12 августа, в символический «День Каспия», в ходе встречи в казахстанском городе Актау президенты пяти прикаспийских государств – России, Казахстана, Ирана, Азербайджана и Туркмении – подписали Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря.
Работа над документом, определяющим правовой статус крупнейшего по площади замкнутого водоёма на планете, лишённого естественного сообщений с Мировым океаном, велась с 1996 года. Процесс согласования Конвенции, подписание которой неоднократно переносилось, шёл непросто, ибо разработка нефтегазовых месторождений Каспийского бассейна после 1991 года порождала многочисленные противоречия, вплоть до попыток выяснения отношений силой (в частности, между Азербайджаном и Туркменистаном, Ираном и Азербайджаном).
Россия с самого начала исходила из того, что Каспий является уникальным внутриконтинентальным водоёмом, на который не распространяются ни Конвенция ООН по морскому праву, ни принятые международной практикой принципы его раздела как озера. Изначально принцип секторального деления не устраивал Москву по военно-политическим соображениям, поскольку в этом случае нарушался бы принцип свободного судоходства, открывалась возможность присутствия военных судов некаспийских стран, наносился серьёзный ущерб уникальной экосистеме региона. Вместе с тем «явочное» оформление ряда «национальных секторов» и реализация энергетических проектов, в том числе с участием крупных западных корпораций, делали необходимым поиск компромиссных решений.
В мае 2003 года соглашение о разграничении сопредельных участков дна Каспийского моря было заключено между Россией, Казахстаном и Азербайджаном, а в декабре 2014 года – аналогичное соглашение между Казахстаном и Туркменистаном. Первый каспийский саммит прошёл в апреле 2002 года в Ашхабаде, второй – 16 октября 2007 года Тегеране (где стороны объявили Каспий «морем мира» и обязались решать спорные вопросы переговорным путём), третий – 18 ноября 2010 года в Баку, четвёртый, во многом ставший переломным, – 29 сентября 2014 года в Астрахани. В ходе этой встречи лидеры прикаспийских стран договорились «о национальном суверенитете сторон над прибрежным морским пространством в пределах 15 морских миль и об исключительном праве каждой из сторон на добычу водных биологических ресурсов в пределах примыкающих к нему 10 морских миль». Согласно договоренности, за этими 25 морскими милями «следует общее водное пространство», а квоты на вылов рыбы необходимо постоянно регулировать и согласовывать с партнёрами.
Однако и после этого противоречия оставались. Достаточно напомнить, что на шестой встрече министров иностранных дел прикаспийских стран (июль 2016 г.) было решено перенести проведение саммита прикаспийских государств на 2017 год, но состоялся он только сейчас. Среди причин переноса – нерешённость принципов раздела моря и позиция Тегерана, не отказавшегося от претензий на 20 % акватории Каспийского моря Окончательно проект Конвенции удалось согласовать в рамках совещания министров иностранных дел прикаспийских государств, состоявшегося в начале декабря 2017 года в Москве.
Вполне логично, что противоречиями между странами прикаспийской пятёрки стремились воспользоваться внерегиональные силы. В частности, официальный Баку заключил с Соединёнными Штатами и НАТО ряд соглашений о безопасности – таких, как The Caspian Guard Program (2004) и «Партнёрство ради мира» (1994 и 2010). По словам посла Р. Морнингстара, по состоянию на 2014 год на строительство дорог, развитие медицины, экономики и образования в Азербайджане Вашингтон потратил более 1,3 миллиарда долларов, помимо частных вложений американских корпораций на развитие энергетического и телекоммуникационного секторов. Рост интереса к Каспию многих внерегиональных держав, включая Китай, вёл к усугублению конфликтного потенциала в регионе.
В связи с этим важно записанное в статье 1 Конвенции определение Каспийского моря как «окружённого сухопутными территориями Сторон водоёма». Если бы стороны согласились с тем, что Каспий с формально-юридической точки зрения является морем, то на него распространялись бы положения Конвенции ООН по морскому праву, включая территориальные воды шириной не больше 12 морских миль, исключительную экономическую зону не больше 200 миль и континентальный шельф. А главное – любое государство могло бы с полным на то основанием требовать выхода на Каспий.
Президент Ирана Хасан Роухани обратил внимание на однозначный запрет Конвенцией (статья 3) размещения иностранных военных баз на Каспии: «Любое строительство военных баз, нахождение иностранных военных кораблей на Каспии запрещается. Принят очень важный шаг». Кроме того, прикаспийские государства обязуются не предоставлять свою территорию «для совершения агрессии и других военных действий против любой из сторон», обеспечивать «стабильный баланс вооружений на Каспийском море» и «осуществлять военное строительство в пределах разумной достаточности с учётом интересов всех сторон». Министр иностранных дел Республики Казахстан Кайрат Абдрахманов прямо заявил о том, что американских военных баз на Каспии не предусмотрено.
Акватория моря будет разграничена на внутренние воды, территориальные воды (не превышающие по ширине 15 морских миль), рыболовные зоны (еще 10 миль, в пределах которых государство обладает исключительным правом на промысел) и общее водное пространство. Таким образом, большая часть акватории и биоресурсов Каспия остаётся в общем пользовании. Согласно статье 8 Конвенции, «разграничение дна и недр Каспийского моря на сектора осуществляется по договорённости сопредельных и противолежащих государств с учётом общепризнанных принципов и норм международного права в целях реализации суверенных прав на недропользование и другую правомерную хозяйственно-экономическую деятельность, связанную с освоением ресурсов дна и недр».
Выработкой конкретных договорённостей и методики их выполнения предстоит заняться специальной группе под эгидой внешнеполитических ведомств (на уровне заместителей министров иностранных дел). Можно предположить, что силы, стремящиеся к дестабилизации Ближнего и Среднего Востока, не оставят усилий, нацеленных на скрытый саботаж реализации положений Конвенции с превращением Каспия в «море проблем». Каспийский регион и примыкающие к нему территории Кавказа и Центральной Азии остаются ареной многочисленных и потенциально весьма опасных этнополитических противоречий. Очевидно, сторонам предстоит пройти ещё немалый путь, чтобы упрочить взаимодействие и расширить пространство взаимного доверия. В частности, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выступил с идеей заключения отдельного договора по мерам доверия в области военной деятельности на Каспийском море. Президент Ирана Хасан Роухани подчеркнул необходимость заключения соглашения о разграничении дна Каспия.
Дальнейшему упрочению сотрудничества на Каспии способствует ряд соглашений, подписанных на саммите в Актау, которые, по словам Назарбаева, «существенно продвинут наши отношения в таких сферах, как торговля, экономика, транспорт и безопасность». Учреждается специальный формат Каспийского экономического форума, его планируется проводить каждый год поочерёдно в одной из прибрежных стран (первый форум пройдет в 2019 году в Туркменистане). «Безусловно, большое значение каспийские страны придают вопросам обеспечения безопасности, противодействию современным вызовам и угрозам. Нужно учитывать, что Каспий расположен вблизи очагов напряжённости, зон активности международных террористов. Поэтому у наших стран есть настрой укреплять взаимодействие специальных служб и погранведомств, а также активизировать внешнеполитическую координацию», – отметил после подписания документов президент России Владимир Путин.
По словам заместителя министра иностранных дел России Григория Карасина, «речь идет о заключении документа, основополагающего для системы взаимодействия в Каспийском регионе. Он принесёт равную выгоду всем странам-участницам. Конвенция не только значительно укрепит доверие между ними и безопасность на Каспии в целом, но и будет способствовать росту экономической кооперации, инвестиционной привлекательности и конкурентоспособности каспийской «пятерки», реализации совместных проектов, направленных на ускоренное развитие и полное раскрытие потенциала в самых передовых отраслях. Повышение предсказуемости и снижение различных рисков в одном из важнейших районов Евразии выгодно всем нам».
При этом интересы обеспечения национальной безопасности России учтены в полной мере: «Предусмотренный режим гарантирует свободу развития ВМС, плавания и действий российских военных кораблей в общем водном пространстве. Устанавливаются правила безопасного поведения кораблей в прибрежной зоне и в районах интенсивной хозяйственной деятельности». К 2025 году в дагестанском Каспийске планируется завершить строительство нового глубоководного порта, способного принимать большегрузные суда; туда же из Астрахани переносится основная база Каспийской военной флотилии.
Подчёркивая значение Каспийского саммита в Актау, надо заметить, что некоторые аналоги заявленных там многосторонних форматов уже обсуждались в прошлом, но потом оказались забыты. Так, ещё в 2008 году на межправительственной экономической конференции прикаспийских государств было принято решение о создании Организации каспийского экономического сотрудничества (ОКЭС), в рамках которой предполагалось развивать сотрудничество в области транспорта, энергетики, торговли и экологии, а также создание исследовательских центров и совместного банка для финансовой поддержки региональных проектов. Остаётся надеяться, что состоявшееся урегулирование правового статуса Каспия позволит продвинуть многостороннее сотрудничество прибрежными государствами не только на словах, но и на деле.
Фото: Tengrinews
