Не все знают, что в японском правительстве давно существует «министерство по делам Окинавы и северных территорий». «Северными территориями» в Токио произвольно и незаконно именуют принадлежащие Российской Федерации Курильские острова. Причем не только южнокурильские, но и всю Курильскую гряду до Камчатки и «Карафуто», как ностальгирующие японцы именуют южную половину русского острова Сахалин.
Что касается Окинавы, там действительно проблем хватает. Хотя бы по успокоению местного населения, которое десятилетиями упорно борется за освобождение от засилья оккупирующих остров американских вояк, создающих угрозу жизни и здоровью окинавцев, насилующих и убивающих девушек и молодых женщин, совершающих другие серьезные преступления.
А вот должность «министра по делам северных территорий», похоже, не что иное, как синекура, ибо как можно заниматься делами не принадлежащих твоей стране территорий. Это вроде того, как если бы в российском правительстве появилось, например, «министерство по делам Аляски» или, да простят меня поляки и финны, «по делам Польши и Финляндии».
В кабинете нового премьер-министра Японии Ёсихидэ Суги пост такого министра отдан Таро Коно. Надо отметить, что в отличие от прежних лет, когда эта должность отдавалась начинающим осваивать министерские должности японским политикам и не считалась ключевой, сейчас её занял деятель, который не только имеет опыт руководства министерствами иностранных дел и обороны, но и называвшийся среди кандидатов на пост премьер-министра. Можно предположить, что Коно будет поручено не просто мобилизовать японцев на «борьбу за северные территории», но и непосредственно участвовать в выработке стратегии и тактики Токио на российском направлении.
Таро Коно. Фото РИА Новости
Японский министр «по делам северных территорий» начал, что называется, с места в карьер, поспешив отправиться на пограничный с Россией остров Хоккайдо, где в бинокль «дистанционно провел осмотр северных территорий», то есть южных Курильских островов.
«Мы хотели бы начать подготовку к тому, чтобы, как только это станет возможным, скорее возобновить безвизовые обмены», - приводит его слова японское информационное агентство «Дзи-дзи пресс». Сообщалось, что Коно осмотрел южные Курильские острова с мыса Носаппу - самой северо-восточной точки Японии. По данным агентства, Коно также сделал несколько фотографий «северных территорий» на свой телефон.
Также в воскресенье Таро Коно впервые после назначения на новую должность посетил город Накасибэцу, где встретился с бывшими японскими жителями южных Курильских островов. «Что касается проблемы северных территорий, то мой дед – бывший министр сельского хозяйства Итиро Коно – занимался переговорами, и я на посту министра иностранных дел вел переговоры с Россией. В этот раз я подхожу к проблеме с другого угла, но продолжу активную работу», – отметил Коно, подчеркнув, что будет с вниманием относиться к мнению бывших жителей Курильских островов по этой проблеме.
Упоминание внуком заслуг деда в деле прекращения между Японией и СССР состояния войны и восстановления дипломатических и иных отношений позволяет напомнить читателям, что позиции Итиро Коно в так называемом территориальном вопросе отличались от нынешних нереалистичных требований японского правительства, с которыми выступал и Таро Коно на переговорах с министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым.
Предложение о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотана после подписания мирного договора в качестве жеста доброй воли советского правительства было сделано по личному указанию Хрущева, который считал это большой уступкой Японии. Однако администрация США воспротивилась подписанию договора на компромиссных условиях и потребовала от Токио добиваться передачи Японии всех южнокурильских островов. Японскому правительству, уже готовому на компромисс с Москвой, не оставалось ничего другого, как последовать указаниям Вашингтона. В ходе состоявшихся 16, 17 и 18 октября 1956 г. бесед Хрущева с прибывшим в составе японской делегации министром сельского хозяйства, лесоводства и рыболовства Итиро Коно выяснилось, что японская сторона желала получить острова Хабомаи и Шикотан «немедленно, не связывая это с другими вопросами». То есть речь шла о том, чтобы СССР передал эти два острова безотносительно к вопросу о заключении мирного договора, а затем стороны обсуждали бы проблему принадлежности других Курильских островов. Хрущёв же считал, что «передача Хабомаи и Шикотана представляет собой окончательное решение территориального вопроса». При этом он решительно отверг попытки выторговать у СССР другие территории. Хрущёв заявил Коно 16 октября: «Японская сторона хочет получить Хабомаи и Шикотан без заключения мирного договора и решить впоследствии какие-то другие, не известные нам, территориальные вопросы, которых в действительности не существует. Советское Правительство хочет как можно скорее договориться с Японией, и оно не использует территориальный вопрос для торга. Но я должен еще раз совершенно определённо и категорически заявить, что никаких претензий Японии по территориальному вопросу, кроме Хабомаи и Шикотан, мы принимать не будем и отказываемся обсуждать какие бы то ни было предложения в этом отношении… Мы не можем и не пойдем ни на какие дальнейшие уступки. Хабомаи и Шикотан можно было бы передать Японии по мирному договору, но с передачей указанных островов территориальный вопрос целиком и полностью следует считать разрешённым».
Тогдашний премьер-министр Японии Итиро Хатояма, министр иностранных дел Мамору Сигэмицу и министр Коно были согласны на подписание мирного договора на предложенных Хрущёвым условиях. На беседе с Хрущевым 18 октября 1956 г. Коно предложил следующий вариант соглашения: «Япония и СССР согласились на продолжение после установления нормальных дипломатических отношений между Японией и СССР переговоров о заключении Мирного Договора, включающего территориальный вопрос. При этом СССР, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, согласился передать Японии острова Хабомаи и Сикотан (Шикотан. – А.К.) с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора между Японией и СССР».
Хрущев заявил, что советская сторона, в общем, согласна с предложенным вариантом, но просит исключить выражение «включающего территориальный вопрос». Как бы в качестве компенсации он сообщил о согласии снять ту часть советского проекта, где говорилось о передаче Японии Окинавы и других территорий. Просьбу снять упоминание «территориального вопроса» Хрущёв объяснил следующим образом: «…если оставить указанное выражение, то можно подумать, что между Японией и Советским Союзом, кроме Хабомаи и Сикотан, есть еще какой-то территориальный вопрос. Это может привести к кривотолкам и неправильному пониманию документов, которые мы намерены подписать». После согласования позиции с премьер-министром Коно сообщил Хрущеву: «После консультации с премьер-министром И. Хатояма мы решили принять предложение г-на Хрущева об исключении слов “включающего территориальный вопрос”». В результате 19 октября 1956 г. была подписана Совместная декларация Союза Советских Социалистических Республик и Японии. В 9-м пункте Декларации СССР соглашался на «передачу Японии островов Хабомаи и острова Сикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией».
Однако в условиях обострения холодной войны подписание Японией мирного договора и всестороннее развитие японо-советских отношений не были выгодны Вашингтону, который запретил японскому правительству продолжать переговоры на основе «хрущёвского компромисса». Вместо мирного договора с СССР Токио подписал в январе 1960 г. обновлённый договор о военном союзе с Вашингтоном, позволявший армии и флоту США на бессрочной основе иметь в Японии военные базы и объекты, нацеленные против СССР и КНР. В этих условиях советское правительство заявило о невозможности передавать Японии какие-либо территории до вывода с её территории всех иностранных войск.
Для «обоснования» нежелания продолжать переговоры о подписании мирного договора Токио вновь выдвинул претензии на все южнокурильские острова, включая наиболее крупные и освоенные – Кунашир и Итуруп. При этом японское правительство извратило достигнутые в 1956 г. договоренности о том, что Шикотан и Хабомаи могут быть переданы только после подписания мирного договора.
Ныне же японское правительство всё поставило с ног на голову, заявляя, что оно сможет подписать мирный договор с Москвой только после согласия российского правительства «вернуть» Японии все без исключения южнокурильские острова. А именно: Кунашир, Итуруп, Шикотан и группу островов Плоские, именуемые в Японии Хабомаи.
Тем самым внук пошел супротив деда, который, отстаивая интересы своей страны, занимал гораздо более реалистичную позицию и учитывал, что потерпевшая сокрушительное поражение в развязанной ею кровопролитной войне Япония не вправе отвергнуть итоги Второй мировой.
В заключение хотелось бы напомнить новому смотрящему за нашими Курилами слова, сказанные после переговоров с ним Сергеем Лавровым в январе 2019 года. Глава внешнеполитического ведомства России со всей определенностью тогда подчеркнул: главное условие достижения прогресса при заключении мирного договора – признание Японией, входившей в гитлеровскую коалицию и потерпевшей поражение, итогов Второй мировой войны, в том числе суверенитета Российской Федерации над всеми островами южнокурильской гряды. Было заявлено: «Мы привлекли внимание наших друзей из Японии к тому, что вопросы суверенитета над островами не обсуждаются, это территория Российской Федерации. И обратили их внимание на то, что в законодательстве Японии эти острова обозначены как северные территории, что, конечно же, неприемлемо для Российской Федерации». Из этого надо и исходить, разглядывая в бинокль российские Курилы.
