В те дни, когда президенты Франции и США участвовали в саммите G-20 в Сеуле, утвердилась в правах навязанная французам пенсионная реформа. Николя Саркози подписал закон о постепенном повышении минимального возраста выхода на пенсию до 62 лет и исчислении наступления полного пенсионного возраста с 67 лет. В те же дни о решении повысить пенсионный возраст до 69 лет сообщили в Америке. Оглашение рекомендаций межпартийной комиссии, созданной Бараком Обамой для преодоления проблем бюджетного дефицита еще полгода назад, взяли на себя ее председатели – бывший помощник руководителя персонала в администрации Клинтона Эрскайн Боулз и бывший лидер республиканцев в сенате Алан Симпсон. О повышении пенсионного возраста сообщалось как о неизбежности, которую каждый американец должен трезво оценить перед лицом беспрецедентного бюджетного дефицита. Оповещение о непопулярных мерах, которые ожидают Америку, напоминало акции по проверке общественного мнения, которые на политическом жаргоне называют вбросом. На презентации «рекомендаций» в Вашингтоне и в беседах с журналистами Алан Симпсон повторял на все лады собственную шутку о необходимости включить его в программу защиты свидетелей, как только общество узнает все детали предложений комиссии. Сопредседатели комиссии выложили карты на стол, чтобы Америка воочию оценила реальную необходимость «затянуть пояса». При дефиците государственного бюджета США в 1,3 триллиона долларов и национальном долге почти в 14 триллионов рекомендации затрагивали практически все сферы американской социальной жизни, где государство обеспечивало народу «послабления».
В числе предложений, которые по замыслу сопредседателей комиссии должны привести к снижению бюджетного дефицита, значатся: сокращение темпов роста суммы прожиточного минимума, используемой в системе социального страхования; постепенное повышение пенсионного возраста с 62-66 лет до 69-ти и отмена ряда налоговых льгот, в том числе популярного среди американцев списания с налогов процентов за приобретенное жилье (вычет процентов, уплаченных по ипотечным кредитам, из доходов физического лица при расчете уровня подоходного налога). Проект предполагает также сокращение бюджетных трат на систему социального медицинского обеспечения Medicare, сокращение на 50% государственных ассигнований для фермеров, увеличение налога на бензин, что обернется удорожанием широкого спектра предметов потребления и сферы услуг.
Официальное представление рекомендаций Конгрессу намечено на декабрь, но уже сейчас полемику по предварительным выводам комиссии широко используют американские политики, по привычке торопясь набрать очки перед избирателями при выдвижении лидеров в комитетах Сената и Конгресса и в преддверии президентских выборов. Бывший спикер конгресса Нэнси Пелоси, вопреки американской практике добровольных отставок проигравшего политика вновь претендующая на роль лидера уже демократического меньшинства в Конгрессе, сделала ряд громких заявлений о недопустимости повышения пенсионного возраста и других наступлений на социальные гарантии уязвимой части населения. Претендент на роль лидера республиканского большинства Джон Бенер, напротив, резко высказался о неприятии идеи увеличения налогов на сверхбогатых или сокращения расходов Пентагона, традиционно лоббируемого республиканцами. Так или иначе, рекомендации уже успели прозвать «мертворожденным проектом», но вся лоббистская риторика вряд ли окажет существенное влияние на реальную политику, из которой окончательно вымываются ее демократические элементы и оглядка на интересы населения.
10 ноября свой отчет вместе с рекомендациями, касающимися пенсионной реформы, обнародовала некоммерческая организация в Бруклине, осуществляющая демографический American Human Development Project при поддержке ООН. Вступая на зыбкую почву расовых и этнических особенностей США, отчёт, в частности, констатирует, что у афроамериканцев, живущих в Вашингтоне, ожидаемая продолжительность жизни (71 год) ниже, чем у тех же афроамериканцев в других штатах. Одновременно в Вашингтоне ожидаемая продолжительность жизни среди белого контингента значительно выше (83,1), чем во всех других штатах Америки. Вашингтонские СМИ, к слову, подметили, что в этом «шокирующем разрыве» нет ничего нового. К примеру, еще в 1999 году американский Center for Disease Control and Prevention заявлял, что если ожидаемая средняя продолжительность жизни американца 77,8 года, то по выборке среди афроамериканцев данные ожидаемой продолжительности жизни выглядят иначе – 73,1 года.
Сопоставляя эти данные с повышением пенсионного возраста, нетрудно заметить, что будущему поколению афроамериканцев приходится рассчитывать лишь на несколько коротких лет получения пособий по старости из фондов, которые они оплачивали долгую трудовую жизнь. Республиканские политики уже давно интерпретируют эти данные в свою пользу в попытках добиться приватизации пенсионной сферы под тем предлогом, чтобы и негры смогли при жизни воспользоваться частью собственных накоплений. Демократы, в свою очередь, стремятся использовать «демографический разрыв» для продвижения «целей тысячелетия» в африканских странах, аккумулируя глобальную подать «цивилизованного мира» под предлогом борьбы с бедностью, болезнями, низкой продолжительностью жизни чернокожего населения. Пока предложения республиканцев о приватизации социального страхования Америка отринула как нереальные, поскольку они заблокируют существующую систему пенсионного обеспечения. Нынешние пенсии по старости идут не с накопительных счетов, а обеспечиваются текущими выплатами работающего населения страны. Но, как говорится, еще не вечер...
Разговоры об «ожидаемой продолжительности жизни» всё хуже воспринимаются в странах с демографическими проблемами, каковой является и Америка. Очевидно, поэтому аргумент увеличивающейся «ожидаемой продолжительности жизни», весомо звучавший в поддержку идеи повышения пенсионного возраста во Франции, в «глобализирующейся» Америке все чаще отбрасывается. Еще в мае в «Нью-Йорк таймс» начали появляться статьи псевдоэкспертного характера, подготавливающие население к повышению возраста выхода на пенсию и информирующие читателя в том духе, что к ожидаемой продолжительности жизни пенсионная реформа отношения не имеет.
Россия, до недавнего времени опасавшаяся включаться в глобальную орбиту наступления на социальные права пенсионеров, потихоньку присоединяется к полемике. Министр финансов Алексей Кудрин неоднократно заявлял, что и России, очевидно, придется пойти на повышение пенсионного возраста. К этой же мысли осторожно подводит российскую общественность и помощник президента РФ Аркадий Дворкович, пока еще используя «устаревающие» аргументы об ожидаемой продолжительности жизни. «Повышать пенсионный возраст в РФ нельзя, пока не выросла средняя продолжительность жизни мужчин, которая сегодня составляет 61,8 года и на 13 лет отстает от средней продолжительности жизни женщин», – заметил А. Дворкович. По его словам, очень важный индикатор – доля людей, которые достигли пенсионного возраста, но продолжают работать. «Если эта доля будет превышать 50%, то это будет показатель, что люди готовы к тому, что пенсионный возраст может быть повышен. Но пока мы не достигли 50%, хотя и подошли близко, по последним оценкам, эта доля – от одной трети до 40%», – сказал помощник президента.
Однако при нынешнем уровне российских пенсий и огромном разрыве в доходах населения факт увеличения числа работающих пенсионеров свидетельствует в основном о том, что на крохотную пенсию людям не прожить. По такому показателю, как ожидаемая продолжительность жизни, Россия занимает последнее место не только в Европе, но и среди стран СНГ.
Вопросы повышения пенсионного возраста – в центре внимания политиков и США, и Евросоюза, уже перечеркнувшего в своей Конституции целый ряд социальных завоеваний европейских стран. Еще в предвыборных программах Николя Саркози намечал введение во Франции 40-часовой рабочей недели, как в Америке. В России уже обсуждают возможность установления 12-часового рабочего дня.
Символично, что обсуждение проблем, грозящих населению новыми испытаниями и кризисом, пришлось на время, когда главы государств, съехавшиеся в Сеуле, с оптимизмом обсуждали «послекризисную» жизнь в переговорах с МВФ, который старательно вписывает теперь в каждую программу страны-участницы сокращение государственных социальных программ. Следующая встреча G-20 пройдет во Франции только через год, поскольку, мол, отпала необходимость в срочных антикризисных мероприятиях. В декларации «Сеульского консенсуса на благо общего роста» бросаются в глаза те пункты, которые вызывают стойкую идиосинкразию у большинства населения планеты – продвижение «целей тысячелетия»», борьба с глобальным потеплением, с протекционизмом и много других. Эти слова из лексикона неолибералов благообразно звучат, но не сулят трудовому люду ничего хорошего.
2011 год объявлен участниками «Сеульском консенсуса» как «послекризисный». В том, что принимать следующую «двадцатку» будет играющий по правилам глобальной элиты Н. Саркози, тоже есть своя мрачная символика. «Я верю в право на индивидуальную стачку, а не во взятие заложников», – пафосно провозгласил когда-то французский президент. Со временем его предвыборный лозунг модифицировался в присвоение права на индивидуальную стачку по отношению к собственному народу, словно к группе террористов, с которой в переговоры не вступают. Освобождение ставленников наднациональных корпораций от необходимости брать в заложники электорат для воспроизводства власти – это та новая реальность, которую еще предстоит оценить.
