В феврале исполнится два года пребывания Леона Панетты во главе ЦРУ.В период утверждения на этот пост он говорил о необходимости реформирования «Компании», полного отказа от использования секретных тюрем, пыточных процедур, а также (закулисно, среди друзей – конгрессменов от Демократической партии) о необходимости избавления от тех сотрудников разведки, которые скомпрометировали себя преступлениями против человечества. Сторонник диалога, компромиссов, расовой терпимости, Панетта чем-то похож на актера Альберто Сорди последних лет жизни: густые брови, унылые глаза, крупный висячий нос, опавшие плечи. Никакой харизмы.
Панетта, которому скоро стукнет 73 года, гордится своими итальянскими корнями и при каждом удобном случае рассказывает о том, как его малограмотные родители отправились в Соединённые Штаты за «американской мечтой и счастливым будущим для своих детей». Американская мечта воплотилась в ресторанчик и небольшую ферму. В биографических справках Панетты постоянно упоминается, что он придерживается либеральных взглядов. Его политическая карьера по-настоящему началась, когда он выступил в защиту совместного обучения белых и чёрных. Долгие годы он избирался в палату представителей Конгресса от штата Калифорния, работал на ответственных постах в администрации президента Клинтона. В период правления Буша-младшего Панетта покинул Вашингтон. С неоконсерваторами ему было не по пути. В городе Монтерей (Калифорния) он руководил Институтом общественной политики, который создал вместе с женой Сильвией. На жизнь Панетта зарабатывал лоббированием интересов влиятельных калифорнийцев в столице, хотя и не злоупотреблял этим. В 2008 году его доход равнялся 800 тысячам долларов.
В ЦРУ встретили его с недоверием: геронтократ, дилетант в разведке. Сомнений нет: Барак Обама направил его в Лэнгли для проведения чистки «сотрудников-бушистов», принимавших участие в пыточных сессиях. Чтобы отмежеваться от «зловещего наследия» предшественников, Панетта в экстренном порядке собрал 24 июня 2009 года комитеты по разведке палаты представителей и сената. На этой встрече он сообщил парламентариям, что втайне от Конгресса в течение 8 лет американская разведка осуществляла секретную контртеррористическую программу, связанную с терактами 11 сентября 2001. Сам Панетта узнал о существовании«программы», которая имела целью выявление агентурной сети «Аль-Каиды»,только через несколько месяцев после вступления в должность.
Программа слежения, включавшая прослушивание телефонов и мониторинг компьютерных сообщений, приобрела беспрецедентные по размаху масштабы и фактически вышла из-под контроля её организаторов. Это была первая в истории спецслужб операция по проведению тотального шпионажа «за правыми и виноватыми». В ряде случаев выявленные террористы похищались, вывозились в «надёжные укрытия», допрашивались с применением пыток «вне имеющихся инструкций и установленных процедур». Из этого «первого сентябрьского-октябрьского набора» секретно «изъятых» террористов уцелели считанные единицы. Цэрэушники добивались быстрых «конкретных результатов».
Однако 19-му по счету директору ЦРУ не потребовалось много времени, чтобы «сменить имидж» либерала на оперение ястреба. На войне как на войне. Панетта начал говорить о «несвоевременности» проведения внутренних расследований в «Компании», кадровой чистки, наказания виновных в применении пыток, поскольку подобные административно-судебные процедуры «негативно скажутся на боевом духе сотрудников». Высказывания Панетты по поводу избавления ЦРУ от «наследия эпохи Буша-младшего» и «жестоких методов» кардинально смягчились: «Мы – воюющая нация. Нам ежедневно приходится сталкиваться с этой реальностью. Помимо этого, мы не должны подходить к прошлому так, чтобы это приводило к политическим расколам, мешающим сконцентрироваться на том, что может представлять угрозу для США».
В ходе ознакомления с состоянием дел в ЦРУ Панетту больше всего поразила нестабильная кадровая ситуация. В первые месяцы после «террористической атаки» в сентябре 2001 года патриотический порыв способствовал притоку в Управление свежих перспективных сил. Однако по мере того, как антитеррористическая борьба в Ираке, Афганистане, Пакистане, Йемене, Сомали и других «горячих точках» приобретала затяжной и бескомпромиссный характер, желающих испытать себя на разведывательной работе в самых «экзотических регионах мира» становилось заметно меньше. Многие сотрудники, прошедшие через травмирующий опыт «боевых условий», становились пациентами психиатрических лечебниц, употребляли наркотики, пытались покончить с собой.
На личном составе ЦРУ деморализующе сказался инцидент с гибелью в 2009 году семи сотрудников на оперативной базе «Чэпмен» в афганской провинции Хост. С территории базы велись операции по выявлению схронов и маршрутов боевиков «Аль-Каиды» и Талибана в районе афгано-пакистанской границы. Казалось, главная задача – ликвидация Усамы бен Ладена - была близка к решению. Агент-иорданец, который не раз совершал разведывательные ходки в зону предполагаемого убежища «врага № 1» Соединённых Штатов, добывал полезные сведения и должен был доставить информацию о местонахождении неуловимого Усамы. После очередного похода в тыл противника агента встретили ведущие оперативные сотрудники базы, чем он и воспользовался, взорвав «пояс шахида».
Конечно, определённых успехов в борьбе с террористами ЦРУ добилось. Небывалая концентрация разведывательных сил и средств, многомиллиардное финансирование, информационно-пропагандистская поддержка - все преимущества на стороне ЦРУ. Целенаправленно уничтожаются лидеры «Аль-Каиды» и Талибана. Перехватываются каналы связи, щедро оплачиваются услуги вождей местных племен. По оценке Панетты, сейчас в Афганистане действует, самое большое, до 100 боевиков «Аль-Каиды». Все остальные (численность не установлена) вынуждены перебраться в труднодоступные горные районы на западной границе Пакистана. Панетта заявил: «В этом регионе мы участвуем в самой ожесточённой операции в истории ЦРУ». Агентура ориентирована на получение координат укрытий террористов, которые подвергаются ракетным ударам с «беспилотников». Не всегда координаты стопроцентно надёжные, но атаки с воздуха осуществляются по всем выявленным целям. Панетта высказался в защиту беспилотников: «Те, кто считает эти удары нарушением международного права, глубоко заблуждаются. У нас есть обязанности по защите нашей страны».
География поездок Панетты обширна, но больше всего внимания он уделяет Азии, Среднему и Ближнему Востоку. Шеф ЦРУ считает, что война в Афганистане оказалась более тяжёлой и затяжной, чем прогнозировалось. До сих пор нет ответа на фундаментальный вопрос: когда Кабул сможет взять на себя ответственность за борьбу с боевиками «Аль-Каиды» и Талибана? Существует угроза попадания атомного оружия Пакистана в руки террористов, в том числе с помощью пособников среди пакистанских военных. Не всё ясно с ситуацией в Ираке. Присутствие американского военного контингента в стране – объединяющий фактор для национальных политических сил. Сохраняется угроза военной конфронтации между Израилем и Ираном, причём первый шаг может быть сделан Тель-Авивом. Панетте пришлось побывать в Израиле, чтобы получить заверение о том, что в одностороннем порядке решение о нападении на Иран принято не будет.
Признав, что всего 13 % сотрудников управления владеют иностранными языками (из них только 22 % принадлежат к этническим меньшинствам), Панетта огласил программу пополнения ЦРУ сотрудниками, которые владеют русским, арабским, китайским и корейскими языками, а также пушту и урду. Шеф ЦРУ дал добро на поиск кандидатов на работу через Интернет. Были запущены широкомасштабные рекламные кампании, на различных сайтах, он-лайн версиях влиятельных журналов и газет появились объявления о трудоустройстве.В итоге в 2009 году ЦРУ получило 180 тысяч заявлений о приеме на работу. В 2010 году желающих поработать шпионами было 110 тысяч. Однако эти цифры не отражают реального уровня рекрутирования в ЦРУ. Отсев претендентов значителен. Проверка идет всесторонняя, при малейших сомнениях кандидата отвергают.
Наиболее реальной для безопасности ЦРУ считается «китайская угроза». Уникальная способность китайских агентов к мимикрии, многолетней терпеливой работе по «проникновению» и созданию разведывательных позиций вызывает немалое беспокойство. Здесь без привлечения выходцев из Китая, Индии и Кореи не обойтись.
До обучения на знаменитой «Ферме» (Camp Peary) в штате Вирджиния успешно «добирается» несколько сотен претендентов, но и это не гарантия на получение работы в ЦРУ. Выявление «потенциальных Эйджи», «моральных максималистов», «отщепенцев с генами предателей» будет постоянно сопровождать счастливчиков, попавших в «Компанию». Они должны быть готовы на всё, если того потребуют высшие интересы страны.
