На днях, готовясь к записи своей радиопрограммы, я поставил на вертушку пластинку The Beatles “A Hard’s day night”, которой в июле исполняется ровно 60 лет со дня её выхода. Ну а где одна пластинка «битлов», там и другая, третья. Так я, собственно, добрался до культового альбома “Rubber soul”.
Кто помнит, какая песня идёт четвёртой на первой стороне пластинки? Да, да, конечно же, это “Nowhere Man”, написанная Джоном Ленноном. Скромная справка гласит, что это одна из первых песен «битлов», не содержащая любовных переживаний. В ней одна философия – и только. При этом молодёжь использовала её в качестве одного из гимнов протеста.
Правда, это, на самом деле, не значит ровным счётом ничего. Потому что позднее молодёжь на демонстрациях и митингах с особым рвением станет распевать “Piggies”, написанную Джорджом Харрисоном для двойного «Белого альбома». К протесту вообще может подойти многое – особенно что-нибудь из Rage against the machine.
Меж тем, слушая “Nowhere Man”, я вдруг подумал о Зеленском. «Какая странная параллель!» – бросит, точно шпагой кольнёт, мне кто-то. Но мысль эта продолжала вертеться в моей голове и никуда не уходила. Она оставалась со мной, а после, когда первая сторона пластинки кончилась, я принялся изучать текст “Nowhere Man”.
Эта песня о человеке, который «сидит целый век и строит планы не для всех». Он, этот «человек из ниоткуда», «прячет мнение своё, не понимая, к чему всё идёт». Он «ужасно слеп» и «мог бы жить лучше, если бы прислушался». И я подумал: да, вполне себе Зеленский.
Впрочем, не только он, конечно же. Не даром молодёжь 60-х использовала эту песню как своего рода гимн протеста против поколения зажравшихся отцов, наделённых властью, против тех, кого нужно было, вспоминая другого рокера, стереть с лица земли. Несомненно, это песня о идущих вслед за ними.
Но что это за люди? Что это за «шпана, что сотрёт их с лица земли»? Nowhere Men (уже во множественном числе) – это люди из ниоткуда, люди, которых вбросили на самый верх, чтобы они продвигали определённые смыслы и нарративы. Их сделали президентами, премьер-министрами, лидерами общественного мнения. Они несамостоятельны, они лишь сидят и ждут указаний, поступающих к ним от кураторов.
Их PR и самопрезентация работают плюс-минус по одной и той же модели: это якобы self-made men – люди, сделавшие себя сами, выходцы из народа. В реальности – это ложь, конечно. Потому что, да, может быть, они начинали сами – старались, добивались, но после их заметили и вели соответствующие фонды и кураторы. Причём с каждым годом процент реальной самостоятельности всё ниже и ниже. Ключевую роль начинают играть ведущие, а не ведомые. И политика превращается в гигантское пространство, заполненное бесконечными инкубаторами, в которых искусственно выращиваются новые политики.
Есть, к слову, одно важное времён нынешних от времён ушедших. И это не к тому, что я идеализирую прошлое. Нет, я просто стараюсь быть объективным. Политики, которые были раньше, старались (насколько это возможно в политике) сохранять свою репутацию, говорили во многом правильные слова (правда, поступали, как правило, совсем иначе). Политики нынешние – эти «люди из ниоткуда» – погрязли в самых омерзительных скандалах. Но это для них своего рода лишь плюс – ими управлять легче; значит они приоритетная цель.
Такой подход, такое положение дел уничтожает конкуренцию и реальное представительство народов, государств, но и превращает мир в закрытое акционерное общество, управляемое группой лиц, прекрасно знающих друг друга и плетущих интриги. Это априори приговаривает и развитие, и безопасность мира, потому что он наполняется обречённостью стариков, конфликтующих друг с другом и неспособных уследить за молодыми, которые меж тем реально неспособны глобально изменить положение дел в лучшую сторону.
Результат, как говорится, мы видим. И он нас вряд ли устраивает. Что тут ещё скажешь? Процитируем всё того же Джона Леннона и его песню “Nowhere Man”: “Nowhere man, please, listen, you don't know what you missing. Nowhere man, the world is at your command…”
