Никто так не слеп, как тот, кто не хочет видеть.
Английская пословица
Если Англия будет ликвидирована, я уже не смогу поднять немецкий народ против России. Следовательно, сначала должна быть ликвидирована Россия.
А. Гитлер, февраль 1941 г.
Наша вина в войне против Востока – стопроцентная. Это была коварная и неспровоцированная агрессия.
Ганс Фриче, руководитель радиопропаганды Третьего рейха
Часть III. Кому конвенция, а кому и фикция
Одной из главных причин массовой гибели в плену советских солдат и офицеров судимые в Нюрнберге гитлеровские маршалы, генералы и офицеры называли тот факт, что СССР не подписал Женевскую конвенцию 1929 г. С подобных позиций смотрят на массовую гибель в плену красноармейцев и некоторые наши историки и «исследователи Второй Отечественной войны».
Поэтому, прежде чем начать говорить об отношении к военнопленным немцам в Советском Союзе, хочется коснуться этого мифа подробнее.
Ещё раз напомню, что Гитлер задолго до нападения на СССР заявил о предстоящей войне с большевизмом как о войне на уничтожение и порабощение расово неполноценных народов с целью очищения жизненного пространства для германской нации. Для оправдания заведомо преступных действий своих подручных он выдвинул тезис, что «Германия отказалась придерживаться норм международного права в отношении военнопленных красноармейцев потому, что СССР не присоединился к Женевской конвенции 1929 года и не являлся правопреемником царской России, которая приняла Гаагские конвенции 1907 г.».
На самом деле это была циничная ложь. Причём ложь, адресованная народу Германии. Ибо мировая общественность правду знала. Но что можно было ожидать от человека, который на заре своей политической карьеры в «библии нацизма» – своей книге «Майн кампф» - собственноручно написал: «Широкие массы скорее становятся жертвами большой лжи, чем маленькой».
Достойный ученик Гитлера - «первый пропагандист Рейха» доктор Йозеф Геббельс - позже перефразировал своего кумира, выразив ключевой принцип тотальной пропаганды следующим образом: «Чем больше ложь, тем скорее в нее поверят». (Отсюда и родившееся в то время английское выражение «Большая ложь» (Big Lie), вскоре прочно вошедшее в обиход среди политиков второй половины ХХ века)
Своему фюреру вторили и его генералы. Из приказа немецкого Верховного Командования Сухопутных Сил от 8 октября 1941 г.: «Советский Союз не присоединился к соглашению от 27 июля 1929 г. относительно обращения с военнопленными. Вследствие этого мы не обязаны предоставлять советским военнопленным снабжение, которое бы соответствовало этому соглашению как по количеству, так и по качеству».
В действительности с конвенцией 1929 г. как раз было всё наоборот.
В свою бытность царская Россия, как и кайзеровская Германия, подписала в 1907 г. Конвенцию о законах и обычаях сухопутной войны. Да, в 1917 г. царской России не стало. Но уже через год после революции, в 1918 г., к данной Конвенции присоединилась уже Советская Россия. Декретом СНК о признании всех международных конвенций о Красном Кресте от 4 июня 1918 г. было объявлено, что «международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного креста, признанные Россией до октября 1915 г., признаются и будут соблюдаемы Российским Советским правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях».
Да, в 1929 г. СССР не присоединился к Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными». И тому есть немало причин, подробно описанных специалистами в работах на эту тему. Правда, в противовес Женевской конвенции 19 марта 1931 г. ЦИК и СНК СССР утвердили «Положение о военнопленных», почти полностью повторявшее текст Конвенции. И тем не менее в мае 1931 г. Советский Союз всё же счёл нужным присоединиться и к самой Женевской конвенции, о чём есть очень интересный документ:
«Декларация.
Нижеподписавшийся народный комиссар по иностранным делам Союза Советских Социалистических Республик настоящим объявляет, что Союз Советских Социалистических Республик присоединяется к конвенции об улучшении участи военнопленных, раненых и больных в действующих армиях, заключённой в Женеве 27 июля 1929 г.
…Согласно постановлению Центрального исполнительного комитета Союза Советских Социалистических Республик от 12 мая 1930 г. настоящее присоединение является окончательным и не нуждается в дальнейшей ратификации.
Учинено в Москве 25 августа 1931 г.
(подпись) Литвинов»
(ЦГАОР СССР. ф. 9501, опись 5, ед. хран. 7 лист дела 22).
Процитированный документ появился за десять лет до нападения Германии на СССР, и немецкие власти не могли об этом не знать!
Вот и выходит, что человек, за которого в 1933 г. отдали свои голоса более 14 миллионов немцев (каждый третий избиратель!), нагло врал гражданам «Тысячелетнего Рейха» с высокой трибуны, не останавливаясь ни перед чем для реализации своих бредовых планов «мирового господства». Горькое прозрение для «простых бюргеров и их фрау» наступило довольно быстро – весной 1945 г. …
1942 год. Плен
С началом войны стало ясно, что истребление не только советских военнопленных, но и мирного населения на оккупированной Германией территории СССР принимает все более ужасающие масштабы. Пытаясь исправить положение, 27 июня 1941 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов телеграфирует председателю МККК о готовности Советского Союза осуществить обмен списками военнопленных и возможности пересмотра отношения СССР к Гаагской конвенции "О законах и обычаях сухопутной войны". Примерно в это же время постановлением СНК СССР от 1 июля 1941 г. было утверждено новое "Положение о военнопленных", основанное именно на этой Конвенции и содержавшее документальное подтверждение заявления о соблюдении международно-правовых норм ведения войны. В дополнение к нему были выпущены приказы НКВД СССР "О порядке содержания и учета военнопленных в лагерях НКВД" от 7 августа 1941 г. и "О состоянии лагерей военнопленных" от 15 августа 1941 г.
Уже 17 июля 1941 г. СССР в правительственной ноте, переданной Германии через Швецию, заявил, что присоединяется к Гаагской конвенции так же при условии взаимности. Однако эта нота была отклонена Германией. Позднее Советский Союз дважды, в ноте НКИД СССР от 25 ноября 1941 г. и в ноте НКИД СССР от 27 апреля 1942 г., заявлял о выполнении принципов Гаагской конвенции по отношению к германским военнопленным, в то же время обвиняя немецкую сторону в её несоблюдении. Причём в ноте от 27 апреля 1942 г. говорилось, что СССР присоединился к Гаагской конвенции de facto.
Но самое интересное: СССР мог вообще не присоединяться к Женевской конвенции, поскольку в разделе 1 Конвенции «Общие положения» ст. 4 гласит: «Держава, взявшая военнопленных, обязана заботиться об их содержании». А в разделе 8 «О выполнении конвенции», в отделе 1 «Общие положения» ст. 82 гласит: «Положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах. Если на случай войны одна из воюющих сторон окажется не участвующей в конвенции, тем не менее, положения таковой остаются обязательными для всех воюющих, конвенцию подписавших».
Вот и выходит, что по всем международным нормам и правилам нацистская Германия была обязана соблюдать конвенцию просто потому, что её подписала. Подписал ли документ СССР - вообще не имело значения!
Поэтому абсолютно прав Владимир Мединский, написавший в своей книге «Война. Мифы СССР. 1939-1945», что «любые договорённости, любые конвенции только тогда чего-то стоят, если стороны намерены их соблюдать». Иначе все конвенции превращаются в фикцию …
Так вот, пора, наконец, понять, что Германия и не собиралась по отношению к советским воинам и гражданам СССР в целом соблюдать никакие международные конвенции и договорённости и выполнять какие-либо обязательства!
Лагерь в Витцендорфе
Вот и получается, что сами по себе конвенции и их подписание ничего не защищают. Гораздо большее значение имеет то, собирается ли одна из сторон их соблюдать и договариваться или нет. И это относится не только к Германии. США подписали всё что возможно. Но это не уберегло попавших в плен к японцам американских солдат от массовой гибели и издевательств.
Часть IV. Человечные «враги»
После всего сказанного посмотрим, как же относились к немецким военнопленным «смертельные враги национал-социализма – большевики».
Напомню, на момент нападения Германии на СССР в Красной армии действовало «Положение о военнопленных», принятое в марте 1931 г. как некий Советский вариант Женевской конвенции 1929 г. С учётом реалий начавшейся войны оно было доработано и введено в действие Постановлением СНК СССР № 1798-800с от 1 июля 1941 г. В частности, в новом «Положении…» воспрещалось оскорблять военнопленных и жестоко обращаться с ними, применять к ним меры принуждения и угрозы с целью получения от них сведений о положении их страны в военном и иных отношениях. Согласно ст. 8 «Военнопленные обеспечиваются жилыми помещениями, бельём, одеждой, обувью, продовольствием и другими предметами первой необходимости…».
При этом предполагалось, что наше положение о военнопленных должно было иметь силу и для попавших в плен советских солдат, так как в Европе обращение с пленными регулировалось прецедентным правом – к ним страна-противник относилась так же, как относились к её собственным солдатам, попавшим в плен. Так и было всегда. До 22 июня 1941 г. …
В боевой обстановке тем не менее бойцам Красной Армии порой было не до сантиментов. Это касалось и отношения к военнопленным вермахта. Известен ряд документов о нарушении законов войны и со стороны советских вооруженных сил. В частности, в боевом приказе № 0086 штаба Приморской армии в Севастополе от 2 декабря 1941 г. говорится: «Пленных можно расстреливать только в случае сопротивления или попытки к бегству… Широко практикуемый в настоящее время расстрел пленных на месте захвата или в районе переднего края отбивает у солдат противника желание перейти на нашу сторону и вызывает страх и ужас перед перспективой попасть к нам в плен».
Но надо помнить, что это был пик сражения за город Русской славы и расстрел пленных не был массовой практикой в Красной Армии. В СССР не было издано приказов, подобных гитлеровской директиве «Об особой подсудности в районе «Барбаросса». В советских документах о правилах обращения с военнопленными не было таких пассажей, как в директиве вермахта на ту же тему от 8 сентября 1941 г.: «Вооружённые силы должны при первой возможности освободиться от всех элементов среди военнопленных, в которых можно усматривать большевистские движущие силы». Как происходило это «освобождение» теперь известно доподлинно.
Ответственность за содержание военнопленных в СССР лежала на организованном 19 сентября 1939 г. Управлении по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) НКВД СССР. В январе 1945 г., в связи с большим количеством пленных, управление было переименовано в Главное управление по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД—МВД СССР. В конце 1945 г. в ведении ГУПВИ, по официальным данным, было 267 лагерей и 3200 стационарных отделений.
О том, насколько ответственно подходило к проблеме вражеских военнопленных советское руководство, говорит приказ НКО СССР от 2 января 1943 г. № 001 «Об упорядочении работы по эвакуации военнопленных с фронта». В частности, приказ определял порядок отправки военнопленных в тыл различными видами транспорта, в том числе и по железной дороге. Для этого предписывалось использовать «эшелоны, освобождаемые из-под боевого состава, оборудованные нарами, печами, унитазами» (А не вагоны для скота или открытые платформы, как это практиковали немцы при транспортировке советских военнопленных. Какие уж там унитазы для унтерменшенов!) Колоннам военнопленных приказывалось придавать походные кухни, а суточный переход пеших колонн был ограничен 25-30 км.
О нормах питания речь особая. Тот же приказ № 001 от 2.1.43 г. обязывал командиров частей до доставки в приёмные пункты УПВИ НКВД питать военнопленных по нормам, утверждённым Постановлением СНК СССР № 18747874с от 1.7.41 г. и не слишком отличавшимся от норм солдат Красной Армии. Военная обстановка вносила свои коррективы в любые нормы, но известно одно: немецких военнопленных, в отличие от советских, специально никто голодом не морил.
«Инструкция о порядке содержания военнопленных в лагерях НКВД» от 13 августа 1941 г. предусматривала размещение военнопленных в специальных лагерях, на территории которых размещались помещения, «оборудованные 2-ярусными нарами вагонной системы, достаточным количеством печей, обеспечивающих нормальную температуру внутри помещения, а также необходимым бытовым инвентарём…». В зоне лагеря допускалось «свободное передвижение военнопленных от подъёма до сигнала отхода ко сну». Работать по указанию начальника лагеря были обязаны «военнопленные рядового и младшего начсостава». Офицеры и приравненные к ним лица также «могли с их согласия привлекаться к работе». При этом на военнопленных, привлекаемых к работам, распространялись «постановления об охране труда и рабочем времени, применяемые в данной местности к гражданам СССР, работающим в той же отрасли труда». За нарушение правил внутреннего распорядка лагеря и не уголовные проступки на военнопленных налагались дисциплинарные взыскания, «определяемые правилами применительно к Дисциплинарному уставу Красной Армии».
Каков же итог? Согласно официальным советским данным (из уже упоминавшейся «Книги потерь»), из захваченных нами в плен в период с 22 июня 1941 г. по 9 мая 1945 г. 3 576 300 военнослужащих германских Вооружённых сил умерли в плену 442 100 человек (12,4%), а из почти 800 000 военнослужащих армий стран-союзниц Германии на советско-германском фронте (Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии, Словакии) – 137 800 человек (17,2%). Это примерно соответствует 13,3% умерших в плену от общего количества пленных вражеских солдат и офицеров.
С учётом изложенного, наверное, не совсем объективным выглядят слова бывшего немецкого военнопленного Генриха Шиппмана из его книги «Мой путь в рязанский плен»: «Требовалось большое везение, благоприятные условия и человечные «враги», чтобы, будучи немецким военнопленным в Советском Союзе, выжить и вернуться невредимым домой в Германию». Большое везение требовалось, скорее, военнопленным Красной Армии, ибо из фашистского плена их не вернулось более половины. Такая вот арифметика.
Прежде чем подвести итоги, хочу кратко коснуться очень живучего и расхожего мифа о том, что все освобождённые советские военнопленные попали «из лагеря фашистского в ГУЛАГ НКВД», где многие и погибли.
Так вот, по советским данным, всего на родину из плена вернулось 1 836 562 человека. Из них после проверки около 1 млн. человек были направлены для дальнейшего прохождения военной службы в частях Красной Армии. 600 тысяч – для работы в промышленности в составе рабочих команд и батальонов. И только 339 тыс. (в том числе 233,4 тыс. бывших военнослужащих) как скомпрометировавшие себя в плену были направлены в спецлагеря НКВД (ЦАМО РФ, ф.19 А, оп.1900, д.3, лл. 39-41).
В целом вплоть до конца войны подавляющее большинство (свыше 90%) советских военнослужащих, освобождённых из немецкого плена, после необходимой проверки в фильтрационных лагерях НКВД возвращались в строй или направлялись на работу в промышленность. И только около 4% было арестовано и примерно столько же было направлено в штрафные части.
И ещё. Можно много рассуждать о «жестокости Сталина и тоталитарном советском режиме, гнавшем на верную смерть миллионы своих граждан». Можно приводить массу примеров о любви немцев к своему «Тысячелетнему Рейху». Но вот только две цифры.
Мне не известно, сколько красноармейцев бежало из плена и попало к партизанам или успешно перешло линию фронта, добравшись до расположения своих войск. Но по уже упоминавшимся немецким данным на 1 мая 1944 г. известно, что было «расстреляно и убито при попытке к бегству 1 030 157 советских военнопленных» (и до мая 1945 г. этот скорбный список только увеличился). Мне не известно и скольким солдатам и офицерам вермахта удалось успешно бежать из советских лагерей. Но по данным ГУПВИ НКВД от 27 июня 1945 г., «немцев убито при попытке к побегам, погибло на производстве, утонуло, отравилось, покончило жизнь самоубийством и другие прочие убытия – 753 человека». Вот и выходит (если брать немецкие данные – около 5,7 млн. человек советских военнопленных и данные ГУПВИ НКВД СССР – 2 388 443 пленных немецкой нации), что из плена пытался бежать каждый 5-й советский солдат и лишь каждый 3170-й немецкий! Такой вот очень грубый «коэффициент любви к Родине». И бежали красноармейцы не на Запад, подальше от войны, а назад в СССР (или к партизанам), чтобы снова взять оружие и опять бить фашистов. А сотни немецких военнопленных после освобождения остались работать в СССР на различных предприятиях.
В целом о боевой стойкости Красной Армии красноречиво говорят следующие расчёты Юрия Игнатьевича Мухина: «В войну 1941-1945 г. г. неизмеримо более сильным по сравнению с кайзеровской армией немцам для того, чтобы взять в плен одного советского офицера, нужно было убить или ранить 40 других офицеров (в войну 1914-1917 г. г. – около 5 других офицеров). Для пленения одного солдата – около 34 солдат (около двух солдат при царе). Получается, что при «сталинском режиме» боевая стойкость офицеров была в 8 раз выше, чем при царе-батюшке, а стойкость солдат – в 17 раз». И ещё. В аналитической записке, подготовленной в ведомстве Гиммлера аналитиками гестапо и СД от 17 августа 1942 г. прямо говорится: «Именно нашими солдатами установлено, что такого организованного проявления упорства никогда не встречалось в Первую мировую войну».
История не зафиксировала у немцев и их союзников таких дерзких побегов из плена к своим, какие совершили советские лётчики В.Д. Лавриненков и М.П. Девятаев. Не забудется и подвиг погибшего в плену генерал-лейтенанта Д.М. Карбышева. Не поднимали германские военнопленные и вооруженных восстаний в лагерях, как это сделали советские люди в Бухенвальде, Сосиборе, Заксенхаузене и других лагерях смерти. И все они мечтали вернуться на Родину, в «сталинский» СССР!
Часть V. «Бревно» в европейском глазу
Прежде чем уравнивать Сталина и Гитлера, хотелось бы порекомендовать членам Европарламента, особенно представителям бывшего социалистического лагеря, начинать свои сессии с поездок в такие места, как Освенцим, Бухенвальд, Саласпилс, Клайпеду, Клоогу, Сосибор, Бабий Яр и десятки других, созданных по указанию Гитлера и его подручных. Зайдите в «комнату тишины» мемориала «Берген-Бельзен», посидите и подумайте о том, что же и почему творилось в Европе в 1939-1945 г. г. Может, рядом с прахом тысяч павших из ваших голов и повыветрится антисоветская и антироссийская дурь и вам больше не придёт в голову кощунственная мысль ставить в один ряд жертвы нацистов и «жертвы Сталина». Хотелось бы ещё услышать и извинения за нанесенную обиду загубленным в плену и павшим в боях за свободу Европы от гитлеризма. Да только вряд ли по-европейски образованному депутату Сейма Литвы госпоже Вилии Алекнайте-Абрамикене хватит смелости проехать не куда-нибудь далеко, а под литовский город Вильнюс, преклонить колени на месте бывшего лагеря, где нацисты уничтожили не несколько тысяч военнопленных, как считалось ранее, а 100 тысяч человек, и попросить у мертвых прощения. Увы, скорее всего, такого гражданского поступка мы не дождёмся!
Учетная лагерная карточка деда
В заключение хочу напомнить госпоже депутату, что математика – наука, как известно, точная. В ней есть такое понятие, как «равенство». Это - «соотношение между величинами, показывающее, что одна величина равна другой, а также отношение взаимной заменяемости этих величин, которые именно в силу этой заменяемости и считаются равными».
Чтобы приравнять Сталина к Гитлеру, надо в том числе приравнять и две величины: 58% (погибших в плену солдат Красной Армии) и 13,3% (умерших в плену военнослужащих Германии и её союзников). Но приравнять эти столь разные числа классическая математика как-то не позволяет. А вот европейская арифметика, как оказалось, с этой задачкой в начале XXI века справляется легко! И 26,6 млн. погибших советских граждан в классической математике никак не равны и не взаимозаменяемы 11,9 млн. граждан Германии и её сателлитов, погибших во Второй мировой войне. А вот по логике некоторых членов Европарламента эти две величины абсолютно равны и взаимозаменяемы… На мой взгляд, у некоторых европейских политиков что-то не то с формальной логикой, да и с арифметикой какие-то нелады. Им - «…всё Божья роса».
Поэтому, господа из Евросоюза, прежде чем ставить знак равенства между Гитлером и Сталиным, потрудитесь заглянуть в документы и узнать, где, как и сколько человек погибло из более чем 50 млн. жертв Второй мировой войны.
А если лень сидеть в душных библиотеках и архивах, то поезжайте по шенгенским просторам и посетите любой из 22 000 бывших нацистских лагерей.
Может, то, что вы там увидите, напомнит вам о страшной трагедии, которая началась 1 сентября 1939 г. и с новой силой продолжилась 70 лет назад - ранним утром 22 июня 1941 г.
Список использованных источников
1. «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь. Новейшее справочное издание» / Г.Ф. Кривошеев, В.М. Андроников, П.Д. Буриков, В.В. Гуркин. – М.: «Вече», 2009.
2. Штрайт Кристиан «Они нам не товарищи…»: Вермахт и советские военнопленные в 1941-1945 г г. / Пер. с нем. И. Дьяконова, предисл. и ред. И. Нестеренко. – М.: АНО «Русское историческое общество» - НП ИД «Русская панорама», 2009.
3. Шнеер Арон «Плен. Советские военнопленные в Германии, 1941-1945». - «Мосты культуры / Гешарим, 2005.
4. «Трагедия войны – трагедия плена: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, посвящённой 55-летию образования антифашистских организаций военнопленных в СССР, проблемам и перспективам развития музея «Трагедия плена», Москва – Красногорск 1-2 октября 1998г / Мемориальный музей немецких антифашистов, Академия военных наук РФ». – М.: 1999 г.
5. Смыслов О.С. «Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях». – М.: «Вече», 2009.
6. Датнер Ш. «Преступления немецко-фашистского вермахта в отношении военнопленных во Второй мировой войне». — М.: «Политиздат», 1963.
7. «Война на уничтожение: нацистская политика геноцида на территории Восточной Европы». Материалы международной научной конференции (Москва, 26-28 апреля 2010 года). – М.: Фонд «историческая память», 2010.
8. Всеволодов В.А. «Ступайте с миром: к истории репатриации немецких военнопленных из СССР (1945-1958г г.)». – М., Московский издательский дом, 2010.
9. Мельников Д.Е., Чёрная Л.Б. «Империя смерти: Аппарат насилия в нацистской Германии. 1933-1945». – М.: Политиздат, 1988.
10. Мединский В. Р. «Война. Мифы СССР. 1939-1945». – М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2011.
11. Дюков А.Р. «Русский должен умереть!» От чего спасла нас Красная Армия». – М.: Яуза: Эксмо, 2011.
12. Мухин Ю.И. «Загадка 37 года: Великий Главнокомандующий И.В. Сталин». – М.: Алгоритм, 2010.
13. «Преступные цели – преступные средства: Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941-1944 г. г.) / Сост.: Заставенко Г.Ф. и др. 3-е изд.». – М.: «Экономика», 1985.
14. Пыхалов И.В. «Великая оболганная война».– М.: «Яуза», «Эксмо», 2011.
15. Прищепенко В.Н. «16 мифов о Великой Отечественной войне». – М.: «Крафт+», 2009.
16. Хенст Вили, Пересвет Александр «По другую сторону войны». – М.: ЗАО «Интерэксперт», 2005.
17. Эйри Нива «Побег на войну: Плен. Концлагерь. Фронт». Пер. с англ. П.А. Смирнова. – М.: «Яуза», «Эксмо», 2008.
18. «Берген-Бельзен. Сопроводительная брошюра к выставке в центральном музее-памятнике Нижней Саксонии на территории бывшего концлагеря и лагеря для военнопленных». – Издательство ЦВ Нимейер-Друк, Хамельн, 1990.
19. «Под немцами. Воспоминания, свидетельства, документы. Историко-документальный сборник / Составитель К.М. Александров». – СПб.: «Скрипториум», 2011.
_____________________________
Матвиенко Ю.А. - полковник запаса, внук одного из миллионов погибших в плену солдат Красной Армии
