Предполагаемый план по отказу от ударов по инфраструктуре сторонами конфликта на Украине внушает осторожный оптимизм, заявили РИА Новости в администрации Запорожской АЭС. Там подчеркнули, что ЗАЭС и Энергодар длительное время являлись целью атак со стороны боевиков ВСУ. Ни жители Энергодара, ни Запорожская АЭС не должны становиться объектом террористических атак. Хочется верить, что договоренности, несмотря на предыдущий опыт (например, периодического нарушения со стороны ВСУ договоренностях о режиме тишины во время ротации инспекторов МАГАТЭ), будут соблюдены. Из-за террористических атак Энергодар не раз оставался без электричества, а обстрелы самой ЗАЭС не единожды создавали потенциальную угрозу безопасности объекта.
В феврале 2025 года (как и в декабре 2024 г.) ВСУ обстреляли ротируемый персонал МАГАТЭ и российское военное сопровождение. При таких обстоятельствах генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси согласился, что «единственный безопасный маршрут пролегает через территорию России», за что критиковался, но менее активно, чем обычно. Так или иначе, «ротация наблюдателей МАГАТЭ на Запорожской АЭС впервые прошла по российской территории», сообщил в ходе организованной клубом «Валдай» дискуссии постоянный представитель Российской Федерации при международных организациях в Вене Михаил Ульянов.
По словам главы Центра энергетики и безопасности Антона Хлопкова, «сейчас наблюдается новый всплеск интереса к ядерной энергетике по всему миру. Ряд стран, где нет АЭС, заявляют о планах их строительства или уже осуществляют такие планы».
По данным МАГАТЭ, в мире работает 417 атомных энергетических реакторов. На территории России действует около 40 атомных энергоблоков, вырабатывающих примерно 20 процентов потребляемой в стране электроэнергии. К 2045 году планируется повысить долю АЭС в производстве электроэнергии до 25 процентов. В мире сейчас строятся 62 новых энергоблока в 15 странах, и в восьми из этих стран используются российские технологии. По мнению А. Хлопкова, «это показывает, что атомная энергетика входит в число тех высокотехнологичных направлений, в которых российские технологии весьма конкурентоспособны». В этом контексте для России очень важна площадка МАГАТЭ, позволяющая осуществлять международное сотрудничество и обмен опытом, а также популяризацию российской экспертизы.
В свою очередь, независимый политический обозреватель, сооснователь BRENNUS Institute Paris-Vienna Ульрике Рейснер отметила, что европейские страны обращаются сегодня к атомной энергетике для того, чтобы избавиться от зависимости от импорта газа и нефти, однако на смену ей придёт зависимость от урана. Растущий спрос на ядерную энергию повышает риск глобальной гонки вооружений. Соответственно, необходимы чёткие правила в области ядерной энергетики, которые были бы приняты всеми субъектами международного права, и в этом важная задача МАГАТЭ.
Обсуждая положение дел на Украине, Рейснер подчеркнула необходимость обеспечить систему защиты для таких инфраструктурных ядерных объектов, как Запорожская АЭС, во избежание катастрофических последствий для мира. «Это вопрос защиты всех народов, а не территориальной целостности одного государства», – убеждена она. Что касается иранского вопроса, Рейснер рассматривает его в контексте контроля над торговыми маршрутами в регионе. По её мнению, сохранение его Соединёнными Штатами требует быстрой смены американской стратегии на фоне возможности превращения Ирана в ядерную державу.
Не обошли участники дискуссии вниманием и т.н. «иранскую ядерную программу», используемую в качестве одного из инструментов давления на Исламскую Республику. С водворением в Белом доме Дональда Трампа это антииранская риторика получила новый импульс, пусть порою и камуфлируемый поисками различных переговорных форматов, в том числе с участием России.
Доцент факультета экономики и политологии Университета Шахида Бехешти (Иран) Алиреза Нури рассказал о развитии ситуации вокруг иранской ядерной программы. По его мнению, «самым выгодным сценарием с иранской точки зрения – это заключение ядерного соглашения, признавая нарушения Ираном некоторых пунктов последней "ядерной сделки"». А. Ниру отметил, что изначально Тегеран скрупулёзно выполнял её условия, но из-за деструктивного подхода США не получил в ответ ничего, кроме усилившегося международного давления, в то время как «у иранской ядерной программы есть разнообразные аспекты помимо военного».
Напомним, 18 октября 2023 г. прекратилось действие требований резолюции СБ ООН 2231, касающихся иранской ракетной программы и международного сотрудничества с Тегераном в данной сфере, а также «заморозки» активов некоторых физических и юридических лиц Исламской Республики Иран (ИРИ). Одновременно США и европейские страны были обязаны предпринять целый комплекс практических шагов по окончательной отмене незаконных по своей сути односторонних санкций против Ирана, что создавало бы условия для ратификации иранской стороной Дополнительного протокола к Соглашению с МАГАТЭ о всеобъемлющих гарантиях, сообщили в МИД России.
Внутрииранский консенсус предполагает, что ядерная бомба скорее породит проблемы безопасности, чем решит их, поэтому Иран не стремится её создавать.
«В случае возникновения непосредственной угрозы стране консенсус может сдвинуться в пользу ядерного вооружения», - обозначил в очередной раз позицию представитель Ирана. А. Нури отметил «важную роль политического аспекта, в рамках которого гражданская (мирная) ядерная программа выступает символом стратегической независимости Ирана. Соответственно, он будет стараться её сохранять в любом случае. С политическим аспектом связан юридический – Иран отстаивает своё право на мирный атом, но готов согласиться на надзор международных организаций при условии сбалансированного договора с взаимными обязательствами», – резюмировал иранец, отправив таким образом сигнал за океан, где политический истеблишмент независимо от смены хозяина Белого дома не меняет позиций по отношению к иранской ядерной программе. На этом фоне дефицит доверия между сторонами не способствует диалогу.
Соб. корр. ФСК
