Индекс финансовой и деловой активности (Global Financial Centres Index, GFCI) составляют признанные мэтры мировой экономики, включая World Bank, Organization for Economic Cooperation and Development (OECD) и Economist Intelligence Unit. Индекс основан на анализе жизнеспособности почти 30 тысяч мировых финансовых центров и дважды в год показывает, чего стоит тот или иной бизнес-хаб, выстраивая их по рангу.
Никого не удивит, что первым в последнем списке из 111 финансовых центров значится Нью-Йорк. Вторым, конечно, Лондон. Третьим – нет, не Париж, не Берлин, не Токио. Китайский Шанхай. Помню, как лет тридцать назад «шанхаями» у нас в городе называли самые запущенные окраины. А теперь Шанхай – одна из финансовых столиц мира. Однако пробегите список первых десяти фаворитов мирового финансового бизнеса дальше, и вы обнаружите, что в этой десятке, кроме Токио, ещё и Гонконг, Сингапур, Пекин, Шэньчжэнь. Половина мировой бизнес-элиты – это Азия.
Китайский институт развития (China Development Institute, CDI), участвовавший в исследовании, отмечает высокий уровень изменчивости, характерный для мировой экономики в последние три года. Из сотни финансовых центров 26 взлетели сразу на 10 ступеней, а 23 упали на 10 ступеней вниз. Всё меняется очень быстро! И антикитайский поход Трампа к мировым делам стал, по сути, даже не китайской, а всемирной проблемой. Это не помешало 10 новым китайским финансовым центрам войти в верхнюю двадцатку главного мирового индекса экономической активности.
Только с апреля по июль Пекин купил японских государственных облигаций на 1,46 триллиона йен (13,8 миллиарда долларов), в три раза больше, чем за весь прошлый год. При этом расплатились китайцы американскими долларами, то есть обменяли американскую валюту на японскую. Можно, конечно, списать такую сделку на желание китайцев уязвить Вашингтон в торговой войне, но этот шаг придал китайской золотовалютной корзине прочности и поднял рейтинг Народного банка Китая.
Трансформация мировой экономики гораздо шире намерений Вашингтона, отправившего госсекретаря Майка Помпео в азиатское турне срочно хлопотать о создании «единого антикитайского фронта». Такой же «фронт» уже складывается вокруг самих США и их компаний в Азии. Как пишет гонконгская Asia Times, несколько десятков индийских стартапов объявили войну Google, который своими приложениями захватил весь местный рынок. Индийцы объединились, чтобы найти способ противостоять американскому IT-гиганту, направив свои претензии в правительство и в суд. Закопёрщик – индийская финансовая технологическая компания Paytm, предоставляющая платёжную систему электронной коммерции. Она готовится создать ассоциацию, главной целью которой будет подача антимонопольных исков в правительство и суды против Google. Ведь сейчас почти 99 процентов смартфонов у полумиллиарда индийских пользователей работают на операционной системе Android. Это позволяет Google полностью контролировать приложения и сервисы, предоставляемые пользователю. И американская компания просто-напросто удалила популярную среди индийцев платёжную систему Paytm из доступных приложений, утверждая, что та «нарушает политику» компании, присоединив к Paytm еще пять десятков индийских компаний. А недавно Google потребовал от нескольких индийских компаний ввести 30-процентную комиссию за платежи, проведенные через систему Android. Это даже если по рублю – будет полмиллиарда. Google уже привлечена в Индии к ответу по антимонопольному иску, ведется расследование о злоупотреблении доминирующим положением Android. Индийцы считают, что Google дело проиграет, вопрос только во времени. Индийские компании высоких технологий уже не будут «дойной коровой» Силиконовой долины.
А как же старушка-Европа? Project Syndicate считает, что её мечты о международном порядке с Европой в центре за три года превратились в ветошь. Для Европы это шок. Второй шок, географический, состоит в том, что «глобальная политика сейчас концентрируется вокруг Азии быстрее, чем вокруг Европы». Деловая Европа всё решительнее дрейфует на Восток. Гигант японской электроники NEC собирается купить за 2,2 миллиарда американских долларов швейцарского разработчика программного обеспечения для банков Avaloq Group. Японская Asia Nikkei сообщает, что это уже третье приобретение NEC в Европе. Британский разработчик программного обеспечения и провайдер услуг связи Northgate Public Services, купленный за 475 миллионов фунтов, и разработчик информационных технологий датская KMD, стоившая 1,3 миллиарда долларов, уже трудятся на Азию.
Продвинутая в делах «электронного правительства», сборе налогов, выплатах через Интернет, присвоившая каждому европейцу персональный идентификационный номер и счёт в банке, Европа везёт всю эту инфраструктуру на Восток. С начала 1990-х объединённая Европа с её населением в 450 миллионов человек, оставаясь в тени США, оказывала незначительное влияние сравнительно с ее потенциалом на мировую политику. Сегодня отдельные европейские государства (Франция, Германия) имеют больший международный вес, чем Евросоюз. Это не парадокс, это наследственная болезнь. В мире, где глобальное лидерство Соединённым Штатам уже не принадлежит, Старый Свет становится более подвижным в поисках новой модели внешней политики. Европа больше смотрит сейчас не по ту сторону Атлантики, а на Восток.
