Проекта, который мог бы потягаться масштабами влияния на Азиатско-Тихоокеанский регион с китайской инициативой «Один пояс – один путь», ещё не было. Охватывающий с востока на запад практически всю Евразию, «Экономический пояс Шёлкового пути и Морской шёлковый путь XXI века» приносит дивиденды жителям двух десятков стран региона. Как пишет китайское информационное агентство «Синьхуа», «китайские предприятия организовали 56 зон экономического и торгового сотрудничества более чем в 20 странах вдоль «Пояса и пути», сумма китайских инвестиций в эти проекты превысила 18 миллиардов долларов. В 2016 году китайские предприятия заключили договоры на проведение подрядных работ в 61 стране… на общую сумму 126 миллиардов долларов». А через месяц в Пекине пройдёт Форум высокого уровня по международному сотрудничеству в рамках «Пояса и пути».
Однако есть и другой взгляд на этот проект, особенно в Америке. Хотя первый квартал 2018 года показал, что экономика Поднебесной подросла на 6,8 процента, «стабильный рост китайской экономики в первом квартале скрывает перетягивание каната между бедствующей старой промышленностью вроде горнодобывающей и текстильной и новыми секторами экономики, включая электронную коммерцию и здравоохранение», – пишет агентство Bloomberg. Главный вопрос, считает агентство, состоит в следующем: пока Си Цзиньпин состязается с Дональдом Трампом в вопросах внешней торговли, много ли ему возместят новые драйверы роста? На первый взгляд, немало. Интернет-торговля взлетала за квартал на 35,4 процента. Инвестиции в образование – почти на 27. Потребление внутри страны внесло львиную долю в экономический рост – 77,8 процента. Однако «старые промышленные производства не достигли намеченных параметров на конец марта из-за низкой производительности в горнодобывающей промышленности, производстве металлоизделий и текстильной промышленности», сообщает Bloomberg. К этому добавляются начавшаяся торговая война с Соединёнными Штатами и сокращение экспорта. В результате доходы Пекина падают, и можно догадаться, где это отразится заметнее всего…
Из 1 триллиона долларов, обещанного Си Цзиньпином на реализацию инициативы «Один пояс – один путь», 63 миллиарда должны были пойти на превращение пакистанской рыбацкой деревни Гвадар, что на берегу Аравийского моря, в первоклассный глубоководный морской порт, на строительство в Пакистане электростанций, аэропортов и автодорог Китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC), привязанного к «Поясу и пути». «Главная цель Китая, – пишет Asia Nikkei, – соединить свои западные земли с морским портом Гвадар, что позволило бы судам, перевозящим нефть и другие товары из Персидского залива, миновать узкое горлышко Малаккского пролива, срезая тысячи километров маршрута, регулярно патрулируемого иностранным флотом». Многомиллиардные вложения Пекина были оплачены 10 годами налоговых льгот для Китая, 90-летней арендой земли для китайских компаний, открытыми воротами для дешёвого китайского импорта. В итоге дефицит в торговле Пакистана с Китаем сейчас стремительно растёт. И это некий симптом.
The Nikkei Asian Review (Япония) и The Banker (Великобритания) изучили состояние экономики восьми стран, «опоясанных» Пекином (Индонезии, Шри-Ланки, Казахстана, Бангладеш, Индии, Польши, Лаоса и Пакистана), на предмет разницы между ожиданиями и потенциальными опасностями. Из их исследования видно, что, к примеру, в Индонезии после 6 миллиардов долларов китайских инвестиций на постройку линии железной дороги строительство затягивается, а стоимость проекта растёт. Другой пример. Год назад правительство Шри-Ланки одобрило соглашение, по которому китайская China Merchants Port Holdings получила 70 процентов в компаниях, создаваемых для управления работой порта Хамбантота. Сумма сделки 1,12 миллиарда долларов. Даже с учётом того, что Пекин оплатит 85 процентов стоимости строительства, долг Шри-Ланки Китаю перевалил за 8 миллиардов при 6 процентах годовых. По сути, Шри-Ланка уже в долговом капкане, её госдолг (по данным МВФ один из самых высоких среди развивающихся экономик) составляет 81,8 процента ВВП. Сейчас Коломбо планирует продать китайцам и аэропорт.
Неподдающиеся управлению долги перед Пекином растут на Мальдивах и в Лаосе, но особенно, как уже сказано, это заметно в Пакистане. Считается, правда, что Пакистан важен для Пекина как «противовес Индии, региональному конкуренту Китая», но геополитические приоритеты появляются и исчезают, а долги остаются. Достаточно вспомнить, что углубление связей с Китаем стало следствием размолвки Исламабада с Вашингтоном, который в январе придержал 2 миллиарда долларов помощи Пакистану за то, что тот не спешит преследовать моджахедов у себя и в Афганистане.
Начавшееся два года назад строительство 142-километровой железной дороги из Джакарты в Бандунг замерло, едва одолев десятую часть запланированного, а стоимость проекта увеличилась с 5,5 до 6 миллиардов долларов. Та же проблема в Бангладеш, где с 2016 года по проектам «Одного пояса – одного пути» строится железная дорога Дакка – Джессор (4,4 миллиарда долларов): работы всё еще на подготовительной стадии. Плюс к тому строительство железной дороги ведут в основном китайцы, отправляющие зарплату себе домой, а 6 миллиардов долларов, 30 процентов которых вносит Индонезия, давят на уровень её долга, который достиг уже 68 процентов ВВП.
К перечню проблем Пекина, не без злорадства отмечает американская разведывательно-аналитическая компания Stratfor, надо добавить новый фронт войны США против Китая: готовящееся ограничение китайских инвестиций в стратегические сектора американской экономики. «Трамп указал Министерству финансов США подготовить возможные ограничения инвестиций для китайских компаний в Соединённых Штатах, – сообщает Stratfor, – в принципиально чувствительных, стратегически важных технологиях вроде производства полупроводников. Министерство должно до середины июня сформировать свои предложения. И как только это произойдёт, битва между Китаем и США перейдёт в третий раунд».
