В ходе президентской избирательной кампании Хиллари Клинтон мало что прибавила к своим внешнеполитическим взглядам, как они изложены в её книге Hard Choices. Она сосредоточена главным образом на доказательствах того, какой успешной она была на посту госсекретаря во время первого мандата Б. Обамы, и попутно пытается оправдаться за приписываемые ей дипломатические провалы, уверяя, что в сфере международных отношений она всё равно гораздо более компетентна, чем Дональд Трамп.
В этом смысле характерно её выступление по вопросам национальной безопасности 2 июня в Сан-Диего. Оба главных кандидата в соответствии с американской традицией не выступают с отдельными докладами по внешней политике, свои взгляды на этот счёт они включают в речи по национальной безопасности. Это само по себе говорит о том, что в Вашингтоне продолжают смотреть на мировую повестку через призму факторов силы.
Выступление Х. Клинтон в Сан-Диего оказалось на редкость агрессивным, но не по отношению к оппонентам США на международной арене, а по отношению к Трампу – идей у него якобы нет никаких, он лжец, опасен для всего мира, работу президента выполнять не сможет, «восхищается тиранами», его победе бы «радовались в Кремле» и т.д. Эти эскапады были не только грубы по форме, но и никак не подкреплялись рассмотрением внешнеполитических взглядов соперника (а он эти взгляды уже изложил). Вообще, склонность Х. Клинтон подвергать оппонента остракизму настораживает.
Основной посыл первой леди в её речи, произнесённой в Сан-Диего, состоял в том, что страна выбирает не только президента, но и главнокомандующего вооружёнными силами. И, мол, только её опыт пребывания на различных государственных постах, когда она представляла Америку за рубежом и участвовала в формировании внешней политики, позволяет ей успешно выполнять функции президента и главнокомандующего. Было впечатление, что вся эта речь была нацелена не на изложение будущего курса Х. Клинтон в случае её победы, а на то, чтобы вывести из равновесия Д. Трампа.
Звучали в словах Х.Клинтон и нотки мессианизма, от которого американский политический класс, пожалуй, уже несколько поотвык. Она, например, пламенно заявила, что всем сердцем верит в исключительность Америки, которая, процитировала она Линкольна, «последняя и самая лучшая надежда человечества на Земле». США, дескать, не та страна, которая будет «отсиживаться за стенами». Она лидирует в мире «с целью», и она «всё превозможет». А если Америка перестанет лидировать в мире, то «возникнет вакуум» и всё обратится в хаос. Хуже того: может быть, этот вакуум попытаются заполнить другие державы и тогда, мол, они будут принимать решения «о жизнях, рабочих местах и безопасности» американцев. «Поверьте мне, - восклицала Х. Клинтон, - их решения будут не в нашу пользу».
Давно так никто не пугал американцев. Примечательно, что перед тем, как пророчить Соединённым Штатам столь печальную судьбу, она обрушилась с гневной тирадой на Д. Трампа из-за того, что он назвал Америку «слабой страной». Между тем республиканский кандидат вполне рационально обосновал такое своё заявление: совокупный долг США уже приближается к 20 триллионам долларов. А теперь его соперница пророчит, что Америка без её мудрого руководства превратится едва ли не в зависимую колонию. Определенно логика - не самая сильная сторона Х. Клинтон-политика.
Уязвимым местом выступления бывшего госсекретаря было также то, что она защищала многие решения администрации Обамы, в том числе такие, которые неоднозначно восприняты в американском обществе. Она, например, заявила, что соглашение по ядерной программе Ирана сделало мир и положение самих Соединённых Штатов более безопасными. У руководства Израиля и влиятельного еврейского лобби в США это вызвало отрицательную реакцию. Параллельное заявление Х.Клинтон о том, что безопасность Израиля «не обсуждается» и он остаётся ближайшим союзником Америки в регионе, дела не поправили. В тех кругах, которые осуждают ядерную сделку с Ираном, вся ближневосточная политика Обамы считается катастрофической, и поддержка этой политики встречает непонимание.
Какую-то информацию о направлениях возможной будущей политики Х. Клинтон-победителя можно найти на сайте её избирательного штаба, где демократический кандидат обещает добиться в области национальной безопасности:
- обеспечения безопасности Америки посредством защиты её фундаментальных ценностей и следования принципам,
- нанесения поражения «Исламскому государству», глобальному терроризму и порождающей их идеологии,
- укрепления существующих альянсов и новых связей в целях противостояния общим вызовам, таким как изменения климата, киберугрозы и опасные заболевания.
В этом небогатом по содержанию списке главных задач будущего президента США на мировой арене внимание привлекает обещание уничтожить идеологию исламского радикализма. Мало того что оно напоминает тезисы, за которые Х. Клинтон постоянно критикует Д. Трампа, неясно вообще, как можно уничтожить какую-либо идеологию. Предыдущая попытка идеологической трансформации Ближнего Востока под флагом «арабской весны» дала печальные результаты.
Основное же средство достижения поставленных штабом Х.Клинтон целей – обеспечение мирового лидерства Америки «на длительную перспективу». Обама тоже, в сущности, исходил из необходимости сохранения за Соединёнными Штатами роли мирового лидера, но при этом рассуждал о многосторонности, или «мультилатерализме». Клинтон все подобные рассуждения решительно отметает. При этом она заявляет: «Мы не можем остановить изменения в мире, но мы можем способствовать определению их формы». То есть предполагается, что мир будет меняться по американским рецептам.
По сравнению с программой Дональда Трампа Хиллари Клинтон, пожалуй, настроена более миролюбиво по отношению к Китаю. Она не выдвигает задачу глобального соперничества с этой державой, но самоуверенно обещает сделать Китай «ответственным» или даже «подотчётным» (accountable) Америке. Вряд ли роль ведомого, которую Х. Клинтон хотела бы отвести Пекину на мировой арене, наделив Вашингтон правом вмешиваться во внутренние дела Китая, устроит самих китайцев. Рассчитывать на то, что при демократах отношения США с КНР будут развиваться более гармонично, чем при республиканцах, не приходится. Кстати, у истоков «открытия Китая» стояла в своё время республиканская администрация.
Позиции Х. Клинтон по России за последнее время ужесточились. В своей программе она, например, заявляет, что вместе с партнёрами будет «ограничивать, сдерживать и предотвращать российские агрессии в Европе и за её пределами» (sic! – Д.М.), повысив «для В. Путина цену его действий». Такое ощущение, что уже вовсю полыхает мировая война, а мы о ней ничего не знаем. Из подобных безответственных заявлений, видимо, и вырастали её сентенции, в которых политика современной России уподоблялась действиям гитлеровской Германии. Потом, правда, в журнале Time она с присущей ей лёгкостью необыкновенной отрицала, что когда-либо проводила подобные параллели, однако журналисты за достоверность своего пересказа ручаются. И это тоже примечательный штрих к политическому портрету мадам Клинтон.
Что на самом деле можно ждать от Клинтон-президента, сейчас с уверенностью никто не скажет. Многих беспокоит та настойчивость, с какой она заявляет, что из неё получится гораздо лучший главнокомандующий американскими вооруженными силами, чем из Трампа. Она ведь может попробовать доказать это на деле, например с помощью «маленькой победоносной войны» где-нибудь «в Европе и за её пределами». Такие пробы в истории Америки случались. И всё же хотелось бы думать, что, когда страсти предвыборной борьбы улягутся и Хиллари Клинтон встанет перед лицом требований прагматической политики, всё окажется не столь драматичным, как выглядит сейчас.
