30 лет назад, 27 декабря 1979 г., произошло событие, обернувшееся трагедией народов двух стран – Советского Союза и Афганистана. В тот день советские войска пересекли советско-афганскую государственную границу, имея целью, как утверждала официальная советская пропаганда, «помочь афганскому народу в отражении внешней вооруженной агрессии». В результате СССР оказался втянут в развернувшуюся в масштабах всей страны гражданскую войну в Афганистане. Через девять лет, в 1989 г., советские солдаты и офицеры вернулись на родину, а Афганистан без всякой паузы погрузился в пучину кровавой борьбы различных группировок моджахедов за власть. В 1994 г. им на смену пришли талибы – обученные ремеслу войны учащиеся многочисленных медресе и, нанеся поражения моджахедам, создали новое государство – Исламский Эмират Афганистан во главе с «мумин аль-муменином» («повелителем правоверных») муллой Омаром, отбросив страну в ее социально-экономическом развитии на несколько столетий назад.
Новые хозяева Афганистана превратили его в заповедник международного терроризма, приютив у себя террористическую организацию «Аль-Каида» во главе с Бен Ладеном. Последовавшее после теракта 11 сентября 2001 г. вторжение США в Афганистан привело к ликвидации режима талибов. Остатки их, а также Бен Ладен и его боевики бежали из Афганистана, получив убежище в соседнем Пакистане.
Вот уже восемь лет в стране не прекращаются боевые действия между талибами и войсками западной коалиции во главе с США. И что же в итоге? Основные цели американцев не достигнуты. Афганистан не знает ни мира, ни спокойствия. Экономика в разрухе. Процветают коррупция, наркобизнес, бытовой и политический бандитизм, произвол местных властей, значительную часть которых заполнили бывшие полевые командиры моджахедов, а ныне неподконтрольные Кабулу всевластные губернаторы, имеющие свои мини-армии. Многие из них связаны с наркобизнесом, а некоторые – и с талибами. Власть президента страны, как и прежде, не выходит за пределы Кабульской провинции. Наркобароны отстроили для себя в столице фешенебельный квартал, иностранные НПО и частные фирмы купаются в роскоши, поглощая значительную часть финансовой помощи Афганистану, а большинство населения прозябает в нищете.
Несмотря на небольшое сокращение в истекшем году объема произведенных наркотиков (на 6%), Афганистан продолжает оставаться главным и надежным поставщиком героина на мировой, в первую очередь российский, рынок. Он по-прежнему обеспечивает более 90% всего потребляемого в мире героина. В условиях опять же некоторого снижения мирового спроса на него и, соответственно, цен в стране складировано более 10 тысяч тонн опиума-сырца, эквивалентного 1 тысяче тонн героина. Наркобароны – владельцы этих запасов - терпеливо ожидают роста мировых цен на наркотики.
В настоящее время общую военно-политическую ситуацию в стране определяют преимущественно США. Отношения между двумя странами базируются на Договоре о стратегическом партнерстве, заключенном в мае 2005 г. Однако этот договор до сих пор не ратифицирован сторонами. В любом случае Кабул в ближайшие годы будет оставаться верным союзником Вашингтона, ибо США являются главным спонсором Афганистана.
США выступили также главным внешним игроком на президентских выборах в Афганистане в августе 2009 г.: они покрыли большую часть расходов на их проведение и обеспечили безопасность, выделив на эти цели 15 тыс. войск.
В поисках альтернативы Хамиду Карзаю, шедшему первым номером в списке претендентов на высший пост в стране, США накануне предвыборной кампании тестировали четырех других основных кандидатов в президенты на предмет их лояльности и политических возможностей, пригласив в Вашингтон, но в итоге не рискнули сделать ни на одного из них окончательную ставку. И теперь они вынуждены терпеть не оправдавшего их надежд Х.Карзая, одержавшего более чем сомнительную победу на выборах, завершившихся международным скандалом.
Нынче Барак Обама, в отличие от своего предшественника, уже не помышляет о проталкивании демократии западного типа в Афганистане - кампании, провалившейся уже через несколько лет пребывания США и НАТО в стране. Теперь ставятся более скромные задачи – обеспечить мирное развитие Афганистана в рамках доказавших свою живучесть национальных традиций и образа жизни.
Ненадежность Х.Карзая как партнера заставляет США вырабатывать новые принципы в своем взаимодействии с ним, ставить ему ряд жестких условий. Вашингтон прямо указывает афганскому президенту, что от успешности выполнения поставленных Западом перед ним задач, в частности очерченных Лондоном рубежей и разработанного Парижем плана по улучшению управления страной, будет зависеть объем американской и вообще западной помощи Афганистану. План содержит в числе прочих предложение «по созданию при правительстве государственного секретариата», в задачи которого будет входить контроль за выполнением взятых на себя властями обязательств.
Вашингтон уже принял в этом направлении практические меры: недавно в Кабул был направлен связанный с ЦРУ человек, близкий к Х.Карзаю, в качестве советника. Его задача – следить за тем, как афганский президент выполняет свои обязательства перед Вашингтоном. Речь в первую очередь идет о мерах по борьбе с коррупцией и улучшении системы государственного управления. Имя чиновника не называется, но с некоторой долей вероятности можно предполагать, что это Залмай Халильзад, работавший в 2002-2005 гг. послом США в Кабуле и имевший там прозвище «серый кардинал». В этих условиях Карзай в своем противодействии американскому нажиму будет, вероятно, манипулировать общественным мнением, стремясь оправдать свои ожидаемые в дальнейшей политике неудачи, и направлять его в нужное ему русло, в частности поднимать или снижать градус антиамериканских настроений среди населения.
После инаугурации президента Х.Карзая 18 ноября страна и ее западные партнеры замерли в ожидании первых шагов нового-старого президента. Весь декабрь был отмечен ажиотажем вокруг процесса формирования нового правительства. Поговаривают, что афганскому президенту его западные партнеры предложили список вероятных кандидатов на министерские посты, лояльных США, в частности из числа бывших эмигрантов. Кроме того, США дали понять президенту, что намерены тесно работать на индивидуальной основе с министрами, губернаторами и другими представителями власти. В первую очередь это касается вопросов предоставления финансовой помощи, а также контроля над ее распределением. В рамках такого решения, вероятно, будет создан международный аудиторский механизм, прямо не связанный с правительством.
Все это время американцы оказывали сильнейший нажим на Х.Карзая, побуждая его создать правительство из технократов, бывших ранее в эмиграции на Западе. Перед ним стояла трудная задача добиться приемлемого баланса между министрами - своими ставленниками, организовавшими ему победу на выборах и сейчас жаждущими получить обещанные посты в правительстве и в целом в структурах власти, и лояльными Вашингтону технократами.
И вот 19 декабря президент представил на утверждение парламенту кандидатов на посты министров в новом правительстве. В его составе 25 человек. 11 из них – это действующие министры, в том числе обороны, финансов и внутренних дел, 12 новых и один (министр иностранных дел) остается прежний в должности исполняющего обязанности. В новом правительстве нет ни одного представителя оппозиции и всего лишь одна женщина. Президент планирует создать еще одно министерство – по делам инвалидов. На своих постах остались некоторые видные в прошлом полевые командиры моджахедов, в том числе министр энергетики и водных ресурсов Исмаил-хан, бывший «эмир Герата». Два прежних министра – горных дел и по делам религии и хаджа - не попали в новый список, и в отношении них проводится расследование на предмет коррупции. В угоду Вашингтону Карзай рассматривает возможность назначить двух американских фаворитов – бывших министров внутренних дел Али Джалали и финансов Ашрафа Гани - своими советниками по безопасности и финансам соответственно, что даст им большее влияние на политику, нежели посты в кабинете министров.
США, до этого критиковавшие Х.Карзая за его связи с военно-племенными вождями, обвиняемыми в преступлениях, вдруг резко изменили позицию. Так, посол США в Афганистане генерал К.Айкенберри высказался в поддержку ряда министров, уже проявивших себя в качестве компетентных специалистов. А в целом Запад отнесся к новому кабинету без особого энтузиазма, но спокойно: дескать, могло быть и хуже.
В настоящее время важнейшим для американцев остается вопрос увеличения численности своих войск в Афганистане. Решение о наращивании американского военного присутствия стоило Б.Обаме двух изнурительных месяцев нескончаемых консультаций и массы нервов: за это время он провел девять совещаний с ведущими политиками и военными. Эта тема вызвала даже раскол в военно-политическом истеблишменте США. Несмотря на противоречивые суждения в Белом доме, Б.Обама решил направить в Афганистан дополнительно 30 тысяч войск. По его словам, цель этого шага – «перехватить инициативу» у талибов.
При этом ставится вопрос об ограничении времени пребывания американских войск в Афганистане, хотя в окружении Обамы категорически отвергают рассуждения о каких-либо определенных сроках вывода.
Реакция талибов на решение Белого дома была вполне предсказуемой: рост военного присутствия США ничего не изменит в ситуации в Афганистане. Талибы грозят расширением масштабов вооруженной борьбы против западных войск и предупреждают о грядущем увеличении потерь в рядах иностранных контингентов.
Непростое отношение к эскалации военного присутствия США складывается в Пакистане. Цель Запада, пишет один из западных обозревателей, - не превратить Пакистан в очередной Афганистан, поскольку это невозможно, а содействовать стабилизации и подталкивать пакистанцев к активной борьбе против боевиков. Безусловно, эти цели стратегически важны. Однако вопрос состоит в том, достижимы ли они и поможет ли этому наращивание американского военного присутствия в Афганистане. Среди населения Пакистана, особенно в Северо-Западной пограничной провинции, антиамериканизм сейчас сильнее, чем в 2006 г., тем более, чем в 2001 г. Есть опасность, что рост военного присутствия США еще больше усилит это отчуждение и лишь подольет масла в огонь экстремизма и связанного с ним терроризма. К тому же США не имеют надежной политической опоры в Пакистане: президент А.Зардари – слабая фигура, а пакистанская армия косо смотрит на американцев.
В самих США тоже нет единого мнения по вопросу об интервенции в Афганистане. Как выразился один американский журналист, «дополнительные силы выглядят внушительно в заголовках газет, а в горах они мгновенно сжимаются». Большинство аналитиков по обе стороны океана втайне считают, что, посылая новые части в Афганистан, США спасаются от провала. Создается впечатление, что Б.Обама пытается внушить себе: отказ усилить военную миссию в Афганистане неизбежно ослабит решимость Пакистана воевать против исламских экстремистов. У себя же, в США, отказ пойти навстречу требованиям генералов о наращивании военного присутствия создаст ему репутацию человека, проигравшего афганскую войну. Тем более что антивоенные настроения в Соединённых Штатах Америки быстро растут: сегодня 52% опрошенных американцев выступают за прекращение военного присутствия США в Афганистане. Об этом, кстати, прекрасно знают талибы, и это придает им дополнительную уверенность в своей конечной победе.
Вообще-то администрация США, судя по всему, и не ставит задачу полного разгрома афганских мятежников – это невозможно. Речь, вероятно, идет о том, чтобы ослабить их до такой степени, чтобы снять угрозу захвата ими власти в Кабуле и сократить их контроль над обширными территориями страны. И здесь одним из важнейших приоритетов станут предполагаемые переговоры с талибами.
Все чаще встает вопрос: с кем вести переговоры? В США уверены, что надо вести диалог с не запятнавшими себя преступлениями «умеренными» талибами, которые сложат оружие и признают нынешнюю конституцию. Президент Карзай, со своей стороны, приглашает лидера талибов муллу Омара к переговорам, обещая ему и его соратникам места в правительстве. При этом никто не знает, кто такие эти «умеренные». Даже если отбросить сомнительную терминологию, то следует признать: «умеренные», т.е., по всей вероятности, воюющие не по идеологическим соображениям, а в силу иных, чаще всего материальных причин, не определяют характер вооруженной борьбы против правительства и судьбу самого движения «Талибан». Разумеется, с ними будут работать, пытаясь оторвать их от непримиримого идейного ядра движения, используя все средства (прямой подкуп, помощь в ведении хозяйства, предоставление работы, возможности получить образование и т.д.). А политический диалог, скорее всего, пойдет с руководством мятежников с намерением не привести их к власти, а по возможности включить в политический процесс с вероятным предоставлением постов в государственном аппарате. А для этого их следует отколоть от «Аль-Каиды».
Принимая решение об увеличении численности своих войск, США и их союзники в ближайшее время начнут разрабатывать стратегию и план постепенной передачи военной ответственности афганской армии и другим силовым структурам. В частности, этим уже занимается командование британского воинского контингента в Афганистане. Надо полагать, такого рода передача станет длительным процессом, но она позволит постепенно сокращать военное присутствие НАТО в стране.
Уже есть некоторые признаки того, что Вашингтон наряду с военными усилиями начинает рассматривать политические, дипломатические и социально-экономические меры. Речь идет в первую очередь о содействии афганскому правительству в наиболее уязвимых сферах – в борьбе с коррупцией, наркотрафиком, улучшении системы государственного управления, соблюдения законов.
Можно допустить, что, применяя комплекс мер содействия Афганистану, а также оказывая поддержку пакистанской армии в подавлении инфраструктуры талибов и «Аль-Каиды» в Северо-Западной пограничной провинции Пакистана, американцам и их союзникам, в конце концов, удастся переломить сложившуюся ситуацию. Но это будет долгий процесс, явно выходящий за рамки намечаемой новой афганской стратегией Б.Обамы сроков завершения афганской кампании.