользу достижения договорённостей с широкими региональными интеграционными объединениями, такими как АСЕАН. Как сообщил агентству ТАСС президент Таиландско-российской торговой палаты Виталий Киселёв, «со стороны Таиланда желание заключить соглашение о ЗСТ с ЕАЭС было всегда, мы это постоянно транслировали российской стороне, но, к сожалению, не всё так просто, у других стран внутри этой организации есть свои интересы. Насколько я знаю, переговоры по ЗСТ между Таиландом и ЕАЭС заморожены по нашей инициативе, и есть такие мнения, что стоит начать работу над созданием ЗСТ ЕАЭС – АСЕАН. Понятно, что это очень серьезные вопросы, и, к сожалению, долгосрочной перспективы… Таиланд – это как раз одно из направлений в АСЕАН, где у нас больше всего успехов». В то же время во Вьетнаме «позиции западных стран усиливаются, и это не идет нам на пользу… Если говорить о торговле, то у Вьетнама все же есть соглашение о ЗСТ с ЕАЭС, а у Таиланда его нет. Конечно, там более благоприятные условия, особенно что касается экспорта из Вьетнама в Россию. К сожалению, для нас, для тех, кто работает в Таиланде, с момента подписания соглашения о ЗСТ с Вьетнамом очень многие экспортные позиции сократились. Это касается морепродуктов, прежде всего замороженных креветок, фруктов и сельхозпродукции».
Как видим, ситуация выглядит весьма противоречиво, актуализируя вопрос о возможной корректировке списка государств и территорий, пользующихся льготами в торговле с участниками ЕАЭС. Примечательно, что в антироссийских санкциях не участвуют протектораты Новой Зеландии – бывшего британского доминиона, воздерживающегося, однако, от полноценного участия в англосаксонском блоке AUKUS. Что позволяет Новой Зеландии с её автономиями проводить прагматичный курс в отношении антироссийских санкций участников этого блока. Поэтому, присоединившись к антироссийским санкциям, в Веллингтоне не слишком не слишком внимательно следят за поведением в этом вопросе зависимых от него территорий. Как сообщал ещё в 2013 г. тогдашний министр внешней торговли Новой Зеландии (2010-2015 гг.) Тим Гроссер, эта островная страна и её протектораты заинтересованы в создании зоны свободной торговли с РФ / ЕАЭС, выражая надежду на позитивное завершение соответствующих переговоров, несмотря на «крымские» санкции, к середине 2015 г. В начале в 2022 г., в канун начала СВО, Веллингтон повысил уровень контактов с ЕАЭС, в т. ч. с Белоруссией и Казахстаном, для продолжения переговоров по формированию ЗСТ в более благоприятных условиях, причём соответствующие контакты не прерывались и в предыдущие 7 лет.
Небезынтересно и отсутствие официальных подтверждений участия в антироссийских санкциях обширной (с учётом примыкающей акватории) «тихоокеанской Франции». Напомним, речь идёт о Новой Каледонии, Полинезии и Уоллис-Футтуна, которые остаются (особенно первая из вышеперечисленных территорий) индустриальными центрами и транзитным / реэкспортными пунктами в Океании. Издавна здесь действует французский (местный) франк, в т. ч. для внешних расчётов, что теоретически может использоваться в торговле РФ с тихоокеанскими странами без евро и американского доллара, что можно было бы проработать в контексте текущих внешних условий.
Таким образом, восстановление ряда протекторатов государств «глобального Запада» в режиме преференций ЕАЭС способно положительно повлиять на возможный диалог всего Союза, прежде всего РФ, с Новой Зеландией, что, в свою очередь, потребует дополнительного обращения к списку обладателей торговых преференций, в который входит и Корейская Народно-Демократическая Республика. Несмотря на санкции против Пхеньяна под эгидой ООН, отношения между Россией и Северной Кореей развиваются весьма динамично. Социалистическая Корея признала российский статус Крыма и новых регионов России, всецело поддерживает СВО, а недавний визит в Страну утренней свежести министра обороны России Сергея Шойгу позволит вывести двусторонние военно-технические связи на качественно новый уровень. По мнению профильных экспертов, транзитное использование транзитных тихоокеанских портов КНДР, таких как Раджин, Сонвон, Чхончжин, позволит наладить более эффективные логистические цепочки. Ещё в 1990-х годах в этих портах создавались свободные транзитные и экономические зоны с льготными условиями для инвесторов и транзитёров, осуществлялись периодические грузоперевозки в сторону Европы.
С большой долей вероятности, северокорейский лидер Ким Чен Ын примет участие в мероприятиях Восточного экономического форума. Как представляется, вопрос о выходе Москвы из санкционного режима против КНДР, хотя и носит формальный характер, по факту перезрел. Эффективное использование имеющихся возможностей в целях укрепления внешнеэкономических связей обозначившей «восточный вектор» России тесно сопряжено с более тщательным подходом к вопросам современной внешнеэкономической политики.
