Алжирский городок Ин-Аменас, что лежит неподалеку от границы с Ливией, 16 января был превращён в место событий, ставших заметной вехой в хронологии продолжаемой Западом странной «войны с террором» и, напротив, очень понятным продолжением эпопеи радикализации исламистских группировок в обширном регионе Ближнего Востока Северной Африки…
Утром этого злополучного дня два десятка боевиков напали на комплекс по добыче и переработке газа под Ин-Аменасом и взяли в заложники несколько сот граждан Алжира, инженеров и технических специалистов из Франции, Великобритании, Норвегии, Японии, Филиппин, Малайзии и США.
Боевики, связанные с «Аль-Каидой», выдвинули ультиматум: они-де готовы разойтись с миром, отпустить заложников, но только если Франция и ее союзники прекратят вооруженное вмешательство в соседнем Мали, где развернулась военная операция по выдавливанию и уничтожению исламистских повстанцев в альянсе с кочевыми племенами туарегов, захватившими северные районы страны.
Удар боевиков был направлен против властей Алжира, называемых ими «лакеями Франции» за то, что открыли воздушное пространство для переброски французских войск в Мали.
Необходимо внести уточнение: Национальное движение за освобождение Азавада (НДОА), провозгласившее 6 апреля 2012 года независимое государство туарегов Азавад и объявившее о выходе из состава Мали, носит светский характер. НДОА даже провозгласило своей целью борьбу с исламистами и выражало готовность вести переговоры с центральными властями об автономном статусе. Параллельно в Мали действуют и воинственные джихадисты, представленные, в частности, крупнейшей группировкой AQIM — «Аль-Каида в исламском Магрибе» (АКИМ), «Движением за единоверие и джихад в Западной Африке» и Ансар Дин (Ansar Dine — «Защитники ислама»). Существенная деталь: между НДОА и исламистами нет единогласия.
В нападении на газовое месторождение под Ин-Аменасом, по предварительным данным, участвовали в основном боевики группировки «Расписавшиеся кровью», «Сыны пустыни за исламскую справедливость» и АКИМ. В группе захвата вычислили граждан не только Алжира, но Египта, Мали, Мавритании, Ливии и даже Канады. Этот террористический интернационал шантажировал Францию, Алжир и Запад в целом, что стало свидетельством появления качественно новой угрозы в чувствительном для бизнес-интересов бывших метрополий регионе.
Изначально АКИМ выпросталась из алжирской группировки сторонников «чистого ислама», в названии которой были слова «молиться или сражаться». В 1990 годы, прозванные «черным десятилетием», эти одержимые фанатики занимались не только вооруженными вылазками против правительственных войск и сил безопасности, но также похищали людей ради выкупа и промышляли контрабандой. Причем не гнушалась убивать и единоверцев. А с 2007 года эта группировка стала называться «Аль-Каида в исламском Магрибе» (АКИМ).
Побочный ущерб
Драма с заложниками завершилась через четыре дня. В ход пустили боевые вертолеты. Стрельба ракетами по определению не могла быть прицельной, не могла отличаться снайперской точностью. Нельзя отделаться от ощущения, что операция по спасению заложников и уничтожению террористов велась под негласным лозунгом «Любой ценой».
Цена, действительно, была заплачена немалая. Погибли невинные: от 37 до 57 иностранных граждан из восьми стран. Правда, ликвидировали 11 террористов, включая лидера организации «Сыны пустыни за исламскую справедливость» и вождя группировки «Абу аль-Бараа» мавританца Абдуллу Ульд Ахмида.
Поразительно, но лидеры развитого мира, за исключением японских официальных лиц, не стали пенять алжирскому руководству за «побочный ущерб» (по натовской терминологии, collateral damage), то есть за смерть их граждан — заложников. Всю вину возложили на исламистов.
Объяснение тому, почему власти Алжира действовали с отчаянием обреченных, не считаясь с потерями с обеих сторон, а власти держав, потерявших своих граждан, закрыли на это глаза, кроется в том, что в подоплеке этих событий лежит ресурсный национализм и Алжира, и Запада, находящихся в зависимости от сырья и по нужде, и по алчности.
Обоюдоострая нефтегазовая игла
Просто сказать, что Алжир подвержен минерально-сырьевой зависимости, значит, ничего не сказать. Доказанные запасы природного газа Алжира составляют 4,5 триллиона кубометров (второе место в Африке после Нигерии), а нефти — 1,5 миллиарда тонн (третье место в Африке после Ливии и Нигерии). Для потребителей в Европе Алжир является третьим по объемам поставщиком газа после России и Норвегии, прокачивая голубое топливо по трем трубопроводам по дну Средиземного моря.
Из добываемых ежегодно 80-100 млрд. кубометров газа (данные разнятся) примерно 50 млрд. отправляется вовне. В числе основных клиентов Алжира значатся Италия (21,3 млрд. кубометров), Испания (9,4 млрд. кубометров), Франция и Португалия; небольшие объемы поступают в Великобританию, Нидерланды, Бельгию и Словению. В совокупном экспорте страны энергоносители составляют до 90% и формируют более трети ВВП.
Не удивительно, что комментаторы, когда произошел захват нефтегазового комплекса, чуть ли не основной акцент делали на том, что остановлено производство и поэтому Европа недополучает по 10 млн. кубометров в день. В обязательном порядке сообщалось, что комплекс под Ин-Аменасом ежегодно выдает на гора по 9 млрд. кубометров газа, а это составляет около 12% от общего объема добычи в Алжире.
Местная пресса, естественно, подсчитывала убытки алжирской казны: по причине простоя страна теряла по 14 млн. долл. в сутки.
Вздох облегчения от обеих сторон-подписантов экспортных контрактов прозвучал после известия, что восстановление нормального производственного цикла потребует всего нескольких недель. И хотя, по подсчетам экономистов, потери от выбывания мощностей Ин-Аменаса, скажем, на год не превысили бы для европейских потребителей и двух процентов импортных объемов, такая перспектива никого не радовала.
Риск дорогого стоит
В Алжире на протяжении самой длительной в современной истории войны с террористами нефтегазовая отрасль ни разу не была затронута боевыми действиями. Армия и спецслужбы надежно оберегали источник поступления твердой валюты в государственную казну. Способствовало этому и географическое расположение основных месторождений — на юге, в малонаселенных пустынных районах Сахеля, куда власти не пускали никого, включая собственных граждан, и поддерживали там особый режим безопасности.
После нападение на объект под Ин-Аменасом устоявшееся мнение о высокой надежности нефтегазодобычи в Алжире поколеблено. Строго говоря, иллюзия о безопасности промыслов начала размываться уже давно. Еще 10 декабря прошлого года салафистская банда подорвала автобус, перевозивший рабочих на нефтяной прииск. Как передает швейцарское информагентство «Швейцарише депешенагентур АГ», «французский переводчик, работающий в стране, на условиях анонимности сообщил, что ситуация с безопасностью уже давно существенно ухудшилась: "Бесчинства происходят ежедневно, но о них не говорят. Исламисты орудуют по ночам, с выключенными фарами, причем базируются в труднодоступной зоне, где песчаные барханы меняют свою конфигурацию по воле ветра"».
Зарубкой в памяти многих иностранных концессионеров станет тот факт, что во время налета боевиков был убит находившийся там с визитом старший управляющий компании «Бритиш петролеум» (BP) Карлос Эстрада. Генеральный директор BP Боб Дадли объявил, что решено усилить меры корпоративной защиты сотрудников в горячих точках. По заявлению представителей западных энергетических компаний, проинтервьюированных информагентством Блумберг, отныне они будет более взвешенно и настороженно оценивать привлекательность инвестиций в страны с высокими рисками.
В своем комментарии «Нью-Йорк таймс» отмечает, что «иностранные компании, находясь под охраной алжирских сил безопасности, вели свою деятельность, будучи уверены, что находятся в полной безопасности, словно в коконе, несмотря на то, что вокруг бушевала «арабская весна». Но это ощущение надежности улетучилось, как мираж в пустыни».
«В тот самый момент, как арабский мир пытается вернуть уверенность инвесторам в надежности капиталовложений в нефть и газ (в регионе), такие события подрывают основы инвестиционного климата»,— признается Бадр Джафар, глава нефтяной компании Crescent Petroleum из Объединенных Арабских Эмиратов.
Ник Робсон, глава компании «Жардин Ллойд Томпсонз кредит», занимающейся анализом рисков, считает, что поведение иностранных инвесторов будет зависеть от вероятности повторения алжирских событий. Более категоричен автор лондонской «Индепендент», полагающий, что случившегося достаточно для выводов и что энергетические мейджоры, скорее всего, пересмотрят свои долгосрочные планы инвестиций в этом регионе, в частности могут свернуть программы пробного разведочного бурения французская «Тоталь» и итальянская ЭНИ.
Газета процитировала Джона Бэрмана из консалтинговой компании «Кэмбридж глоубал рисерч»: «Хотя Алжир и добывает газа меньше, чем Катар, но он все же крупный игрок на этом рынке. Проблема для Алжира заключается в том, что разведка и добыча газа требует большого объема инвестиций в соответствующие технологии. Если крупные западные компании уйдут из-за угрозы нападения террористов, алжирская газовая промышленность понесет тяжелый урон».
Свою лепту в нагнетание страхов, ныне вполне оправданных, внес и сайт телевизионного суперканала CNNMoney.com: «Теперь все страны, граничащие с Мали, должны быть настороже, равно как и многие транснациональные компании, занимающиеся энергоносителями и извлечением минерального сырья во всем регионе от Ливии до Нигерии». События вокруг Ин-Аманаса, отмечает обозреватель телеканала, «угрожают и дальше дестабилизировать добычу энергоносителей и минералов в регионе, и способны быстро втянуть США и их западных союзников в еще один дорогостоящий и длительный конфликт с коварными негосударственными силами. И это еще наилучший сценарий, потому как бездействие может превратить Мали в осиное гнездо террора, что способно нарушить стабильность в регионе на десятилетия вперед».
Прямыми последствиями налета на Ин-Аманас станут дополнительные расходы западных ТНК на более эффективный режим безопасности. Страховые компании также потребуют пересмотреть тарифы компаний, оперирующих в зонах рискованного хозяйствования. Оба фактора приведут к повышению себестоимость добычи углеводородов, что отразится на конечной цене, и, следовательно, скажется на конкурентоспособности.
Принцип домино никто не отменял
Несмотря на минимальные финансовые потери, понесенные участниками перекачки алжирского газа в Европу, последствия инцидента будут, вне всяких сомнений, долговременными. Пишем «энергетика», в уме держим «геополитика».
Ни для кого не секрет, что важным резервуаром для рекрутирования боевиков для религиозных радикалов в Алжире служат джихадисты в соседней Ливии. Если они не отправились воевать в Сирию против Башара Асада, то открыты для любых предложений применить единственные свои навыки — навыки уничтожать тех, кого можно назвать неверными. Или недостаточно верными. Такими могут быть режимы в Мали, Чаде, Мавритании, Буркина Фасо, Нигерии и так далее.
В общей картине нельзя пропустить один штрих — заявление на Facebook от имени египетской организации Tawhid and Jihad Youth Movement о том, что конфликт в Мали представляет собой «религиозную войну против мусульман». В этом посте содержится призыв «ко всем мусульманам Египта и в мире встать на сторону братьев-муджахединов в северном Мали и поддержать их всем, чем можно». На других сайтах радикальных исламистов есть и такие метафоричные призывы: «Устраивайте вылазки, как одинокие волки, захватывайте, убивайте и расправляйтесь, даже если речь идет всего об одном французе».
Подали голос и афганские талибы, заявившие о своей «моральной» поддержке малийским инсургентам, и пожелали им «отбить иностранную интервенцию, как они это делали в Афганистане». Намек понятен тем, кто знает о составе террористического интернационала. Одним из главарей боевиков, устроивших налет на комплекс под Ин-Аманасом, был 40-летний одноглазый алжирец Мохтар Белмохтар, который в рядах моджахедов в 80-е годы прошлого века убивал советских солдат в Афганистане.
Окрыленные чисто психологической победой джихадисты из того же АКИМ будут, вне всяких сомнений, готовить новые вылазки. Принцип домино никто не отменял. Более того, если французскому ограниченному воинскому контингенту в Мали удастся сокрушить исламистских боевиков, недобитые отряды без всякого труда отойдут на территорию Ливии. И вряд ли сложат там оружие. Как следствие, возрастет угроза для разработки нефтяных месторождений, которые ведут американская «ЭкссонМобил» и итальянская ЭНИ. Неспокойно будет американскому нефтяному гиганту и в соседнем Чаде.
А самый кошмарный сценарий — если малийские джихадисты объединят усилия с такими же оголтелыми фанатиками в Нигерии, нарушат нефтедобычу и тем вызовут полномасштабный энергетический кризис.
«Жадность — это хорошо»
Понимая, что на кону не только долгосрочные нефтегазовые интересы «Бритиш петролеум» в регионе, британский премьер Дэвид Кэмерон выступил как рупор всего Запада: «Нам известно, что террористическая угроза в Сахеле исходить от «Аль-Каиды в исламском Магрибе». Они стремятся установить исламские законы в Сахеле и во всех северо-африканских странах. Они стремятся противодействовать западным интересам в регионе и вообще везде, где это в их силах. Мы только снизили уровень угрозы со стороны «Аль-Каиды» в таких странах, как Пакистан и Афганистан, как угроза переместилась в другие части света».
Ключевыми могут считаться слова Кэмерона: «Это глобальная угроза, и она потребует глобального ответа. И этот ответ займет не месяцы, а годы, даже десятилетия». Это вернейший признак осознания западными державами того, что ставки высоки. Под угрозой оказалось едва ли не самое дорогое, что осталось от славной эпохи рабовладения, — доступ к природным богатствам, в частности минеральным ресурсам, всё еще зависимых от экс-метрополий стран англоязычной и франкофонной Африки.
Обеспокоена и постколониальная метрополия, Соединенные Штаты. Устами главы Комитета по разведке палаты представителей Конгресса США Майка Роджера Америка заявила: «Они становятся все более опасными. Их ряды множатся… Это случилось по следам Бенгази (там толпа убила американского посла и еще трех дипломатов в сентябре 2012 года — В.В.)… это открывает для них возможности вербовать сторонников, а для нас это — сущий кошмар».
Бернар Гетта на страницах «Либерасьон» указывает на то, что у президента Франсуа Олланда не было, на самом деле, выбора: он был обязан вмешаться в гражданскую войну в Мали, как если бы эта была война где-нибудь в парижских предместьях. Почему? Появление в Западной Африке «бастиона джихадистов», которые «введут законы шариата», приведет «к дестабилизации всей зоны Сахеля, что перекинется и на регион Магриба, ввергнув почти половину Африки в хаос, а это самым негативным образом скажется на Европе».
Доказательством обеспокоенности постколониального Запада служит и переброска для французской «заморской экспедиции» военной техники в Мали, которую осуществляли Великобритания, Бельгия, Канада и Дания. К ним подключились и США, которые рассматривают возможность предоставить союзникам свои беспилотники. Как показывают операции американских войск в Афганистане с захватом территории Пакистана, дистанционное уничтожение противника с помощью беспилотников стало визитной карточкой тех войн за рубежом, которые ведет лауреат Нобелевской премии мира Барак Обама.
Однако в перспективе нельзя исключать, что Вашингтон сможет снова занять некогда излюбленную им позицию изоляционизма. Турецкая «Хюрриет дейли ньюс» отмечает, что США станут практически самодостаточными в плане удовлетворения своих энергетических потребностей к 2030 году за счет разработки месторождений нетрадиционных источников энергии — сланцевого газа и сланцевой нефти. Тогда интерес к зарубежным энергоресурсам снизится.
Если к тому моменту АКИМ или родственные структуры джихадистов не будут представлять непосредственную угрозу ни самим США, ни их финансовым или геополитическим интересам, то трудно будет ожидать, что одна только евроатлантическая солидарность заставит Вашингтон тратить деньги своих налогоплательщиков на новые заморские экспедиции ради обладания преимущественного доступа к энергоресурсам или иным минерально-сырьевым богатствам других стран. Впрочем, в разумный изоляционизм Соединённых Штатов верится с трудом. Потому как главный герой голливудского экспозе «Уолл-стрит» Гордон Гекко не зря проповедовал: “Greed is good” («Жадность — это хорошо»)…
