Состязание в тарифах с Соединёнными Штатами не дают распрямить спину второй экономике мира – Европейскому союзу. Еврокомиссар по торговле Сесилия Мальмстрём считает, что применение тарифов друг по отношению к другу не является «хорошим решением», пишет независимая общеевропейская сеть средств массовой информации Euractiv.
Однако это – друг по отношению к другу, а в Европе жалуются, что Вашингтон уже третий год как перестал ценить друзей. Над Еврокомиссией нависла перспектива ограничения субсидий для Airbus, чтобы избежать новых тарифов Вашингтона, вступающих в действие в октябре. Сесилия Мальмстрём и её ведомство всё ещё пытаются найти решение в споре вокруг Airbus, но, учитывая многолетнюю историю спора, надеяться на то, что «лучший друг» пойдёт на попятную не стоит. Тем более что несколько дней назад ВТО частично одобрила план Дональда Трампа наложить стопроцентные торговые пошлины размером в 11,2 миллиарда долларов ежегодно на весь европейский экспорт и таким образом «компенсировать» помощь Брюсселя главному европейскому самолётостроителю.
Действуя симметрично, примерно такие же меры в начале следующего года Евросоюз готовится наложить на Boeing – за дотации, которые эта компания получает от Вашингтона. В Брюсселе сейчас просчитывают пакет тарифов в 19 миллиардов евро в ответ на господдержку Соединёнными Штатами компании Boeing.
Однако тягаться второй экономике мира, производящей 22 процента мирового ВВП, с первой, дающей 25 процентов, – себе в ущерб. Вместе с тем договорись Брюссель с Вашингтоном о «комплексных и сбалансированных правилах субсидирования в гражданском авиастроении», это увеличило бы их двусторонний торговый оборот на 10 миллиардов долларов. А Сесилия Мальмстрём тут же предложила бы такой же вариант России и Китаю, особенно Китаю, где государство широко субсидирует свой промышленный комплекс.
Однако Дональд Трамп пока что глух к голосам из Брюсселя. Даже пообещав «перезагрузить» отношения с Евросоюзом после выборов там нового руководства, он через неделю продолжил тарифную войну. Притом что дружба с Вашингтоном сейчас больше смахивает на базарную драку, не это всё сильнее давит на экономику ЕС. Банковская учётная ставка там уже опустилась ниже нуля – брать кредиты как никогда выгодно, но экономика Евросоюза замирает. И уходящий со своего поста 31 октября глава Европейского центрального банка (ЕЦБ) Марио Драги, известный тем, что он уже спасал евро в 2012 году, уменьшил процентную ставку ещё на 10 процентных пунктов – до минус 0,5, возобновив схему так называемых количественных смягчений (quantitative-easing scheme), прекратившую действие в прошлом году. Теперь, с начала ноября, ЕЦБ будет выбрасывать на фондовый рынок по 20 миллиардов евро ежемесячно, покупая ценные бумаги. Говоря коротко, в экономику ЕС снова будет широко вливаться наличность, как это было во время кризиса, пишет The Economist.
Первым на решение ЕЦБ отреагировал Трамп, поспешивший сообщить в «Твиттере» о своём изумлении по поводу того, что ЕЦБ начинает валютную войну: «Они стараются, и небезуспешно, в обесценивании евро против очень крепкого доллара, нанося вред американскому экспорту». Трамп прав: стоило Драги объявить об изменении политики ЕЦБ и о том, что схема количественного смягчения будет работать «сколько потребуется», евро немедленно потерял полпроцента против доллара, что стало приятным сюрпризом для евробизнеса.
Инвесторы давно ждали снижения процентной ставки. Даже «ледокол» еврозоны – Германия – на пороге рецессии. Цифры, обнародованные ЕЦБ за несколько часов до заявления Марио Драги, показывают, что промышленный спад у немцев перекочевал и в третий квартал года. Между тем пришедшая 10 сентября к руководству Евросоюзом команда Урсулы фон дер Лейен заявила о приоритетах в своей деятельности, далёких от накрывающей Евросоюз рецессии. Её цели – отход от использования ископаемого топлива, привлечение новых американских технологий и совершенствование «уникальной социальной рыночной экономики». Однако, пишет тот же The Economist, «Европа нуждается в гораздо большем, чем болтовня…». Имеется в виду, что в последнее десятилетие европейские банки сократили свою деятельность на внутреннем рынке ЕС и настойчиво расширяют своё присутствие вне Евросоюза. Поэтому Европа выглядит сейчас как группа экономик среднего размера, а не как единый конкурент Китаю или США. «Это и есть причина того, – пишет The Economist, – что, даже когда главный администратор Центробанка вливает финансовый адреналин, европейская экономика теряет опору в глобальном соперничестве. Она рискует стать болотом для бизнеса».
Британцев легко понять – они в обиде на Брюссель, не спешащий разводиться с ними на выгодных для Лондона условиях. Однако смысл в критике есть: лет десять назад из 40 крупнейших компаний мира 10 были прописаны в Европе. Сейчас только две, и те соответственно на 32-м и 36-м местах. Экономисты Франции и Германии считают, что причиной тому стала как раз «уникальная социальная рыночная экономика», которая позволяет наднациональным структурам ЕС вмешиваться в бизнес. К тому же сложно назвать европейский рынок единым, когда он управляется не общим сборником правил, а 28 различными сборниками.
Может показаться парадоксальным, но цели, заложенные в Маастрихтском договоре 1992 года – свободное движение людей, товаров, капитала и услуг, – так увязли в брюссельской бюрократии, что уже ясно обозначилась тенденция уйти от неё в «национальные квартиры». Как говорит бывший председатель Еврокомиссии Жак Делор (Jacques Delors), проект «единой Европы» – это «наполовину законченное дело, дающее только половину выгоды из той, что могло бы дать». Заработает ли в условиях обострившихся торгово-экономических противоречий США/Европа вторая, неработающая, половина, неизвестно.
