Павла Дурова, человека, так старательно копирующего Нео из «Матрицы», что порою хотелось позвать агента Смита, стало в последние недели критически много. Он покрыл мир своей тенью, а матрица – она же медиа – услужливо подсовывала соответствующие новости. То находились бесконечные дети Павла Дурова, то он распространял свою сперму чуть ли не телепатически, то бегал от одной эскортницы к другой. А потом случилось то, что случилось. Агент Смит всё-таки появился.
Я тут читаю довольно любопытный роман некоего Вильгельма Зона «Окончательная реальность» – он во многом конспирологический, этакий российский сплав Умберто Эко, Дэна Брауна и Теодора Рошака. Весьма любопытно. Так вот, в начале произведения герой ставит на лошадей, участвуя в коррупционных схемах. Главное – знание, учат его. Информационная среда – те же скачки. Тут надо знать чётко – или пользоваться интуицией острой, как лезвие, по которому не пробежишь, – на какую лошадь ставить.
Вероятно, у российских медийщиков имелось некое тайное знание. Иначе я не могу объяснить, почему так раздувался и надувался арест Павла Дурова в Париже. С одной стороны, понятно, что задача была универсальной – показать тоталитарный и репрессивный дух Запада, его ironmaiden’овские методы и механизмы. Но когда и для кого это было новостью? Неужели формация, созданная на труде рабов, на колониальном господстве и экспансии, на эксплуатации слабых, могла в принципе работать как-то иначе?
Если тут чем-то и показательна история Дурова, то исключительно сравнительным анализом – как там и как здесь. Тут ведь не стоит забывать, что Мордор – тот самый, из книги, который тем не менее перенёсся в реальность – Толкиен писал не с России и не с Советского Союза, а с Британии. И Евгений Замятин, создавая антиутопию романа «Мы», пропитался духом индустриальной Британии, где жил в портовых городах; насмотрелся всякого, как машины вытесняют человека. Да, над башнями Мордора всегда реяли звёздно-полосатый флаг и «Юнион Джек».
Достаточно вспомнить, что Запад сделал с художником-акционистом Петром Павленским. Когда он прибивал мошонку к Красной площади, когда отрезал себе часть уха, когда поджигал двери на Лубянке, то очень нравился европейским «демократам». Они смотрели довольно и журили российские власти: ну что ж вы так строго-то с художником – он ведь просто artist, это искусство, иносказание, и не более того. Однако, когда Павленский переехал в Европу и поджёг двери Европейского банка, то его тут же сцапали и разве что электричеством не лечили. Такая она свобода!
К чести Павленского он не сдрейфил и остался верен плюс-минус своим акционистским идеалам до конца. С Дуровым же совсем иная история. Он быстренько пошёл на сотрудничество со следствием. Говорят, это всегда идёт в зачёт. Вольнолюбивый, как его описывали, человек оказался вполне себе управляемым и контролируемым. Фокус в том, что в реальности оно так и было с самого начала. Не было никакого борца за свободу слова и самовыражения Павла Дурова – имелся лишь бизнесмен Павел Дуров, зацикленный на самом себе.
Поэтому западные спецслужбы провернули многоходовочку легко и быстро. И Дуров по факту уже проиграл. Оставайся он во Франции, а так ему предписано судом и велено отмечаться дважды в неделю, и его станут контролировать физически, добавляя в дело всё новые и новые прегрешения. Если Дуров бежит в Дубаи, то это воспринимается как нарушение судебного надзора, следовательно, наносится удар по Telegram. Всё в этой схеме максимально просто и эффективно. И обратите внимание, как синхронно и быстро действуют европейские государства в этом вопросе. В Швейцарии, например, Дурова уже лишили родительских прав.
Так что происходит? Для начала важно понять, что «если звёзды зажигаются, то это кому-нибудь нужно». Например, бесстрашный борец за правду и справедливость Джулиан Ассанж изначально подкармливался представителями так называемого deep state. И публиковал он информацию не только о военных преступлениях США. Однако потом что-то с Ассанжем пошло не так – и он слишком увлёкся героической борьбой, а главное – долгое время не стал отказываться от своих идеалов. Потому его преследовали и прессовали.
С Дуровым – совсем иная история. Павел – выкормыш этого же deep state; все истории о его самостоятельном пути и гениальности – это часть пиара и самопиара. Ну вроде легенды о том, что для Apple всё начиналось в гараже Стива Джобса. Люди очень любят подобные мифы; они мотивируют. На деле всё куда расчётливее и прозаичнее. Дуров, конечно же, действовал не один, но, пройдя испытание огнём и водой, не прошёл медные трубы. Как говорил Джон Мильтон в исполнении гениального Аль Пачино: «Определённо, тщеславие – самый любимый из моих грехов».
Проще говоря, Павел Дуров слишком поверил в себя. Решил, что он такой себе свободный гражданин мира, который сам себе царь и сам всему голова. Это, конечно, безумие в современном мире, но власть пьянит, власть делает дурным; особенно, когда ты слишком повёрнут на собственной сперме и эскортницах. Поэтому в определённый момент Дурову решили сказать «к ноге» и сделать его контролируемым. Что мы, собственно, и наблюдаем сейчас в Париже. Это укрощение не столько строптивого, сколько тщеславного.
Ну а кто стоит за всем этим? Говорить прямо трудно – можно нарваться. Поэтому отправляю вас к гениальному фильму Стэнли Кубрика «С широко закрытыми глазами». О чём он? Он об ожидании Антихриста, явленного в том числе через Тотальную Цифру. Кто ждущие, кто адепты? Власть имущие; вернее так – реально власть имущие, а не поставленные в первый ряд марионетки. Чем они связаны? Вспомните сцену в магазине «Радуга» и многочисленные намёки, разбросанные по фильму. Они, эти реально власть имущие, питают извращённую, инфернальную страсть к детям – это нечто вроде культа, который нужно распространять разными методами.
А теперь, друзья, сведите, что называется, всё воедино, и вы получите ответы относительно того, что значит и что стоит за всей этой историей с Павлом Дуровым.
