О «поясе военно-биолабораторий США», окружающих Российскую Федерацию, написаны десятки статей – собранная и специалистами, и журналистами информация свидетельствует о явных угрозах, исходящих от этого «пояса» как странам, где размещены эти лаборатории, так и России.
Биологическое оружие является оружием массового поражения наряду с ядерным и химическим, но его применение, по оценкам специалистов, даёт наибольший эффект: способность поражать людей, животных и сельскохозяйственные растения; гибкость; огромное психологическое воздействие; отсутствие преград для проникновения; разнообразие биологических агентов, наличие инкубационного периода, позволяющего скрыть источник заражения; самораспространение; высокая результативность; дешевизна.
«Многие ещё помнят события осени 2001 года, когда в США рассылались письма с так называемым белым порошком. Расследование показало, что этот террористический акт организован лицами, связанными с военно-биологическими центрами в США. Очень любопытный факт открылся, когда этот «порошок» подвергся исследованию в специализированных лабораториях. Оказалось, что он представляет собой смесь из лиофильно высушенных спор возбудителя сибирской язвы и специального наполнителя, который эксперты скромно назвали какой-то двуокисью кремния. Самая крупная частица, включающая споры в составе этого «белого порошка», не превышала размера 3 микрона, а частицы «двуокиси кремния», игравшие роль наполнителя, были вообще субмикронных размеров. Штамм возбудителя сибирской язвы оказался тоже им известным, так как это был их же штамм Ames, способный преодолевать защитное действие коммерческих вакцин и устойчивый к лечению антибиотиками, используемыми в России для лечения сибирской язвы. Белый порошок оказался специальной рецептурой, предназначенной для снаряжения кассетных боеприпасов и при применении способной проникать в глубокие отделы лёгких и вызывать заболевание у человека. Но по условиям Конвенции 1972 года [Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и их уничтожении. – Ред.] года таких рецептур и боеприпасов в США быть не должно», – рассказывал несколько лет назад специалист по проблемам биологической безопасности, микробиолог кандидат биологических наук полковник запаса Михаил Супотницкий. По его словам, «биологическая военная активность США никогда не прекращалась».
Особую тревогу вызывают биолаборатории, открытые Соединёнными Штатами за последние 12 лет в странах бывшего СССР. Их деятельность засекречена, в ней напрямую участвуют американцы, лаборатории построены на американские деньги, их курирует Министерство обороны США. На Украине до государственного переворота были созданы 15 таких объектов, причём 14 из них – в областных центрах:
– Одесса, 2009 год (Центральная референс-лаборатория [CRL] на базе противочумной лаборатории Украинского научно-исследовательского института им. Мечникова. Специализация – изучение человеческих патогенов. Минобороны США вложило в проект около $3,5 млн);
– Винница, 2010 год (Диагностическая лаборатория на базе областной СЭС, стоимость $1,5 млн, источник денег тот же);
– в 2011 году биолаборатории открылись в Ужгороде (Закарпатская диагностическая лаборатория, $1,9 млн) и Днепропетровске (Диагностическая лаборатория, $1,9 млн и Государственная региональная лаборатория ветеринарной медицины, $1,8 млн), в Симферополе (Крымская республиканская диагностическая лаборатория на базе противочумной лаборатории республиканской СЭС, около $1,9 млн) – донор всё тот же, Пентагон;
– в 2012 году две лаборатории были открыты во Львове ($1,9 млн и $1,7 млн), по одной – в Харькове (более $1,6 млн), Киеве (более $2,1 млн), Луганске (около $1,75 млн), Херсоне (более $1,7 млн), Тернополе ($1,75) – также всё профинансировано Министерством обороны США;
– в 2013 году третью биолабораторию получил Львов (на базе Львовского научно-исследовательского института эпидемиологии и гигиены, более $1,5 млн);
– Неизвестна судьба Мерефской CRL (на базе Харьковского института экспериментальной и клинической ветеринарной медицины), которую собирались открывать в 2013 году, но из-за протестов местного населения дело отложили. В 30-километровой зоне Харькова американцы собирались исследовать штаммы сибирской язвы, чумы, птичьего гриппа, ящура и других вирусов, совершенствовать, делать их более патогенными. Зона застройки прилегала к жилому кварталу, что не на шутку напугало людей. Не успокоили их ни заверения чиновников о безопасности лаборатории, ни сообщения о том, что США готовы вложить в неё $15 млн. В итоге харьковские власти проект свернули (скорее всего, он просто переехал в другое место в той же области).
Неясно, что происходило с созданием новых CRL на Украине в период с 2014 года по настоящее время. Слухи ходят самые разные, достоверных данных нет: о работе уже существующих биолабораторий и открытии новых украинские СМИ не сообщают, тема находится под запретом. Учитывая существующие на Украине факторы опасности (четвёртый год продолжается вооружённый конфликт, фиксируется значительный рост преступности, нестабильна политическая обстановка), нетрудно представить, какую угрозу несёт украинское государство, напичканное биологическими лабораториями, Белоруссии, России, Молдавии, Приднестровью, странам Евросоюза.
С 2009 года (год открытия первой биолаборатории в Одессе) на Украине стали возникать эпидемии. Причём каждый раз власть получала возможность набивать карманы на борьбе с ними. Достаточно вспомнить сразивший украинцев вирус «свиного гриппа» А H1N1, позволивший на волне истерии «распилить» около $40 млн.
В 2017 году вдруг «образовалась» вспышка ботулизма, в Киеве и Херсоне люди погибли из-за отсутствия сывороток. В 2012 году «внезапно» жители Украины стали болеть корью (зарегистрированы более 13000 случаев), сейчас заболевание возвращается снова, наибольшее число заражённых по состоянию на середину июня в Одесской области и на Галичине, счёт уже идёт на сотни.
В сентябре 2016 года в Измаиле (снова Одесская область) вспыхнула неизвестная кишечная инфекция, от которой особенно пострадали дети. Буквально за сутки в больницы обратились сотни человек, через два дня количество заболевших перевалило за 400. Причины так и не нашли: сперва местные власти клятвенно утверждали, что анализы проб воды соответствуют санитарным нормам, затем списали чрезвычайную ситуацию в Измаиле на вирусы, которые якобы случайно попали в воду из-за непогоды (это утверждали бывший губернатор Одессы Михо Саакашвили и «главный врач майдана» Ольга Богомолец). В 2016 году вернулся на Украину и «свиной грипп» – заболевание, характеризуемое стремительным развитием атипичной пневмонии.
С 2012 года на Украине распространяется АЧС – африканская чума свиней. В Киевской области крупнейший агрокомбинат «Калита» в 2015 году уничтожил из-за АЧС всё поголовье свиней (более 60000), а всего за пять лет борьбы со «внезапно» прижившейся на Украине свиной чумой утилизировано более 100000 животных. Никакой вакцины и сыворотки от АЧС нет, смертность составляет 100%, любой контакт с больным животным приводит к заражению. Определить источник заражения практически невозможно: вирус АЧС может сохраняться в земле приблизительно 8 месяцев, «жить» 5 месяцев в копчёной колбасе, мясе и сале, более 3-х – в навозе. Шесть месяцев после кремации заражённого поголовья свиней действует карантин, а разводить свиней заново можно только через год после его окончания. Вирус АЧС способен убить не только бизнес в объёме небольшой свинофермы, но и крупное агрохозяйство, потери которого составят десятки миллионов долларов. Карта распространения АЧС на Украине показывает, что украинская «свиная угроза» плотно примыкает к белорусской, российской и приднестровской границам.
Американский проект «биобезопасности», часть которого широко развёрнута на Украине, – не что иное, как манёвр, цель которого – обойти Конвенцию 1972 года. Военно-биологические лаборатории, по легенде якобы призванные «уменьшать биологические угрозы» в том или ином государстве, на самом деле – поставленная под контроль Пентагона сеть изучения воздействия вирусов и бактерий на конкретный генофонд, будь то люди, животные или растения. Здесь открывается широчайшее поле деятельности: с помощью патогенов можно влиять на растениеводство и животноводство, управлять локальными и тотальными эпидемиями. В конце 2016 года ЕС запретил Украине ввозить мясо птицы из-за того, что в Херсонской области «вдруг» полыхнул «птичий грипп», причём запрет действовал на всю территорию страны. Экспорт птицы (в основном кур) приносил украинскому птицеводству ежемесячно более $4 млн. В нынешнем году «птичий грипп» угрожает украинским контрактам с Африкой и странами Ближнего Востока (в прошлом году они вводили ограничительные меры после вспышки заболевания). Если заболевание снова проявит себя, крупнейший «птичий» торговый партнёр Украины (27% всего экспорта украинского мяса птицы и 35% – куриных яиц) введёт запрет, и он станет критичным для местного птицеводства (у отдельных украинских компаний экспорт в Ирак составляет более 75% общего объёма производства).
С помощью СМИ и экспертного сообщества сформировано мнение, что разносчиками и АЧС, и «птичьего гриппа» являются дикие особи, что где-то вирусы мутируют и возвращаются уже с новыми свойствами, увеличивающими и ускоряющими летальность поголовья. Что касается людей, здесь достаточно организовать информационный вброс про заражённую воду, гнилые водопроводные трубы, несвежую колбасу или туриста из далёкой страны, который завёз вирус. В том и ценность биологической бомбы, что она невидима, источник заражения установить практически невозможно. Не получается скрыть только один фактор: с тех пор как американские военные принялись опутывать Украину сетью CRL (биолабораторий) с целью «уменьшения биологических угроз», количество и масштаб этих угроз выросли в разы. И теперь уже сама Украина стала биологической бомбой для России, Белоруссии и Приднестровья.
Продолжение следует
