«Мы готовы вместе с вами выстраивать новые логистические и транспортные цепочки. При этом ключевой задачей видится обустройство проходящих через территорию наших стран магистральных маршрутов «Север – Юг» и «Восток – Запад», а также прокладка новых трансконтинентальных коридоров.
Мы с удовольствием наблюдаем за теми успехами, которые имеются в ваших странах по всем вышеуказанным мною направлениям. А если это так, то тогда и возможности для кооперации расширяются» - об этом заявил глава РФ на саммите «Россия – Центральная Азия» в октябре текущего года.
Центральная Азия
Второй саммит «Россия - Центральная Азия», проведённый в Душанбе, можно бы отнести «к старым добрым временам». Президент России оптимистически смотрит на перспективы сотрудничества со странами Центральной Азии, с главами которых Путин поддерживает дружеские отношения.
Форум «Россия – Центральная Азия» завершился принятием «Плана совместных действий до 2027 года» и коммюнике. В числе приоритетов названы продвижение торгово-экономического сотрудничества, содействие росту инвестиций, расширение гуманитарных связей и укрепление региональной безопасности.
При этом торгово-экономическое сотрудничество стран Центральной Азии и России сочетается со стратегией многовекторности, реализуемой главами азиатских государств, что усложняет развитие взаимодействия России и стран ЦА. Тему комментирует эксперт Евгения Махмутова, доцент Департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ, кандидат политических наук
СНГ
В исследовательской работе, опубликованной вами в 2018 году отмечаете, что «государства Центральной Азии всё ещё находятся в поиске эффективной модели взаимодействия друг с другом. Затягивание интеграции объясняется нежеланием политических элит принять, даже гипотетически, перспективу формирования наднациональных структур». Сейчас у Вас иное представление о Содружестве Независимых Государств? Что-то изменилось в значимости и роли СНГ?
Евгения Махмутова: В своей статье я рассматривала Центральную Азию с точки зрения возможных перспектив интеграции. Сегодня, говоря о регионе, нельзя с уверенностью утверждать, что интеграционные процессы в Центральной Азии стали более выраженными. По-прежнему не решен целый комплекс вопросов, связанных с самим понятием интеграции в регионе, распределением функционала, наличием наднациональных структур. Кроме того, до сих пор не полностью урегулирован вопрос приграничного контроля, как например, в отношениях между Таджикистаном и Киргизией, где все еще идет процесс демаркации границы. В этой связи говорить о полноценной интеграции или даже ее признаках пока не приходится.
Что касается СНГ в целом, то данная структура остается площадкой для согласования и обсуждения целого спектра вопросов, актуальных для стран постсоветского пространства. Например, в СНГ входят страны, не входящие в ЕАЭС, но подписавшие соглашение о Зоне свободной торговли (Таджикистан и частично Узбекистан). Этим они, кстати, закрывают свою потребность в свободной торговле с партнерами, но при этом сохраняют свободу маневра в торговле с третьими странами. СНГ много раз называли площадкой для «мирного развода» республик СССР, однако по прошествии лет можно сказать, что данный формат Содружества устоялся, имеющиеся в его рамках соглашения работают и он в целом устраивает основных его участников.
ЕАЭС
Евгения Махмутова: Функционал ЕАЭС действительно экономический, это «вшито» и в само название структуры. Предполагается, что ЕАЭС решает прежде всего, экономические вопросы, связанные с четырьмя свободами перемещения: товаров, услуг, капитала, рабочей силы. Безусловно, политические интересы отделить от экономических нельзя, высший наднациональный орган – Высший евразийский экономический совет – собирается на уровне глав государств, что, конечно, привносит и политические сюжеты в обсуждение евразийской интеграции. Однако технические аспекты все же связаны, прежде всего, с решением экономических задач, экономической интеграцией. Политические интересы стран-участниц, безусловно, в той или иной мере проявляются при обсуждении значимых для них вопросов, однако на уровне руководства ЕАЭС неоднократно подчеркивалось, что это прежде всего, экономическое объединение без задачи трансформировать его в политическую организацию в обозримой перспективе.
Содружество Независимых Государств, являясь преемником СССР, не смогло сохранить одну из главных сильных сторон Советского Союза – долгосрочные дипломатические связи и дружеские отношения с европейскими странами. СНГ сегодня имеет ограниченную известность в Европе.
Е. Махмутова: Прежде всего, ограниченная известность СНГ обусловлена сугубо региональным списком стран-участниц. Все-таки СНГ изначально и мыслилось как структура, объединяющая страны бывшего СССР и направленная на решение общих именно для бывших союзных республик проблем, но уже в их новом, постсоветском статусе. Стоит отметить, что даже на начальном этапе не все страны СССР в полной мере поддержали СНГ (например, Туркменистан, Украина), а Грузия в 2008 году покинула СНГ. Но все же, несмотря на объективные трудности, связанные с согласованием различных интересов между странами-участницами, наличием параллельной структуры экономической интеграции – ЕАЭС, и интеграционной группировки более широкого регионального измерения – БРИКС, СНГ остается в целом комфортной площадкой именно для большинства постсоветских государств для согласования своих интересов, решения вопросов в экономике, культуре, образовании.
Не исключено, что данный формат со временем может быть вытеснен упомянутыми объединениями, однако пока речи о том, чтобы «закрыть» СНГ, не идет.
На прошедшем в столице Таджикистана саммите глав государств СНГ учредили новый формат международного сотрудничества – «Содружество Независимых Государств плюс» (СНГ+) с целью взаимодействия с заинтересованными странами. Конкуренция между ЕАЭС и «СНГ+» - возможна?
Е. Махмутова: «СНГ+» отличается по формату от Евразийского экономического союза. Если первый – это скорее как инициатива по развитию отношений с другими странами и объединениями на основе уже существующего фундамента СНГ, то ЕАЭС – конкретный интеграционный экономический проект со своим функционалом, регламентами, изъятиями. Собственно, за весь период существования ЕАЭС ведутся разговоры о том, что ЕАЭС и СНГ - это два конкурирующих между собой проекта, и один рано или поздно вытеснит другой.
Например, в Таджикистане это один из аргументов, почему РТ не следует вступать в ЕАЭС (у политической элиты и экспертного сообщества есть опасение, что в этом случае Таджикистан потеряет часть своего суверенитета). Однако это не так. ЕАЭС обладает большей глубиной экономической интеграции, в отличие от СНГ, где максимальная степень – это ЗСТ. Соответственно, если для одних стран более глубокая интеграция важна, то другие, наоборот, предпочитают ограничиваться именно форматом ЗСТ (Узбекистан и Таджикистан), что в их понимании оставляет им больше пространства для экономического маневра.
* * *
Форум «Россия – Центральная Азия» - не единственный проект в ЦА. На просторах стран Центральной Азии действует Евросоюз с форматом: «ЕС- Центральная Азия», в рамках которого лидеры стран ЦА «углубляют и расширяют союзничество» сотрудничество с ЕС, США, Британией. Турецкая республика в рамках ОТГ продвигает в тюркских странах ЦА проект за проектом. Китай развивает свою экономику в зоне Центральной Азии.
Возникает вопрос: какую стратегическую позицию может занять Россия в Центральной Азии, имея сложившиеся связи и культурно-экономическое наследие в регионе?
Е. Махмутова: Привычной и оптимальной стратегией России в Центральной Азии остается именно двусторонняя коммуникация, то есть развитие отношений с каждым отдельным государством региона. Это обусловлено, во-первых, разной историей взаимоотношений России с каждой из стран центральноазиатской «пятерки». Российское руководство предпочитает выстраивать отношения не столько с объединением (любым), сколько с отдельным государством, с его политической элитой.
Кроме того, само интеграционное начало в Центральной Азии сегодня развито недостаточно сильно, несмотря на несколько уже состоявшихся встреч стран региона в пятистороннем формате. Если по отношению к внешнему контуру (ЕС, США, Китай, Япония) страны региона готовы объединяться, то внутри есть целый спектр нерешенных вопросов между ними, как по вопросу глубины интеграции, так и, например, по инфраструктурным вопросам в рамках проектов разных транспортных коридоров.
Есть ли у Вас дополнительные предложения относительно платформ «Россия – Центральная Азия», «СНГ+»?
Е. Махмутова:
Светлана Мамий
Фото: tj.sputniknews.ru
