19 октября 1956 г. после длительных переговоров правительства СССР и Японии подписали Совместную декларацию, прекращавшую существовавшее с 8 августа 1945 года состояние войны и объявлявшую восстановление между двумя государствами дипломатических, политических, торгово-экономических и иных отношений в полном объеме.
Целью проходивших более года сначала в Лондоне, затем в Москве переговоров было заключение полномасштабного мирного договора, но из-за прямого давления Вашингтона на Токио удалось согласовать лишь Совместную декларацию. Тем не менее в ней были отражены все обычно составляющие содержание мирных договоров положения. Был разрешен и вопрос о послевоенном пограничном размежевании двух стран, что явилось, как выяснилось потом, неоправданной уступкой со стороны Хрущёва.
* * *
Можно сказать, что осложняющую отношения Москвы и Токио «территориальную проблему» Хрущёв и создал, настояв на включении в Совместную декларацию 1956 года согласие на передачу Японии входивших в состав СССР островов Хабомаи и Шикотан.
Близкого мнения придерживается участник советско-японских переговоров 1955-1956 гг., впоследствии крупный ученый-востоковед академик РАН С. Л. Тихвинский, который писал: «Решение Н. С. Хрущёва отказаться в пользу Японии от суверенитета над частью Курильских островов было необдуманным, волюнтаристическим актом… Уступка Японии части советской территории, на которую без разрешения Верховного Совета СССР и советского народа пошел Хрущев, разрушала международно-правовую основу ялтинских и потсдамских договоренностей и противоречила Сан-Францисскому мирному договору, в котором был зафиксирован отказ Японии от Южного Сахалина и Курильских островов…»
Предложение о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотан после заключения мирного договора было сделано по личному указанию Хрущёва. Однако в ходе состоявшихся в октябре 1956 г. бесед Хрущёва с прибывшим в Москву министром рыболовства, сельского и лесного хозяйства Итиро Коно выяснилось, что японская сторона желает получить острова Хабомаи и Шикотан «немедленно, не связывая это с другими вопросами». Речь шла о том, чтобы СССР «возвратил» эти два острова безотносительно к вопросу о заключении мирного договора, а затем стороны обсуждали бы проблему принадлежности других Курильских островов. Хрущёв же полагал, что «передача Хабомаи и Шикотана представляет собой окончательное решение территориального вопроса». Попытки выторговать у СССР другие территории он решительно отверг.
16 октября Хрущев заявил Коно: «Японская сторона хочет получить Хабомаи и Шикотан без заключения мирного договора и решить впоследствии какие-то другие, не известные нам, территориальные вопросы, которых в действительности не существует. Советское правительство хочет как можно скорее договориться с Японией, и оно не использует территориальный вопрос для торга. Но я должен еще раз совершенно определенно и категорически заявить, что никаких претензий Японии по территориальному вопросу, кроме Хабомаи и Шикотана, мы принимать не будем и отказываемся обсуждать какие бы то ни было предложения в этом отношении… Мы не можем и не пойдем ни на какие дальнейшие уступки. Хабомаи и Шикотан можно было бы передать Японии по мирному договору, но с передачей указанных островов территориальный вопрос целиком и полностью следует считать разрешенным».
Хрущёв не скрывал намерения использовать нормализацию советско-японских отношений для внесения разногласий между Токио и Вашингтоном, в частности, по территориальному вопросу и ослаблению американского влияния на политику Японии. Поэтому он настаивал на том, чтобы передача островов Хабомаи и Шикотан «последовала после заключения мирного договора и после того, как США передадут Японии Окинаву и другие исконно японские территории, которые захвачены США».
Из записи беседы Н. Хрущева с И. Коно:
«Хрущев: Советское правительство юридически откажется от своих прав на указанные острова, но практически передача последует после заключения мирного договора и после того, как Японии будут возвращены Окинава и другие территории, которые находятся в руках США. Мы не хотим в этом отношении неравного положения. Почему Соединенные Штаты держат в руках японские острова, строят там военные базы, направленные против нас, а от вас требуют, чтобы мы отдали Японии принадлежащие нам территории. Это несправедливо. Мы протестуем против такой дискриминации…»
Коно: Считает ли г-н Хрущев, что Соединенные Штаты когда-либо вернут Японии Окинаву?
Хрущев: Мне трудно говорить за Соединенные Штаты, но я думаю, что решение о Хабомаи и Шикотане, которое мы предлагаем, будет содействовать делу освобождения Окинавы. Никто не сомневается, что Окинава – это японская территория. Мы же передадим Японии Хабомаи и Шикотан в любое время, когда для этого будут выполнены соответствующие условия. Думаю, что Соединенные Штаты рано или поздно вернут Японии Окинаву и другие территории. Конечно, я не могу сказать, когда это будет.
Коно: Согласно ли Советское правительство вернуть нам Кунашир и Итуруп, если Соединенные Штаты уйдут с Окинавы?
Хрущев: Я не знал, что японцы такие упорные. Вы бьете все в одну точку».
Советский лидер убеждал собеседника: «Г-н Коно должен понять, что наше предложение дает фактическое и юридическое право Японии вести борьбу за возвращение Окинавы и других территорий. Я знаю, что в Японии есть проамериканская группа, которая недовольна нашими переговорами, но с этим можно и не считаться. Главное заключается в том, что в итоге решения вопроса по нашему варианту Япония получит возможность оказать сильное давление на США. Имейте в виду, что без борьбы вам не вернуть ваших территорий, находящихся в руках американцев».
Отвечая на вопрос Коно, «согласно ли Советское правительство вернуть нам Кунашир и Итуруп, если Соединенные Штаты уйдут с Окинавы», Хрущёв заявил: «Кунашир и Итуруп здесь совершенно ни при чем, вопрос о них давно решен. Экономически эти территории не имеют никакого значения. Наоборот, они нам приносят сплошной убыток и ложатся тяжелым бременем на бюджет. Но тут играют решающую роль соображения престижа страны, а также стратегическая сторона дела».
Увидев намерение Хрущева разыграть «американскую карту» и опасаясь реакции США, Коно высказал настоятельную просьбу удалить из представленного советской стороной проекта соглашения упоминание о передаче Соединёнными Штатами Японии островов Окинава. Было очевидно, что, находясь полностью во власти США, японское правительство не могло даже помыслить выдвигать какие-либо требования Вашингтону, тем более в советско-японском документе. Этого не мог не понимать и советский лидер, опасаясь, что настойчиво склоняя японцев к антиамериканским демаршам, он может заставить их из боязни реакции США вовсе отказаться от заключения соглашения с Москвой. В конце концов Хрущев согласился не упоминать в Совместной декларации США.
На беседе с Хрущевым 18 октября Коно предложил следующий вариант соглашения: «Япония и СССР согласились на продолжение после установления нормальных дипломатических отношений между Японией и СССР переговоров о заключении мирного договора, включающего территориальный вопрос.
При этом СССР, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, согласился передать Японии острова Хабомаи и Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между Японией и СССР».
Хрущёв сказал, что советская сторона, в общем, согласна с предложенным вариантом, но просит исключить выражение «включающего территориальный вопрос». Как бы в качестве компенсации он сообщил о согласии снять ту часть советского проекта, где говорилось о передаче Японии Окинавы и других территорий.
Просьбу снять упоминание «территориального вопроса» Хрущев объяснил так: «…если оставить указанное выражение, то можно подумать, что между Японией и Советским Союзом, кроме Хабомаи и Шикотана, есть еще какой-то территориальный вопрос. Это может привести к кривотолкам и неправильному пониманию документов, которые мы намерены подписать».
Хотя Хрущёв назвал свою просьбу «замечанием чисто редакционного характера», в действительности речь шла о принципиальном вопросе, а именно о согласии Японии с тем, что территориальная проблема будет ограничена вопросом принадлежности только островов Хабомаи и Шикотан.
На следующей встрече Коно сообщил Хрущёву: «После консультации с премьер-министром И. Хатояма мы решили принять предложение г-на Хрущева об исключении слов «включающего территориальный вопрос».
В результате переговоров 19 октября 1956 г. была подписана Совместная декларация Союза Советских Социалистических Республик и Японии, в 9-м пункте которой СССР соглашался на «передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией».
США были недовольны восстановлением Японией отношений с СССР. Вашингтон в ультимативной форме потребовал от Токио отказаться от заключения советско-японского мирного договора на условиях Совместной декларации. После отставки кабинета Хатоямы новый Кабинет министров Японии возглавил Тандзан Исибаси, а спустя три месяца его сменил проамерикански настроенный Нобусукэ Киси. Новое правительство под давлением США стали уходить от переговоров о заключении мирного договора с СССР.
Хотя премьер-министр Японии Итиро Хатояма и министр Итиро Коно были готовы заключить мирный договор на достигнутых условиях, сменившие их политики, получив желаемое, по сути, нарушили обязательства своей страны. Они безосновательно выдвинули требования вернуть Японии четыре южнокурильских острова. Это был прямой отход от положений Совместной декларации. СССР же, действуя в соответствии с достигнутыми договоренностями отказался от получения репараций с Японии, согласился досрочно освободить отбывавших наказание японских военных преступников, поддержал просьбу Японии о приеме в ООН.
Весьма негативное воздействие на двусторонние политические отношения оказал курс кабинета Киси, ориентированный на дальнейшее вовлечение Японии в военную стратегию США на Дальнем Востоке. Заключение в 1960 г. направленного против СССР и КНР нового японо-американского Договора безопасности еще более осложнило разрешение вопроса о линии прохождения границы между Японией и СССР, ибо в обстановке холодной войны любые территориальные уступки Японии способствовали бы расширению территории, используемой иностранными войсками. К тому же укрепление военного сотрудничества Японии и США было болезненно воспринято Хрущевым: он был возмущен действиями Токио, расценив их как оскорбление и неуважение его усилий по нахождению компромисса в территориальном вопросе. Провалился и план Хрущёва по отрыву Японии от США.
Реакция советского лидера была бурной. По его распоряжению МИД СССР 27 января 1960 г. направил правительству Японии памятную записку, в которой указывалось, что «только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Шикотан будут переданы Японии, как это было предусмотрено Совместной декларацией СССР и Японии от 19 октября 1956 года». На это Токио ответил: «Правительство Японии не может одобрить позицию Советского Союза, выдвинувшего новые условия осуществления положений Совместной декларации по территориальному вопросу и пытающегося тем самым изменить содержание декларации. Наша страна будет неотступно добиваться возвращения нам не только островов Хабомаи и о-ва Шикотан, но также и других исконных японских территорий».
Эта имеющая важное значение памятная записка советского правительства до настоящего времени не дезавуирована, она остается действующей – в условиях сохраняющегося американского военного доминирования в Японии и использования её территории для размещения ударных сил США, нацеленных и на нашу страну, объявленную врагом.
