9 августа в Санкт-Петербурге состоялись российско-турецкие переговоры на высшем уровне. Речь идёт о первой зарубежной поездке Реджепа Тайипа Эрдогана после неудавшейся попытки военного переворота и спустя считаные дни после впечатляющей демонстрации в его поддержку.
Отношения двух стран после трагического инцидента с Су-24 деградировали, и визит президента Турции свидетельствует о возобновлении диалога, заявил Владимир Путин. Начавшись в узком составе, переговоры были продолжены с участием главы Национальной разведывательной организации Турции Хакана Фидана и начальника Генштаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова, глав ряда министерств и ведомств. «Приоритет – выход на докризисный уровень двустороннего сотрудничества. И это действительно насущная задача», – подчеркнул Путин, отметив, что только за последние пять месяцев текущего года объем российско-турецкого товарооборота снизился на 43 %, в то время как в 2015 году спад составил 26 %. «Нам предстоит кропотливая работа по реанимации торгово-экономического взаимодействия. Этот процесс уже запущен, но он потребует определенного времени».
Визит турецкого лидера в Санкт-Петербург сопровождался предположениями относительно скорой нормализации двусторонних отношений и разморозки амбициозных экономических проектов, поставленных под вопрос после уничтожения в небе над Сирией российского бомбардировщика 24 ноября 2015 года. Однако расчёт на то, что торгово-экономические связи в состоянии сгладить критическое расхождение в подходах к острым вопросам региональной безопасности (прежде всего по вопросу о Сирии) не оправдался.
Экономические санкции, введённые Россией в отношении Турции, стали весьма чувствительными для ряда отраслей турецкой экономики. В феврале и марте, по некоторым оценкам, две страны оказались на грани открытого конфликта в связи с нескрываемым намерением Анкары частично оккупировать северную Сирию и реализовать давнюю (ещё 2011-2012 годов) идею «сирийского Бенгази» в Алеппо. Впоследствии от опасной черты всё же удалось отойти. Затем угроза внутренней дестабилизации и экономических неурядиц вынудила Эрдогана скорректировать внешнеполитический курс и даже направить в Москву письмо с фразеологическими оборотами, которые можно было интерпретировать как извинения. Согласно Hurriyet Daily News, текст соответствующего письма несколько раз согласовывался представителями двух стран в период с мая по июнь. Работавший над черновым вариантом письма вместе с переводчиками и дипломатами из посольства Казахстана в Анкаре официальный представитель турецкого президента Ибрагим Калын в конечном итоге остановился на слове «извините».
Российская сторона заинтересована во взаимодействии с Анкарой по широкому кругу вопросов, прежде всего в стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и противодействии террористическим угрозам. По информации Министерства обороны РФ, турецкой стороне будет представлен пакет предложений касательно взаимодействия в военной сфере, что позволит избежать инцидентов, имевших место в прошлом. Среди предложенных мер упоминается создание специальных каналов связи между военными, протоколы по действиям в воздухе и инструкции для пилотов на случай возникновения опасной ситуации. Это может свидетельствовать о том, что две страны пытаются сделать очередной шаг навстречу друг другу.
Ранее возобновились переговоры по «Турецкому потоку», который мог бы позволить Анкаре продвинуться в её амбициозных планах по превращению в макрорегиональный энергетический распределительный узел. Это сразу вызвало нервную реакцию в Европе. Политические решения по проектам АЭС «Аккую» и «Турецкий поток» турецким руководством приняты, отметил президент России в ходе итоговой пресс-конференции в Санкт-Петербурге. В свою очередь Россия намерена поэтапно снимать ограничения в отношении турецких компаний.
Заинтересованность турецкой стороны в нормализации диалога с Москвой проходит красной нитью через интервью Эрдогана агентству ТАСС, в котором он несколько раз называет Владимира Путина «дорогим другом». Представляется, что турецкая сторона будет стремиться вернуться к выгодным для неё формам торгово-экономического сотрудничества, оставляя свою внешнюю политику в чувствительных для России вопросах без существенных корректировок. Соответствующие усилия были предприняты Анкарой в июне и июле, когда имели место интенсивные консультации сторон по широкому кругу вопросов. По мнению The Wall Street Journal, в первую очередь турецкого лидера заботит ухудшение экономической ситуации, ставшее следствием оттока иностранных туристов и сокращения инвестиций.
Нужно учитывать, что Эрдоган как опытный политик постарается использовать в своих целях растущее отчуждение между Москвой и Западом. Адресованные Вашингтону и Брюсселю призывы определиться, вплоть до требований обозначить конкретную дату отмены виз, поступают от турецких функционеров непрерывно. Переговоры с Путиным являются для турецкого президента возможностью направить партнёрам Турции на Западе вполне определённый сигнал, показав, что у него есть и иные стратегические опции, полагает стамбульский аналитик Центра Карнеги Синан Ульген. После неудавшейся попытки переворота в Турции иранское агентство Fars даже распространило со ссылкой на арабские и турецкие источники информацию о том, что Национальная разведывательная организация Турции (MIT) якобы получила предупреждения от российской стороны, позволившие Эрдогану сохранить и власть, и, возможно, жизнь.
Так или иначе, но в последние недели из уст турецкого лидера слышалось немало грозных инвектив в адрес партнёров по НАТО. Однако внутренняя риторика, рассчитанная на экзальтированных поклонников, которых у турецкого лидера немало, – это одно, а реальные дела – совсем другое. И вот дел пока – явный дефицит. Да, Эрдоган признал: «…Россия является основным, ключевым и важнейшим игроком в вопросе установления мира в Сирии», добавив, что «проблему необходимо решать с помощью совместных шагов России и Турции». Это действительно так, если только в Анкаре не понимают «совместные шаги» как согласие Москвы с турецкими подходами, включая свержение Башара Асада и дальнейшее распространение в Сирии такой «плюралистической демократии», которая уже унесла жизни сотен тысяч людей и миллионы превратила в беженцев.
Да, используемый боевиками погранпереход на границе с Сирией был временно закрыт, но это связано с консолидацией власти Эрдогана после неудачной попытки военного переворота, а вовсе не со сменой курса Анкары в сирийском вопросе. На встрече 1 августа с представителями политического крыла сирийских «непримиримых» министр иностранных дел Чавушоглу отметил необходимость прекращения авиаударов по Алеппо и выразил поддержку тем, кого в Турции именуют «сирийским народом».
В связи с этим можно предположить, что по мере частичной стабилизации внутренней ситуации в Турции погранпереходы будут открываться и турки вновь займут привычное место в логистических цепочках снабжения действующих на сирийской территории вооружённых бандформирований (в частности, в провинциях Идлиб и Алеппо). Это продлит противостояние вокруг Алеппо на неопределённый срок, усложнив военные задачи Москвы и Тегерана, также призывающего Анкару изменить свою политику в отношении Сирии.
Несмотря на очень даже вероятные успокаивающие заявления на этот счёт со стороны Эрдогана, которые он мог сделать в Санкт-Петербурге, реальная политика турецких властей вряд ли будет полностью им соответствовать. Даже если поток подкреплений боевикам через турецкую границу несколько снизится, принципиальные разногласия в сирийской политике Москвы и Тегерана, с одной стороны, и Анкары, Эр-Рияда и Дохи - с другой, останутся константой ближневосточной политики на обозримую перспективу, осложняя борьбу с терроризмом и питая взаимное недоверие. Напомним, что после начала антитеррористической операции в Сирии Москва не раз просила Анкару о предоставлении российским военным самолетам турецкого воздушного пространства. Тогда разрешение получено не было, вряд ли что-то изменится и сейчас.
Что же касается разговоров чуть ли не о возможном выходе Турции из НАТО и переориентации на Евразийский экономический союз, то они носят как минимум несерьёзный характер. Такие разговоры уже велись несколько лет назад, когда турецкий лидер баловался евразийской риторикой и даже пробрасывал идею о присоединении своей страны к Шанхайской организации сотрудничества. Однако всё это было элементом внешнеполитической игры и лёгкого шантажа западных партнёров. Да и сама идея турецкого «евразийства» сильно отличается от того, как понимают евразийскую стратегию в Москве. Достаточно вспомнить три тесно связанные составляющие турецкой политики в отношении ближних и дальних соседей: неоосманизм, пантюркизм и «мягкий» исламизм (который на поверку не так уж и мягок).
Что же касается связей Турции с Западом, то в долгосрочной перспективе им мало что угрожает. Личная встреча президентов Турции и России способна главным образом помочь решению вопросов двусторонних торгово-экономических связей, но она не может повлиять на отношения Анкары с НАТО или изменить позицию той и другой страны в отношении путей урегулирования вооружённого конфликта в Сирии – таков общий вывод экспертного комментария «Голоса Америки». И с этим следует согласиться. В конце концов, у Запада достаточно рычагов давления на Турцию, среди которых озабоченность глобальных СМИ нападениями в Турции на сирийских беженцев-гомосексуалистов – далеко не самый главный…
Если по итогам встречи президентов России и Турции удастся хотя бы реализовать на практике технические меры по недопущению инцидентов в воздухе и продолжить переговоры по частичному восстановлению взаимовыгодных торгово-экономических отношений, это можно будет считать удачей. Однако рисовать перспективы основанного на доверии крепкого союзничества Москвы и Анкары означает предаваться несбыточным мечтаниям, которые рано или поздно разобьются о суровую реальность.
Фото: Агентство Анадолу
