На прошедшей неделе в воюющей Республике Южный Судан было подписано очередное мирное соглашение. Оно стало результатом не только переговоров между враждующими сторонами, но и мощного внешнего давления, прежде всего, со стороны ООН, а точнее ряда государств, чья заинтересованность в ресурсах Южного Судана была искусно оформлена волей Совета Безопасности ООН. Дело дошло до того, что накануне последнего раунда переговоров между южносуданскими группировками СБ ООН пригрозил одной из них, что если они не подпишут проект мирного соглашения, то станут объектом международных санкций.
Положение в Республике Южный Судан сложилось самое драматическое. В стране полный развал экономики и гуманитарная катастрофа, причём несостоятельность государственности Южного Судана была спланированной. Отрыв Южного Судана от Судана в июле 2011 года представлял собой раздел крупнейшей доселе страны Африки по принципу отсечения от Судана его главных нефтеносных районов. То, что это оказались именно южные районы, – всего лишь особенность географии…
Провозглашение нового «независимого» государства было осуществлено в интересах глобального управления с целью ослабления, с одной стороны, строптивого Судана, с другой - Китая, получившего в Судане карт-бланш. Спецоперация по расчленению Судана была проведена при активном участии Международного уголовного суда, который, хотя и выписал ордер на арест президента Омара аль-Башира, но арестовывать его не спешил, добиваясь его согласия на референдум о независимости юга страны. И добился. Несмотря на очевидность отделения юга в случае референдума, президент Судана такое согласие дал, после чего стал довольно свободно ездить по всему миру. СМИ, правда, шумели, но аль-Башира никто нигде так и не арестовал. …
В то же время попытка властей Южного Судана поставить нефтяные ресурсы этой территории под свой контроль лишила живущих там людей (11 миллионов человек) шансов на мир. Главной причиной разгоревшегося вооружённого конфликта стало решение правительства Южного Судана в январе 2012 года прекратить добычу нефти. Формально - из-за разногласий с Суданом по поводу платы за транзит (даже после отделения Южный Судан оказался в зависимом положении от Судана в связи с отсутствием собственных возможностей транзита нефти на мировой рынок). Позднее добыча возобновилась, но уже начался кризис (нефть - это более 96% экономики Южного Судана), переросший в войну. В 2014 году Совет Безопасности ООН квалифицировал ситуацию в Южном Судане как угрозу региональному миру, а в 2015-м – уже как угрозу международному миру и безопасности. А в последние месяцы ситуация в стране ещё больше обострилась.
Борьба верхушечных группировок за власть превратилась в многоплановую войну. Бои между вооружёнными силами новоиспечённого государства и армией оппозиции происходят практически на всей территории Южного Судана. Масла в огонь конфликта подлило решение южносуданского парламента о продлении полномочий президента страны на три года. Выборы должны были состояться в июле с.г., но теперь они перенесены на июль 2018 года.
В настоящее время из 11 миллионов населения страны более двух миллионов человек стали внутренне перемещёнными лицами, около 650 тысяч человек – беженцами. Оставшихся обрекают на голод. По оценкам Генерального секретаря ООН, с голодом столкнутся до восьми миллионов человек. Уже сейчас от голода страдают три с половиной миллиона человек, и мир об этом молчит. Искусственная государственность Южного Судана распадается на глазах, ряд штатов расколоты на районы по этническому признаку. Кроме межэтнической войны усугубляется внутриэтнический раскол. Все воюющие стороны используют в широких масштабах молодежные ополченские формирования, которые традиционно воюют с другими этническими группами и кланами за скот и землю. Раскололась, например, община крупнейшего народа Южного Судана нуэр.
Экономика страны разрушена. Только за первую половину 2015 года южносуданский фунт потерял около 50 процентов своей стоимости. Быстро растёт государственный долг, которого 4 года назад не было вообще. В июне 2015 года долг достиг 4,2 млрд. долл. США, что составляет около 35% ВВП Южного Судана.
Даже в условиях полного разгрома экономики правительство продолжает финансировать ведение войны, покупая оружие, военную технику и т.д. И правительство, и оппозиция извлекают из войны значительные финансовые выгоды. Обращает на себя внимание, что несмотря на квалификацию Советом Безопасности ООН ситуации в Южном Судане как угрозу международному миру и безопасности, эмбарго на поставки оружия в отношении Южного Судана Совбез не ввёл (?!). Правительство широко пользуется этим и закупает самое разнообразное оружие, включая ударные вертолеты. В отличие от правительства, южносуданская оппозиция официально закупать оружие не может. Однако поток оружия для оппозиции не ослабевает, то есть внешние источники подпитывают пламя конфликта.
Двусмысленность позиции, которую заняла ООН в южносуданском кризисе, была подчёркнута неожиданным визитом на прошлой неделе в Москву министра иностранных дел Судана И.Гандура и министра иностранных дел Южного Судана Б.Барнаба. Формально речь шла о предоставлении Россией «московской площадки» для переговоров двух основных участников конфликта, но в действительности встреча представителей двух Суданов в Москве означает нечто большее. Состоялись не только двусторонние переговоры, но и трёхсторонняя встреча с участием министра иностранных дел России С.В.Лаврова. А это означает, что стороны суданского конфликта ищут возможность вырваться из цепких объятий тех государств, которые этот конфликт спланировали и поддерживают, хотя бы и под флагом ООН. Хотя официально переговоры в Москве не были связаны с чисто внутренними проблемами Южного Судана, понятно, что без Судана их решить не удастся. Подчеркнём, что министры Б.Барнаба и И.Гандур обратились с совместной просьбой о продолжении дальнейшего взаимодействия по проблематике межсуданского урегулирования именно в трехстороннем формате.
Вооружённые конфликты в обоих Суданах во многом имеют внутренние причины, но в нынешнюю горячую фазу эти конфликты переведены стараниями внешних сил. Поэтому выход обеих стран на переговоры при посредничестве государства, которое действительно стремится положить конец кровопролитию, – это важный шаг на пути прекращения войны в Южном Судане.
