Хорошо нам всем знакомое и, чего греха таить, воспринимаемое зачастую в негативной коннотации слово «гастарбайтер», появилось в Западной Германии в начале 60-х годов прошлого века. Собственно, оно представляет из себя слияние двух немецкий слов Gast – то есть гость и Arbeiter – в смысле рабочий или работник.
Вот только с тех далёких времён ситуация довольно сильно изменилась. И хотя свои функции работников гастарбайтеры выполнять не перестали, зато гостями они давно уже не являются. И нельзя сказать, что хозяева страшно рады таким метаморфозам.
Ну а чему тут радоваться, если в значительной мере гастарбайтеры малообразованны, чрезвычайно религиозны, при этом преимущественно исповедуют ислам, живут внутри своих довольно изолированных общин, а потому предпочитают общаться исключительно на родном языке и несклонны к социальным контактам с коренным населением, соприкасаясь с ним преимущественно во время работы?
Взять хотя бы Германию. Когда в конце 1950-х гг. остро встал вопрос нехватки рабочих рук, правительство ФРГ подписало ряд международных соглашений со странами, в том числе европейскими, где в этот момент наблюдался значительный рост безработицы. Так, первыми гастарбайтерами на немецкой земле стали выходцы из Италии, Испании, Греции, Турции, Марокко, Южной Кореи, Португалии, Туниса и Югославии.
В результате политики привлечения работников из-за рубежа число иностранцев в Германии только с 1960 по 1973 год выросло с 280 тысяч до 2,6 миллиона человек.
Поначалу условия заключённых договоров предусматривали временный характер пребывания гастарбайтеров ФРГ – не более двух лет. Кроме того, они касались исключительно мужчин трудоспособного возраста и устанавливали запрет на воссоединение семей. В итоге большая часть иностранных работников вернулась домой. Но нашлись и те, кто не захотел этого делать. В основном это были гастарбайтеры из Турции – этнические турки, курды, черкесы и многие другие народности, населявшие центральную часть бывшей Османской империи.
Неприхотливые и трудолюбивые, они быстро вписались в экономическую жизнь Германии. И тем не менее тогдашнее германское правительство выступило резко против продления их пребывания. Так, министр труда и общественных дел, один из основателей партии ХДС (Христианско-демократический союз) Теодор Бланк полагал, что культурный разрыв между Германией и Турцией слишком велик, да и в принципе Германия уже не нуждается в таком количестве новых рабочих рук, поскольку в бедных районах ФРГ появилось достаточное количество безработных, готовых занять пустующие пока рабочие места.
Казалось бы, вопрос решён. Но тут в дело вмешалась геополитика – в игру вступили США, которые в ультимативной форме потребовали от руководства ФРГ не только продлить рабочие визы турецким гастарбайтерам, но и изменить законодательство таким образом, чтобы те могли приезжать в Германию целыми семьями, получать вид на жительство и в дальнейшем претендовать на полноценное гражданство ФРГ.
Какое дело Штатам до турецких рабочих в Германии, спросите вы? А всё просто: именно в это время Вашингтон уламывал Анкару на размещение на территории Турции своих ракет с ядерными боеголовками (из-за чего позже возник знаменитый Карибский кризис) и судьба турецких гастарбайтеров, от которых как от лишних людей, Турция всеми силами стремилась избавиться, стала разменной монетой.
Кстати, вот вам небольшой кусочек «альтернативной» истории, на тему, как бы всё могло быть, если бы не вмешательство США. Соседняя с Германией Швейцария после войны также нуждалась в дополнительной рабочей силе и также прибегла в помощи гастарбайтеров, в основном турецких. Но в отличие от ФРГ швейцарцы не стали менять законы и строго ограничили сроки, на которые выдаётся рабочая виза. В итоге после её окончания каждый гастарбайтер вынужден был уехать домой.
Таким образом швейцарские власти изначально избавили себя от «головной боли», связанной с тем, что со временем трудовые мигранты, забывающие, что они здесь всего лишь в гостях, начинают требовать равных с местными жителями прав, желая претендовать на их высокие зарплаты, качественное медицинское обслуживание, хорошие пенсии, пособия по безработице, и даже право на участие в политической жизни страны.
Но Германии не повезло. В результате, после отмены для турецких мигрантов (какие же они после этого «гастарбайтеры»?) всех ограничений их численность в ФРГ выросла почти до 5 млн человек. Более того, около 80 % всех турок в Евросоюзе проживают именно в Германии.
И вот тут стоит поговорить о проблемах, с этим связанных.
Во-первых, демографической. Не секрет, что коренное население Европы медленно вымирает. Пусть вас не обманывают цифры прироста численности граждан ЕС, всё это происходит за счёт новых или бывших мигрантов.
Возрастной состав турок в Германии принципиально отличается от немецкого населения. В то время как четверть немцев составляют люди старше 60 лет, среди турок таких только 5 %. Таким образом, турки в Германии в среднем существенно моложе немцев, а естественный прирост населения в турецкой диаспоре на протяжении уже многих лет остаётся весьма значительным – в среднем по 1,5% в год.
Во-вторых, интеграционной. Турки, являющиеся по данным педантичной германской статистики самой многочисленной группой иностранцев в ФРГ (более 18% от общего числа некоренных жителей), в большинстве своём сохраняют приверженность родному языку, культуре, религии и традициям, практически не интегрируясь в немецкое общество.
Каждый раз, когда на футбольном поле проходит матч между сборными Германии и Турции, немецкие турки, даже обладающие паспортом ФРГ (а двойное гражданство про-прежнему запрещено и каждому из них приходится делать выбор между старой и новой Родиной), неистово болеют за своих, с шумом и грохотом разъезжая по немецким городам на автомобилях, украшенных турецкими флагами. Не сказать, что подобное демонстративное противопоставление себя местному населению слишком радует немцев.
Среди основных причин закрытости турецкой общины в Германии социологи называют устойчивость немецкой культуры и национальной идентичности, большую разницу в менталитете между коренным населением и турецкой диаспорой, отсутствие необходимости, а главное, желания работать у большинства турецких женщин, выполняющих роль домохозяек и таким образом не стремящихся заводить социальные связи вне этической общины, плюс к этому малое количество смешанных браков.
Как правило, воспитанием детей в таких семьях занимаются женщины, воспитывающие своих отпрысков, разумеется, в традициях турецкой национальной и религиозной культуры.
Дополнительным подспорьем к обособлению турецкой диаспоры является широко развёрнутая в Германии турецкая инфраструктура. Турки имеют возможность ежедневно читать прессу на родном языке, смотреть турецкое телевидение, слушать турецкое радио, использовать турецкие интернет-ресурсы ходить в турецкие рестораны, магазины, пользоваться услугами предприятий сферы обслуживания, где их встретят их же соплеменники. Просто идеальная система для самоизоляции.
Ну и, наконец, в-третьих – проблемы урбанизации. Большинство германских турок (около 60 %) проживают в крупных городских агломерациях в основном на территории бывшей Западной Германии. Среди мест наибольшей концентрации турецкого населения можно назвать земли Северный Рейн-Вестфалия и Баден-Вюртемберг, города Берлин, предместье которого Кройцберг даже называют «маленьким Стамбулом», Кёльн, Дуйсбург, Дюссельдорф, Франкфурт, Маннгейм, Майнц, Мюнхен и Штутгарт.
Причём кое-где наметился угрожающий этнический дисбаланс. Так в городе Маннгейм, который сами немцы называют Манхайм, третьем (после Штутгарта и Карлсруэ) по величине городе в земле Баден-Вюртемберг, центре 2,5-миллионной агломерации «Треугольник Рейн – Неккар» ещё с середины 90-х годов ХХ века коренное немецкое население составляет явное меньшинство, почти на уровне статистической погрешности. В своё время мне довелось пожить там несколько месяцев, и если бы я точно ни знал, что нахожусь в Германии, а не в Турции, ни за что бы в это не поверил.
Изначально турки не очень охотно интересовались немецкой политикой, но постепенно окрепнув и утвердившись на этой земле, осознав, что они здесь всерьёз и надолго, турецкая диаспора стала заметной силой как во внутриполитической, так и в международной жизни Германии.
Не секрет, что турецкий президент Эрдоган накануне недавних выборов проводил активную агитацию среди обладателей турецких паспортов в ФРГ, а одна из германский партий, СДПГ, сознательно «окучивает» турецкий электорат с целью получения их голосов на земельных и федеральных выборах. Так, в ходе избирательной кампании в бундестаг 2005 года почти 90 % турецких граждан ФРГ проголосовали за немецких социал-демократов. В благодарность СДПГ пролоббировала постройку нескольких мечетей в крупнейших германских городах. Как грустно шутят сами немцы, сегодня с утра Германию будит не запах свежезаваренного кофе и свежеиспечённых булочек, а пение муэдзина с высоты минарета.
Мечеть в Гамбурге
Так что неудивительно, что турки всё сильнее чувствуют себя полноценными хозяевами на немецкой земле, при этом не становясь немцами ни по вере, ни по духу. Что же до самих немцев, то ложно понятная толерантность и безумная миграционная политика германского руководства постепенно превращает бывших коренных жителей Германии в чуждый элемент, вынужденный всё чаще уступать место под солнцем нежелающим уезжать восвояси гостям.
