В Германии рейтинг кабинета Ангелы Меркель упал ниже 50%-ной отметки: это новый отрицательный рекорд за весь период нахождения коалиции ХДС/ХСС и СДПГ у власти. Коалицию принято называть большой, поскольку входящие в неё партии – крупнейшие в стране по численности. По этой причине они ещё называют себя «народными», хотя число их приверженцев постоянно падает. Хуже того – между двумя партиями стираются всякие различия.
Что касается социал-демократов, то они, лишённые яркого лидера и чётко артикулированной программы, утрачивают позиции прямо на глазах - их рейтинг опустился уже до 19 %. Блеклость политической линии СДПГ заметнее всего во внешнеполитической сфере: оплетённые паутиной «трансатлантической солидарности» представители германского социал-демократического истеблишмента решительно воздерживаются от выдвижения сколько-нибудь свежих и самостоятельных идей.
В этом болоте даже слабый намёк на нечто новое воспринимается почти как потрясение основ. Такую бурю в стакане воды вызвала речь министра иностранных дел Германии, социал-демократа Франк-Вальтера Штайнмайера, с которой он выступил на недавнем Германо-российском форуме «Потсдамские встречи». Как и следовало ожидать, участников форума живо интересовал вопрос об антироссийских санкциях. Так неужели глава немецкой дипломатии мог высказать нечто, противоречащее заявлениям Меркель на недавнем саммите G7? Конечно, нет. Тем не менее с лёгкой руки журналистов появились публикации, в которых утверждалось, что якобы глава германского МИД «хочет ослабить санкции».
Вместо того чтобы принимать на веру журналистские домыслы, стоит прочитать речь господина Штайнмайера. Прежде всего там присутствует обязательный, набивший оскомину набор обвинений в адрес России. Глава немецкого внешнеполитического ведомства пространно изложил претензии, которые Запад предъявляет Москве по широкому спектру вопросов, от Крыма до «дела Лизы».
Вся «новизна» выступления Штайнмайера сводилась к тому, чтобы применять санкции против России, как он выразился, «интеллигентно». Министр предложил оснастить механизм применения санкций некими «стимулами»… при условии достижения «значительного прогресса». В чем мог бы заключаться прогресс - загадка, ключ к которой, вероятно, надо искать у американцев. А ещё Штайнмайер дал понять, что освобождением Савченко Москва пока не заслужила «поощрения», но он надеется, что этот жест «придаст новую динамику переговорам» по Донбассу. Всё, что министр смог сказать по существу вопроса, свелось к фразе: «Важно поддерживать диалог и по возможности прозрачно информировать обе стороны». Тезис в корне ложный, поскольку на самом деле стороны куда лучше разбираются в существе конфликта, чем правительство Ангелы Меркель, которое смотрит на проблему Донбасса глазами заокеанских союзников.
Вообще, предложенный Штайнмайером «интеллигентный подход» больше похож на дрессировку циркового зверя. Или домашней скотины, если припомнить, что в первом своём значении «стимул» – это острая палка, которую использовали, чтобы подгонять осла или мула, везущего поклажу. Так что если у министра и впрямь есть желание ослабить санкции, то оно спрятано очень глубоко. Зато невооружённым глазом видно стремление подтолкнуть Россию к действиям, которые не вызвали бы у Запада «разочарования». Здесь позиция Штайнмайера идентична позиции Меркель. Министр даже не вытягивает на роль «доброго следователя» в отличие от «злого следователя» - госпожи бундесканцлерин.
Превращаясь в бледную тень христианских демократов, СДПГ хоронит шансы снова оказаться у власти после выборов 2017 года. В силу своей размытой позиции СДПГ уже неинтересна христианским демократам как союзник (предпочтительнее зелёные), но при этом она не рискует идти в оппозицию за неимением собственного решения крупных политических проблем.
Трудно избавиться от впечатления, что во всей речи на форуме «Потсдамские встречи» глава немецкой дипломатии ни на минуту не забывал о своём членстве в Атлантическом совете – организации, крепко привязывающей немецких политиков к Вашингтону. Однако Штайнмайеру есть о чём тревожиться: сам факт участия в совместном мероприятии с русскими вызывает подозрения. Опрометчивым было со стороны министра заявить и о том, что «санкции – это не средство вынудить партнёра встать на колени». Позвольте! А для чего же тогда санкции вводились?! Разве у них есть какая-то другая цель?! Или вот ещё: «Никто не заинтересован в том, - предположил Штайнмайер, - чтобы добиться окончательного краха российской экономики». Кому он это говорит? Прямолинейных американцев и представителей российского прозападного лобби вроде Владислава Иноземцева такие сентенции только раздражают. Тот же Иноземцев в ведущем немецком журнале Internationale Politik прямо и без обиняков призвал Запад к ужесточению антироссийских санкций с тем, чтобы добиться смены режима в России (1).
Теперь Штайнмайеру, не убеждённому, что санкциями надо вынудить Россию «встать на колени», придётся ещё доказывать свою лояльность коллективному Западу. Министр уже провёл встречу с украинским коллегой Климкиным, в ходе которой кто-то кого-то о чём «прозрачно» информировал, а вслед за этим со Штайнмайером встретился генеральный секретарь НАТО. Так что пока всё под контролем.
1) Vladislav Inozemtsev. Zeit für eine moralische Entscheidung / Internationale Politik. Ausgabe Mai/Juni 2016
